Лучшее за 2004 год. Научная фантастика. Космический боевик. Киберпанк - Уильям Бартон

— Ты помнишь все слова Хозяина?

— Далеко не все… — На несколько мгновений на лице абэка возникло почти человеческое выражение. Он смущенно улыбнулся и заморгал серо-голубыми глазами. — Я намного тупее самого глупого воззена, а Хозяин — выдающийся представитель своего племени.

— Ты прав, — сказал Эш. — Он выдающийся воззен во всем.

Абэк стал переминаться с ноги на ногу и вновь вперился взглядом в существа класса 31/3.

— Пошли со мной! — вдруг решительно сказал Эш.

— Хозяин велел мне стоять здесь, — ответил Призрак. Его тон не был ни вызывающим, ни упрямым. Абэк просто намеревался выполнить отданный ему приказ и спокойно сообщал о своей непоколебимой решимости сделать это.

— Ты знаешь, что твой хозяин ждет от сегодняшнего дня? — суровым тоном спросил Эш.

Абэк ничего не ответил и задумался.

— Больше всего на свете, — продолжал Эш, — он хочет вернуть самое дорогое — свою память… И сделать это сегодня. Пошли со мной!

— Зачем?

— Хозяин успел многое тебе рассказать. Конечно, скорее всего, ты почти все позабыл, — сказал Эш, допив одним глотком чай. — Но если ты хоть что-нибудь помнишь и хочешь помочь своему обожаемому хозяину, тебе надо пойти со мной.

— Не понимаю, почему меня бросили здесь в одиночестве, не говоря ни слова! — заявил воззен. — Если ты вновь пожелаешь удалиться, предупреди меня!

— Хорошо-хорошо… Ну и что вы вспоминаете?

— А что я должен вспоминать?

— Не знаю, что-нибудь необычное…

Эш подключил к шестиногому существу новую батарею датчиков и множество еще более чувствительных устройств. Теперь Хозяин одновременно пребывал в лаборатории Эша и в сотнях триллионов других миров, хоть и не сменил при этом позы. Он так и стоял с широко расставленными ногами, сложив руки на животе.

— Ну да, — слегка удивленным тоном признал он. — Кажется, я вспоминаю гнездо, в котором родился.

— Вас это удивляет?

— Ну да. Я не часто…

— А сейчас?

— Мое первое совокупление в гнезде над садом грибов…

— А теперь?

Немного помолчав, воззен неохотно сказал:

— Я вспоминаю корабль. Я вижу огромный корабль в космическом пространстве. Я лечу к нему в маленьком челноке.

— Любой историк может только мечтать о том, чтобы оказаться на борту такого корабля, — усмехнувшись, добавил он.

— А сейчас?

Воззен молчал.

— Где вы находитесь?

— В большой аудитории, — ответил Хозяин.

— Когда это было?

— Одиннадцать месяцев назад. Я читал публичную лекцию… Обычно я кое-что зарабатываю себе на жизнь, делясь своими знаниями с теми, кого они интересуют, — пояснил воззен.

— Что же вы помните о той лекции?

— Все! — начал было Хозяин, но тут же замолчал и неуверенно добавил: — Какую-то женщину…

— Земную женщину? Что это за женщина? — настаивал Эш.

— Она была на лекции и сидела справа от меня… Нет, слева… Удивительно! Обычно я прекрасно помню, кто и где сидел…

— О чем вы говорили? — продолжал забрасывать клиента вопросами Эш.

— Когда?

— На лекции. О чем была лекция?

— Общая история Великой Спирали.

— Млечного Пути! — перебил воззена Эш.

— Да. Именно так вы и называете Галактику, в которой все мы живем… — С этими словами шестиногий воззен растопырил у себя перед глазами бесчисленные тонкие пальцы. — Я лишь слегка коснулся элементарнейших фактов из нашей общей истории и перечислил важнейшие виды живых существ, существовавших в последние три миллиарда лет.

Пальцы воззена так ничего и не нашли в воздухе.

— По целому ряду причин действительно важных видов живых существ в нашей Галактике возникло не так уж и много. Некоторые из них довольно активно размножались. Другие даже достигли некоторого благосостояния. При этом я пытался донести до слушателей главную мысль, заключавшуюся в том, что с тех пор, как на богатых металлом планетах возникла разумная жизнь, ни одному виду живых существ не удалось добиться гегемонии в сколько бы ни было значительной части Галактики.

— Почему?

Этот простой вопрос породил у воззена шквал мыслей, воспоминаний и фундаментальных теорий. Дисплеи расцвели яркими огнями. На них вспыхнули изображения самых замысловатых очертаний.

