Мертвый среди живых - Итан Блэк

«Черт побери, — думает Воорт, — Шо Лайману было около девяноста, когда я четверть века назад впервые увидал его — полуслепого юриста по разводам, пробирающегося на ощупь по проходу. Его имя все еще осталось там. Неужели убийства и впрямь связаны с бейсболом?»

А почему бы и нет? Более мелкие недовольства приводят людей к убийству. Положил на сандвич горчицу вместо лука. Назвал чьего-то сына сопляком на хоккейном матче.

— Разоряли букмекера? — внезапно спрашивает Ева. — Делали ставки на тотализаторе?

— Нет.

Взгляд Мики устремлен на телекамеры, которые дают возможность следить за толпой. «Нужно включить новые камеры наверху, потому что преступники имеют обыкновение уходить, если к ним приближаются полицейские, а иногда бродят вокруг места преступления, если думают, что никто их не видит».

— Бывшая проститутка и эксперт. Бывшую шлюху можно связать с любым, — говорит Мики. — Любой мог попасться в ее сети, и, вероятно, так оно и было.

— Нет уверенности, что она была шлюхой, — говорит Воорт. — Обвинения сняли.

— С каких это пор ты вступил в Американский союз борьбы за гражданские свободы?

— Мы проверяем связи, — говорит Ева, но в действительности хочет сказать «надеемся», а Воорт, ломая голову по поводу перца, тоже смотрит на экраны и удивляется, заметив в первом ряду зевак Джулию Воорт.

«Сейчас мне нужна только она».

Вдова одета в старомодного покроя серое весеннее платье с жакетом, который мило облегает ее стройную фигуру, что, безусловно, привносит некий сексуальный момент в общение при разговоре с одним из полицейских оцепления. Тот старается кадрить Джулию, или же она назвалась вдовой полицейского, потому что стражи порядка на месте преступления игнорируют умоляющих посторонних. Прохода нет. «Оставьте меня в покое» — вот послание, которое они излучают.

У Воорта в затылке снова возникает легкая дрожь. «Какого черта она здесь делает? И как нашла меня?»

— Какой именно год является у «Метсов» точкой отсчета? Вы уже проверили, верно?

Шесть лет назад.

— Есть идея, — говорит Воорт, сходя с ума от расстройства. — Мы с Мики едем назад в Бруклин, где я тогда работал.

— Вспомните, что делали в день рождения. Воссоздайте его. Пройдитесь по тем же адресам и постарайтесь вспомнить, что происходило. Просмотрите журнал дежурств, но начинайте с того года, на который намекает записка. Тем временем люди Пола проработают другие версии. И если не дозвонитесь мне, докладывайте ему.

— Мне надо знать, чем занимался Халл шесть лет назад, если это будет связано с тем, что я найду.

— Мы сообщим, как только выясним, — говорит Ева. — Но мы не можем получить ответы на все вопросы немедленно. — Она поднимает руку, останавливая протест Воорта. — Пол интерпретирует записку иначе, не как вы. Ему хотелось бы поговорить с вами до отъезда.

— Как еще можно интерпретировать записку?

— Это могла быть хитрость. Или, возможно, вы с кем-то поспорили, но не в тот год. Пол сосредоточился на недавно возникших аспектах.

— Мне особенно нравится вариант с терроризмом, — говорит Мики. — Может быть, «Аль-Каида» хотела путешествовать со скидками, а Габриэль отправила их по обычной стоимости на самолетах, которые они взорвали.

— Давайте сначала побываем в офисе Халла и затем вернемся в Бруклин, — упрямо говорит Воорт.

— Помните прошлогоднее дело с мечетями? — Воорт молчит, и Ева кивает: — Вы помните. Две недели угроз взорвать бомбы, и в северном Манхэттене усиливают охрану мечетей в четыре раза. Половина полиции следит за мечетями, когда груз со слитками золота взрывается в миле отсюда. Бейсбольная торговля, Воорт, — вот что у вас есть. И как только вы мне покажете, как бейсбол связан с нашим делом, я дам вам что захотите.

— А как насчет перца?

— Интересная догадка, всего лишь.

Мики отлипает от экранов, чтобы возразить:

— Наш парень нарывается. Думает, что умнее нас, что мы никогда его не достанем, вот и увеличивает ставки. Он дает нам целый год, чтобы было интересней.

Шеф Рамирес кивает, словно говоря, что такое возможно, но не является правдой.

— Прежде чем вы поедете в Бруклин, Пол хочет проверить записи в вашем полевом журнале шестилетней давности и посмотреть, не связаны ли ваши дела с тем, чем занимается он.

— Я все еще подозреваемый?

