Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Федя, кофейку еще сделай, пожалуйста. Буквально через минуту явился адъютант с дымящейся чашкой на подносе.
— Ну что, майор, как самочувствие? — полковник впервые посмотрел Сергею в глаза, вполне приветливо и даже тепло.
— Спасибо, товарищ полковник. Нормально.
— Небось швы зудят к вечеру.
— Есть немного, — признался Сергей, отхлебнув крепкого сладкого кофе.
— Это пройдет, — пообещал Райский, — главное, чтобы зуд спать не мешал. Вы хорошо спите?
— Отлично.
— Кошмары не мучают?
— Нет.
Стало быть, стукнули соседи про его ночные вопли. Ну а как же иначе?
— Завидую вам, майор, — Райский улыбнулся, — удивительно крепкие у вас нервы. Если бы у меня на глазах бандиты отрубили головы двум моим товарищам, я вряд ли смог спать спокойно. Со старшим лейтенантом Курочкиным вы успели прослужить всего год, а капитана Громова знали еще с Афганистана. Он был вашим близким другом.
Сергей залпом допил кофе, осторожно поставил на стол невесомую фарфоровую чашку. Ему еще не задали прямого вопроса, а потому он молчал.
— До казни были пытки, и много всякого дерьма, — продолжал свой монолог Райский, — очень много дерьма, майор. Я понимаю, как вам не хотелось бы сейчас вернуться к тому, что пришлось пережить в плену, но сделать это придется. — Не вставая с кресла, полковник развернулся, протянул руку и опустил жалюзи. В кабинете повис полумрак, а через минуту вспыхнул телеэкран.
Первое, что увидел Сергей, было его собственное лицо, заснятое крупным планом. Ему показалось, что он смотрит на самого себя из другого измерения. Жизнь перевалилась за экран и продолжилась по ту сторону, а здесь, в уютном кабинете, остались только тени. Он сам и этот тощий доброжелательный полковник — призраки, а стало быть, ничего уже не важно и не страшно. По кабинету медленно поплыла вонь пригоревшего бараньего жира, тошнота подступила к горлу. Сергей услышал знакомый раскатистый смех. Смеялся Шамиль Исмаилов, главарь банды.
— Ну вот, майор Логинов, ты стал моим братом, — прозвучал низкий голос Исмаилова, — ты теперь наш, поздравляю. Давно бы так. Был собакой, стал настоящим джигитом. Аллах милостив, всем дает шанс, даже неверным. Улыбнись, слушай, дарагой, мы знаем, как ты устал, но в честь такого события можно улыбнуться.
Они были вдвоем в кадре. Исмаилов обнимал Сергея, хлопал по плечу. Лицо майора ничего не выражало. Майор молчал и смотрел в объектив.
— Вы неплохо выглядите, — прокомментировал Райский, — отличный цвет лица, добротная чистая одежда.
Кадр сменился. На экране происходил утренний намаз. Бандиты молились, под унылое пение муллы камера скользила по людям-холмикам. Двадцать боевиков, скорчившись на четвереньках, выгнув спины по-кошачьи, рыли но сами сухую пыль. Потом поднялись, не вставая с колен, и, как слепые, ощупали свои лица, от висков к кончику бороды. Камера уперлась в майора. Он стоял на коленях в ряду молящихся.
Дальше было показано застолье. Монотонная восточная музыка. Громкий смех, быстрая хриплая речь, чеченские слова вперемежку с русским матом, жующие, лоснящиеся от жира лица. Сергей сидел между двумя бандитами, с полуобъеденным шампуром в одной руке и куском лаваша в другой.
— Вкусный у них шашлык? — тихо спросил Райский.
Сергей ничего не ответил.
Действие продолжалось. У белой стены стоял человек. Он был страшно истощен. Драная телогрейка, надетая на голое тело, висела на его плечах как на вешалке. Сергей никогда не видел его в лагере. Лицо медленно наплывало и наконец заполнило весь экран.
— Меня сейчас убьют, — проговорил человек быстрым свистящим шепотом, осталось еще трое наших ребят. Здесь очень страшно. Пожалуйста, заплатите выкуп. Меня убьют, их пока что можно спасти. Здесь Славик, Витя, Саня… Кто-нибудь, заплатите выкуп, очень вас прошу, это мое последнее, предсмертное желание, — он заплакал и тяжело упал на колени. Он так смотрел в объектив, что казалось, глаза его, огромные, обведенные черными кругами, сейчас прожгут насквозь экран телевизора. По впалым, серым от щетины щекам текли слезы.
Плечи под ватником крупно дрожали. Камера отъехала. В кадре появился еще один человек, парень лет двадцати в аккуратном камуфляже. Камера наехала совсем близко, взяла крупный план, качество пленки было отличным, освещение ярким. Круглое лицо, широкий вздернутый нос, серые глаза, светлые, длинные, как у теленка, ресницы, на лбу и на щеках следы подростковых прыщиков. Простецкий, добродушный парнишка из тихой российской провинции. Борода росла плохо, бесцветными клочьями, и совсем не шла ему. На лице его блуждала шальная улыбка. В руках он сжимал автомат.
— Короче, это, — произнес он в камеру и сплюнул, — я ща кончу его. Во имя Аллаха, короче, — он сплюнул еще раз, — ну че, братаны, можно?