— Этому есть много причин, — предупредил Эша Хозяин.

— Назовите хотя бы три.

— Зачем? Ты хочешь их знать?

— Мне просто стало скучно, — сказал Эш, изучая данные с непроницаемым, почти каменным лицом. — Опишите вкратце три причины, по которым ни один из видов живых существ не может господствовать над всеми другими.

— Расстояние. Различия. И Божественное Провидение.

— Вы имеете в виду расстояние между звездами?

— Конечно, — ответил историк. — Межзвездные перелеты по-прежнему совершаются очень медленно, дорого стоят и весьма опасны. Из-за этого многие виды разумных существ предпочитают сидеть дома, где им ничего не грозит, приспосабливая к собственным потребностям свои обширные звездные системы.

— А различия?

— Любой вид живых существ способен развиваться самыми разными путями. Могут возникать новые органические формы. Они могут сочетаться с механическими и даже превращаться в механизмы. Возможны радикальнейшие культурные эксперименты, вплоть до полного уничтожения органических тел. Ни один вид разумных существ не может господствовать на обширных пространствах космоса, так как вскоре превращается в большое количество зачастую соперничающих подвидов.

— А как насчет Божественного Провидения? — поинтересовался Эш.

— Это — самое важное, — ответил Хозяин. — Потому что претендовать на роль Всевышнего по меньшей мере нелепо.

— Ну да…

— Галактика — не отдельный мир и даже не сто тысяч миров. Она невероятно велика и непостижимо хаотична. Ее не объять умом. И зрелый ум это понимает.

— Ну и что — женщина?

— Какая женщина? — переспросил воззен и замолчал, словно удивившись собственному вопросу. — Ах да! Земная женщина… По правде говоря, она наверняка не имеет ни малейшего значения. Не знаю, право, почему я о ней думаю…

— Потому что я заставляю вас думать о ней.

— Зачем? Она чем-то тебя интересует?

— Не очень, — ответил Эш и взглянул прямо в черные овалы глаз воззена. — Она, кажется, о чем-то вас спросила?

— Да. Это я помню.

— И о чем же?

— Разумеется, она спросила меня о людях, — с легким презрением в голосе сказал историк. — Вы, люди, еще очень молодой вид. Вам, конечно, повезло. Короткая история вашего существования пестрит примерами невероятной удачи и случайно принятых правильных решений. Например, Великий Корабль! Огромный! Древний! Пустой! А ведь наткнулись на него и завладели им именно вы! И теперь вы общаетесь с множеством более древних и более мудрых видов, накапливая знания с невероятной быстротой…

— Ну и о чем же она вас спросила?

— Что ты говоришь?

— О чем спросила вас эта женщина? — настаивал Эш.

— Она спросила, будет ли человечество первым видом живых существ, покорившим весь Млечный Путь.

— А как ее звали?

— Она не представилась, — ответил историк.

— Как она выглядела?

— Я не обратил на это внимания или теряю память… — смущенно признался мудрый воззен.

— Ну и что вы ответили ей? — тут же спросил Эш.

— Я ответил ей то же, что и всем остальным слушателям. Я сказал, что молоко может пробудить аппетит, но назови люди нашу Галактику по-другому, им, может быть, и не захотелось бы разевать на нее рот.

Эш долго молчал.

Наконец шестиногий историк негромко спросил:

— А где мой помощник? Где Призрак?

— Стоит там, где вы велели ему стоять, — солгал Эш и тут же добавил: — Давайте-ка действительно поговорим о Призраке!

— Ну и что ты помнишь?

— Хрустящий кекс и сладкую воду! — Призрак и Эш разговаривали в отдельном помещении, которое было куда меньше лаборатории. Призрак причмокивал так, словно его рот был вновь набит яствами.

— А еще я помню сочный пудинг и кору колбасного дерева.

— А теперь?

— Еще один кекс. В маленьком ресторанчике возле Альфийского моря.

— Ты вспоминаешь только о жратве, — усмехнувшись, констатировал Эш. — Проживи ты еще пятьдесят тысяч лет, ты все равно будешь думать только о жратве.

— Я люблю поесть, — буркнул Призрак.

— Как и все абэки…

Призрак промолчал, а потом кое-как повернулся, несмотря на опутывавшие его провода. Может, его наконец посетила какая-то мысль, или он почувствовал что-то необычное… Как бы то ни было, абэк внезапно спросил:

— А как ты всему этому научился, Эш?

— Меня учили. А превзойдя учителей, я стал учиться сам. Опыт и упорный труд. Вот и весь секрет, — с достоинством ответил Эш.