Всё или ничего (СИ) - "niki123"

Эдмунд тихо рассмеялся. Было до невозможности забавно смотреть на потрясенного альфу.

- Я не знаю, почему отец меня не вывозил. Ни меня, ни Трэвиса, хотя у него были и средства, и связи. Видимо, просто не хотел. Но я ему за это благодарен. Это просто великосветский террариум и ничего больше. В лицо улыбаются, а на самом деле в любой момент готовы тебя уничтожить.

- Так везде, синеглазка, - негромко сказал мужчина. Он пересел на кушетку, заставив омегу чуть-чуть подвинуться.

- Не везде. Ты удивишься, сколько людей не собираются всадить в тебя топор. Если бы увидел друзей Ника, ты бы меня понял.

- Я уже имел удовольствие видеть нескольких.

- Ты про Шентона и Аримах? - Эдмунд подпер голову рукой.

- Если ты про женщину, ходящую в брюках не по размеру и ее спутника, то да. Подвинься, - попросил Чезаре, осторожно ложась рядом с мужем. Кушетка была узкой, альфа занял ее почти полностью, и Эдмунд непременно бы упал, если бы муж его не обнял и не положил на себя. - Друзья у него довольно… интересные.

Эдмунд завозился, будто не решил, то ли ему слезть, то ли устроиться поудобнее. Чезаре положил одну руку под голову, а другой обнял омегу за талию, чтоб он не свалился. Эдмунд все-таки решил остаться, а потому распластался на муже, положив голову ему на грудь. Он слышал, как глухо билось его сердце.

- Это друзья Мирта, - произнес омега. - Он познакомился с ними во время своих странствий.

- У тебя все в семье путешественники? - улыбнулся мужчина. Он выправил рубашку мужа и забрался под нее, начал лениво поглаживать поясницу.

- Ну… в некотором смысле, - пробормотал Эдмунд. Он подтянулся немного повыше. - Никто не путешествовал просто, чтоб путешествовать. Так вышло. Ник покинул родной замок, у Мирта тоже дома не было, а Эрику просто осточертел весь цивилизованный мир.

- А ты? Почему ты отправился странствовать, да еще и морем?

- Я был кем-то вроде делегата. Так получилось, что я произвел фурор в свой первый сезон, обо мне заговорили, а кому надо было - услышали. Всем хотелось посмотреть на диковинную зверушку. Вот меня и отправили.

Чезаре слегка нахмурился, ему не понравилось, как омега говорит о себе. Будто он - это какая-то вещь, кукла. Пустое место.

- Зачем ты так говоришь? Ведь это неправда, - негромко сказал альфа.

- Это было правдой. Не могу сказать, что положение вещей меня устраивало, но я не верил, что можно что-то изменить. Чего уж греха таить, на меня всегда обращали внимание, но никогда никого не интересовало, что скрывается за смазливеньким личиком. Я к этому привык и не думал, что может быть по-другому. В конце концов, когда я попал на корабль, ты не стал исключением, - Эдмунд глубоко вздохнул.

Он говорил сопокойно, без боли и какого-то надрыва. Но не потому, что так хорошо себя контролировал, а потому что этого действительно не было. Прошлое называется так, потому что оно прошло. Рассказывая Чезаре, у Эдмунда появилось ощущение, будто он говорит ему о совсем другом человеке, о ком-то чужом, а не о себе. Но в конце концов, тот омега теперь действительно не он. Все изменилось, и только сейчас Эдмунд понимал, что это было необходимо.

- Не скрою, что поначалу я не воспринимал тебя, как человека, - хмыкнул Чезаре. - Но по-другому не могло быть. Полтора месяца в море, а я взрослый альфа. Присмотрелся к тебе по-настоящему я только на острове. И все продолжаю смотреть, потому что конца-края не вижу.

Эдмунд ничего не ответил. Ему было хорошо сейчас. Чезаре гладил его по спине, волосам. Прикосновения выходили какими-то рассеянными, смазанными, будто мужчина делал это неосознанно. И Эдмунду вдруг стало удивительно приятно, что муж хочет прикоснуться к нему просто так.

Странный он. Но удивительный. За черствостью и жестокостью, кровью и грязью оказался человек. Сильный, с несгибаемой волей и своими твердыми убеждениями. Оказалось, что он любит детей, хотя никогда и не говорил об этом. Но Эдмунд же видел, как он с ними общается! У него отвратительный характер… но кто из нас безгрешен? При всей вспыльчивости, Чезаре ни разу не поднял руки на омегу. После того раза на острове, он ни разу не сделал Эдмунду физически больно. Морально - да. Но и это альфа пытался как-то сгладить, искупить и исправить.

