Почти серьезно…и письма к маме - Юрий Владимирович Никулин

что там мы узнаем все новости самые свежие. На этом кончаю писать. Уже начало первого. Танька уже налила ванну, и я спешу туда, чтобы смыть с себя цирковую грязь. Танюшка обнимает и целует. Крепко-крепко целую тебя и обнимаю. Привет всем знакомым. Рад за тетю Марусю. Наконец-то будут жить по-человечески. Еще раз целую.

Твой Юра

5 января 1968 г

Дорогая моя мамочка!

Вот и письмо из Портленда.

Вчера мы начали гастроли в этом городе, а послезавтра уже заканчиваем и двигаемся на Сиэтл, последний город в Штатах. Летели мы сюда с пересадкой долго и нудно. Утром рано вылетели в Лос-Анджелес и через час были там. Зато второй самолет мы ждали долго (обедали в аэропорту) и только в пятом часу вылетели, наконец, в Портленд. Благодаря полетам, ожиданиям и т. д. вымотались очень и, устроившись в гостинице, заснули рано. Гостиница очень хорошая и стоит она насупротив здания спорт-арены, где мы работаем. Спортзал велик, но уютен, и места расположены удобно. Вчера зал был неполный, но тысяч семь было наверняка. Принимали неплохо, но несколько вяло. А может быть, мы все сами вяло работали. Ведь устали все очень. Особенно акробаты. Один номер уже выбыл из строя (Солохины). У одного из ребят надрыв мышцы. В Сан-Диего упал с лошади Коля Ольховиков (жонглер на лошади). Упал спиной на барьер. Было ему плохо, вызывали скорую. Но, к счастью, все обошлось благополучно. Он отделался испугом и ушибом и два дня не мог работать. Итак, нам осталось работать здесь два дня (не считая сегодня). Сегодня был единственный день, когда мы могли походить по магазинам (завтра и послезавтра магазины закрыты). Смотрели тебе материал на пальто, но ничего приличного не узрели. Отложил до следующего города.

Здесь, в Портленде, нас ждали письма. В числе их было и от тебя письмо от 25 декабря (прошлогоднее!). Там ты писала, что собираешься встречать Новый год одна. Но я думаю, что ты одна не была и кто-нибудь тебя пригласил. Конечно, умираем от любопытства: на какой почве поссорился Олег с Марком и кто, в конце концов, ставил елку в Московском цирке. Погода здесь, конечно, уже не та. И холодно, и временами слякотно, и ветер дует, и никто уже не снимает пальто. Наш перелет сюда был последним полетом. Теперь мы до Канады будем двигаться автобусом, а по Канаде ездить на спецпоезде. И только из Монреаля полетим домой. На днях мы получили график работы в Канаде. Работа там будет спокойная. Всего нужно будет дать 43 спектакля, причем нет нигде города, чтобы мы играли три в один день. А что порадовало в конце графика — это последние два дня февраля, 27‐го погрузка на пароход имущества и отправка. 28‐го вылет в Союз, отлет в 15.15 по местному времени. Если так все сбудется, то мы должны быть в Москве 29‐го в районе 9–10 утра. Этот день я вижу во сне. Вот, пожалуй, и все новости. Сейчас пообедали (Танька дома сготовила прекрасный обед). Танька убрала со стола и легла отдохнуть (через два часа работать). А я сел за стол и решил написать. Вчера не смог вечером это сделать, т. к. супруга Кио отмечала день рождения дочки — 4 месяца (!). А кроме того, вчера тоже было ровно 4 месяца, как мы выехали из дома. Время все-таки летит, и уже не так много окон осталось незачеркнутых в нашем небоскребе. На этом кончаю. Крепко-крепко целую тебя и обнимаю. Горячий привет всем-всем. Танька целует.

Твой Юра

Р. S. Письма идут сюда 8–9 дней, не больше. Так и ориентируйся, когда будешь посылать.

Еще раз целую много раз.

Юра

Ночь с 8 на 9 января 1968 г

Мамочка, родная моя!

Вот уже и ночь. За окном шумит большой город, а мы с Танькой колобродим. Только что приняли ванну, и Танька легла с книжкой в кровать, а я, напитавшись телеграммами, лежа пузом вниз на кровати, пишу письма. Уже немного написал Маше и оставил место для Таниной дописки. Итак, мы в Сиэтле, последнем городе Штатов, где нам предстоит работать. Вчера закончили Портленд. Закончили битковым аншлагом (продавались даже стоячие входные места). Завтра начинаем здесь. Ехали сюда автобусом. Дорога была очень интересная, и мы любовались североамериканской природой. Вместе с нами сюда прибыл и наш импресарио, м-р Чалорим, с супругой. Они в среду устраивают нам прощальный прием вечером после спектакля. Говорят, что будут давать даже какие-то подарки. Поместились в отеле «Рузвельт» на 15‐м этаже. Номерок маленький, но светлый. Отель в самом центре города в окружении шумящих улиц и магазинов. Работать здесь предстоит много (по количеству спектаклей). Дело в том, что зал здесь небольшой, всего около пяти тысяч, и билеты берут хорошо. Поэтому дадут, наверно, дополнительные утренники. Вечером нам принесли три письма. Одно местное (из Кливленда от знакомых русских), одно от Рудольфа Куркина и третье от тебя. Письмо от 30‐го января.

Ты пишешь, что волнуешься за нас (это все благодаря моей фразе, Танька уже меня ругнула за это). Но теперь все позади. Этот город спокойный, и я уверен, что все кончится благополучно и мы переедем канадскую границу и начнем в Ванкувере. Ванкувер для нас — важный этап. Мы считаем, что как только отработаем в Ванкувере, так уже останутся сущие пустяки, какой-то там месяц. А работать здесь поднадоело изрядно. Соскучились мы по дому, по родным. Конечно, в такие длительные поездки уезжать нельзя, и мы с Танькой решили (втайне от Мишки) на такие сроки больше не уезжать. Будем их избегать всякими правдами и неправдами.

Конечно, я был прав в предыдущем письме, когда писал тебе, что одна ты встречать Новый год не будешь. В следующем твоем письме я прочту все подробности встречи Нового года, а также посещения Романовых. Ты что-то подробно о Борисе мне не пишешь. То «звонил Борис», то «Борис обещал зайти», или «Борис уезжает в командировку». Вот, пожалуй, и все наши новости. Завтра начнем работу. С утра поедем раскачиваться и приедем пообедать и отдохнуть. Погода стоит не очень холодная. Просто прохладно, и сегодня со второй половины дня пошел мелкий противный дождь. Будем двигаться по Канаде, наверно, будут большие морозы. Но я не волнуюсь, т. к. Танька меня хорошо снабдила теплой одеждой. Кроме толстенного свитера, купили мне шубу-выворотку на меху и теплые меховые ботинки. На этом кончаю. Докуриваю последнюю папиросу и ложусь спать. Передай привет всем-всем. Целуем тебя и обнимаем крепко-крепко. Не скучай.

Твой Юра

P. S. Все письма с твоими размерами получили. Будем стараться что-нибудь найти.

Я