— Конечно, — хмурится Ева, устремив взгляд на экраны. — Знаю эту женщину по похоронам, — говорит Ева. — Она из вдов наших полицейских, погибших в день разрушения Всемирного торгового центра. Вы потеряли родственника, Воорт. Она к вам пришла?

Джулия ухитрилась как-то пройти за оцепление, и ее уважительно провожает к фургону полицейский.

Воорт не знает, кто или что его бесит больше: Ева, Пол, Джулия или запутанное дело.

— Да, ко мне. Я скоро вернусь.

— Я не могла не прийти, — говорит Джулия. — Не могу слышать, что говорят о тебе по телевизору. Я позвонила тебе в офис, и там сказали, что ты здесь.

«Наверное, ты сказала, что вдова полицейского. Только в этом случае они могли выдать какую-то информацию и позволить тебе пройти за оцепление».

— Я знаю, ты не сделал ничего дурного. Если тебе что-то понадобится, я здесь, — говорит она, устремив большие глаза на Воорта.

— Спасибо, но сейчас не время.

— Именно так мне и ответили, когда самолет ударил в Торговый центр и я пыталась дозвониться Донни, чтобы попросить его быть поосторожнее. Его лейтенант сказал, что сейчас не время, чтобы я позвонила попозже. «Потерпите, — сказал он. — Будьте примерной женой и ждите».

В уголках глаз блестят слезы.

«Тупица, — говорит себе Воорт. — Конечно, она пустила пыль в глаза. Конечно, опять не могла усидеть дома. А ты пытаешься ее избегать».

Джулия стоит теперь на цыпочках, прижимая холодные губы к его щеке на виду у телекамер, потом губы на мгновение двигаются к его губам. Легкое касание. Запах ее духов веет в ноздри, а во рту остается привкус корицы. Он может закрыть глаза и все еще чувствовать гибкое тело в шаге от него.

— Донни всегда уважал тебя, — говорит она.

— Это много для меня значит. Передай от меня Камилле… — говорит Воорт, зная, что та в любом случае проведает, что Джулия была здесь. Черт побери, если идет прямой эфир, она уже может знать. Или каким-то непостижимым образом с помощью разрушительной женской телепатии.

— Все, что угодно.

Просто Скарлет О'Хара.

— Скажи, что мне недостает ее.

Подобные слова — как лекарство для амнезии. Произнесите заклинание в пять слов, и любимые забудут раны, боли, обиды. Воорту хотелось бы знать, будут ли эти слова звучать так же трогательно для Камиллы, как они звучат в этот миг для него.

Блестящие губы Джулии. Она энергично кивает, раз поцелую не суждено состояться. Возможно, это ему показалось или же все-таки было что-то в рукопожатии и его слова оказались единственно верным решением.

«Ты подсказала мне мысль».

Воорт чуть отступает, наклоняется, чтобы блокировать нацеленные микрофоны, щелкает крышкой «нокии» и отворачивается, чтобы Джулия не могла его слышать. Конечно, за ним наблюдают, но не знают, что звонит телефон на Тринадцатой улице и что Камилла на том конце провода говорит, как рада слышать его, как хотела позвонить, но знала, что ему надо собраться с мыслями.

И уж конечно, им не слышно, как Воорт сейчас дает Камилле подробные инструкции.

— Я могу это сделать, — говорит она, когда Воорт замолкает. — И у меня есть идея, как отметить день рождения, когда ты поймаешь этого парня. Ты. Я. Каяки. Адирондаки.

— Сон и еда на озере. И вот что, Камилла: если получишь ответ и не сможешь до меня дозвониться, ничего не говори Мики. Даже если я буду в беде, не говори.

Но Камилла не Джулия.

— Любимый, Мики убил бы тебя, если бы ты держал его в стороне от дела, и я тоже. Не говори мне, как сообщить.

— Однажды продюсер… — улыбается Воорт.

— Кстати, Джулия исчезла и бросила здесь гостей. Думаю, она постарается увидеть тебя.

— Действительно, она здесь.

Пауза. Потом Камилла непринужденно говорит:

— Что ж, это как будто снова на работе. — Воорт не знает, о чем именно говорит Камилла, так как ее только что уволили и опозорили.

Щелчок на линии.

Когда он возвращается, Джулия говорит:

— Знаю, теперь тебе надо работать. Береги себя.

Его лицо все еще пылает в том месте, где она коснулась его губами.

Их четверка сидит в передвижном командном центре, уставившись в журнал дежурств Воорта шестилетней давности. Пол Сантини закончил обстоятельный допрос Воорта и не узнал ничего полезного. Воорт должен полностью сотрудничать с Сантини в его «параллельном расследовании».

Сантини не должен пытаться подставить Воорта.

«Если Сантини прав и бейсбольная ниточка ложная или если я неправильно ее истолковал, то конец моим шансам предотвратить еще два убийства».