— Погоди, дарагой, ты не сказал, кто ты такой, как зовут, — голос звучал за кадром, но Сергей сразу узнал его. Говорил Исмаилов. Через секунду он вошел в кадр, обнял парня и похлопал по плечу: — Ну, давай, джигит, скажи всем, кто ты есть.
— Ну, короче, это… Я старший сержант Трацук Андрей Иванович, семьдесят восьмого года, русский, — парень опять сплюнул, глаза его забегали, — неделю назад принял мусульманство, вступил в ряды освободительной армии Ичкерии, теперь меня зовут Хасан.
— Маладэц! — подал голос Исмаилов. — Ты теперь мой брат. А я люблю всех своих братьев. У тебя будет много денег и четыре красивые жены.
В ответ новоиспеченный Хасан усмехнулся криво, по-блатному, и опять сплюнул.
Камера вернулась к человеку у стены. Тот все еще стоял на коленях, но глаза его стали сухими, спокойными. Лицо было поднято к небу, губы беззвучно бормотали что-то, дрожащая рука неуверенно поднялась, он перекрестился. За кадром послышался гогот. Смеялись несколько человек, камера криво дернулась и поспешила взять общий план. Бывший Андрей Трацук дал короткую очередь. Человек у стены рухнул в пыль.
— Может, вы все-таки откроете глаза? — услышал Сергей голос полковника Райского.
— Я все вижу, — ответил он, не поворачивая головы, — я все отлично вижу.
— Да? А со стороны кажется, будто вы вообще заснули. Скажите, вы встречали в лагере этих двух людей? Я имею в виду расстрелянного и этого новоиспеченного Хасана?
— Я понял, кого вы имеете в виду. Расстрелянного не встречал. А Хасана я знал. Там их было пять штук, таких Хасанов.
— Правда? Пять штук, говорите? Ну что ж, не будем отвлекаться.
Сергей увидел на экране еще одного заложника у стены. Он был не так истощен, как первый. Он смотрел в камеру и повторял просьбу о выкупе ровным, спокойным голосом. Кадр застыл. Полковник Райский нажал «паузу» на пульте.
— Вам знакомо лицо этого человека?
— Нет.
— Посмотрите внимательней. Возможно, вы забыли.
— Нет. У меня хорошая память на лица.
— Да? Ну ладно.
Райский пустил пленку, и Сергей увидел самого себя с автоматом в руках. Когда камера приблизилась, полковник опять нажал «паузу».
— Вы продолжаете утверждать, что не видели раньше этого человека? Нет, я понимаю, иногда память выкидывает странные фокусы. Какие-то особенно мучительные, опасные для психического здоровья моменты забываются помимо воли. Срабатывает инстинкт самосохранения. Бывает, не спорю. Ведь вас заставили это сделать. Известно, как они умеют заставлять.
— Я отлично помню, как мне сунули в руки автомат и как меня снимали, медленно проговорил Сергей, — будьте добры, пустите пленку дальше.
— Слушайте, у вас потрясающая выдержка, — заметил Райский, — молодец, честное слово, молодец.
В кадре опять появился заложник. Он стоял во весь рост. Глаза его были закрыты. Камера приблизилась, чтобы в последний раз показать его лицо. Оно было застывшим, как будто уже неживым, и только губы двигались, как отдельный механизм:
— Заплатите выкуп, умоляю, заплатите выкуп…
Крупный план сменился общим. Но в кадре был только заложник у стены и больше никого.
Короткая очередь прозвучала за кадром. Заложник упал. А потом опять появился Сергей с автоматом. Рядом стоял Исмаилов, хлопал его по плечу и поздравлял. Сергей молчал, низко опустив голову.
— Ну, видишь, как все просто, дарагой? Совсем просто застрелить собаку во имя великого Аллаха. Ты ведь джигит, ты мой брат. Обязательно женим тебя, пообещал Исмаилов, — ну не смущайся, майор, расскажи всем, кто ты есть, кем был и кем стал. — Последовал увесистый хлопок по спине. Сергей покачнулся и чуть не упал. Камера поспешно ретировалась, метнулась к трупу, который в этот момент волокли от стены к неглубокой яме на опушке ореховой рощи.
— Да, так на чем мы остановились? — подал голос Райский. — Вы сказали, что отлично помните, как вам сунули в руки автомат. Неужели не помогла пленочка освежить в памяти дальнейшие события? — В полумраке вспыхнул огонек зажигалки, полковник прикурил и протянул Сергею сигареты.
- Дело о лысой гимнастке - Валерия Леман - Детектив
- Есть что скрывать - Элизабет Джордж - Детектив / Триллер
- Алый шар луны - Анна Данилова - Детектив
- Частный дознаватель - Павел Журба - Детектив / Попаданцы / Технофэнтези
- Древнее хобби - Марина Серова - Детектив
- Пять миллионов неприятностей - Марина Серова - Детектив
- Финальный танец, или Позови меня с собой - Марина Крамер - Детектив
- Капкан на демона - Анна и Петр Владимирские - Детектив
- Чужое сердце - Ирина Градова - Детектив
- Тело в долине - Джон Р. Эллис - Детектив / Триллер