Чезаре не умел проигрывать. Он был упрямым и не понимал намеков. Красивые жесты, цветистые комплименты - это не про него. Но вот сделать мастерскую и устроить праздник… Как-то Эдмунд спросил альфу, как он до этого додумался.

- Про семью понятно, а про мастерскую? - спросил омега.

- Тебе же она была нужна, - пожал плечами Чезаре с таким видом, будто это все объясняло.

И в этом был весь Чезаре.

Мужчина пошевелился, немного меняя положение, Эдмунд отстранился.

- Тебе не тяжело? - спросил омега.

- Просто невероятно тяжело. Ты весишь как Боанергос, - улыбнулся Чезаре.

Эдмунд лег обратно, альфа подтянул его немного повыше, чтоб их лица оказались на одном уровне. Затем задержал лицо мужа в своих ладонях.

- Что? - тихо спросил омега. - Почему ты всегда так смотришь, будто видишь в первый раз?

- Потому что так и есть, - негромко произнес альфа.

- Я не понимаю.

Мужчина слегка улыбнулся и положил голову Эдмунда к себе на плечо. Альфе было хорошо и спокойно. Эдмунду не понять, что это такое, когда тебя швыряет шторм много лет подряд, а потом ты находишь тихую чистую гавань.

*

Пандар приехал день в день, как и обещал. Он прискакал верхом, при нем ничего не было. Только плащ, скрывающий всю фигуру и лицо, руки были в плотных кожаных перчатках. Эдмунд видел, как он спешился перед парадным входом, как Чезаре вышел на широкие ступени, чтоб встретить друга. Но сам омега спускаться не стал.

Ему нечего было там делать, да и Пандар навевал не самые приятные воспоминания в жизни. Встречаться со Змеем не было никакого желания. Но, похоже, что этого и не требовалось. Чезаре не послал за мужем.

- Как себя чувствуешь? - негромко спросил мужчина, осторожно обняв друга. Он помнил, как тому может быть больно.

- Нормально, я приехал к тебе с запасом, - ответил Пандар.

Хотя они вошли в дом, он по-прежниму не снимал плащ, даже лицо не открыл. Слуги с интересом поглядывали на странного гостя, но стоило Мерсье бросить один взгляд или поджать губы, как все тут же прекращалось. Все-таки, Чезаре еще не на минуту не пожалел, что взял этого сухаря управляющим. Он поддерживал необходимую дисциплину и порядок, без которой все развалилось бы.

- Накормишь меня?

- Разумеется, - кивнул Чезаре. Он подозвал Эми и отдал необходимые распоряжения. Девушка кивнула и ушла. - Пойдем в гостиную.

Когда они вошли, Пандар удивительно тяжело опустился в кресло. Лицо по-прежнему скрывал дорожный плащ. Чезаре сел напротив, сцепил руки в замок. От него не ускользнуло то, сколько усилий потребовалось другу, но внимание на этом заострять не стал.

Эми присла поднос с едой, оставила его на столике и, сделав короткий реверанс, вышла. Пандар проследил за ней взглядом.

- Ты можешь снять плащ, никто не войдет без стука, - произнес Чезаре.

Змей помедлил минуту, а затем откинул капюшон. Вертикальные зрачки уставились на мужчину.

- Ты обзавелся слугами и домом, - медленно проговорил Пандар. - Решился окончательно завязать с профессией?

- Думаю, да. Если Эдмунд останется… я почти уверен, что он останется. Тогда я не буду больше выходить в море.

Пандар замолчал, обдумывая услышанное.

- Что делать с кораблем? - наконец спросил он.

- Что хочешь. Можешь оставить себе. Можешь продать. Мне все равно, - Чезаре помолчал. - Ты можешь остаться. Здесь тебя никто не будет беспокоить.

- Ты сам знаешь, что я смогу. Как не мог раньше ты.

В который раз повисла тишина. Чезаре понимал чувства Пандара. Когда сидишь на одном месте, нет спасения от ужаса прошлого, который вырывается из глубин сознания. Но когда ты в море, в постоянном напряжении, занимаешь делом каждый день, пока не падаешь от усталости, только тогда отстается шанс не сойти с ума.