Научи меня желать (СИ) - Снежинская Катерина

Может, снова влюбиться? Например, в какого-нибудь ювелира или портного, закончить училище. Есть же у них училища? Стать подмастерьем, потом мастером, достойным любимого. Чем не цель? Ещё, говорят, золотари деньги лопатой гребут.

Леора усмехнулась, машинально перебирая кружево простыни. За окном уже темнеть начало, в комнате стало сумрачно и словно бы похолодало. По лестнице за стеной быстрым горохом простучали шаги – кто-то сбежал вниз. И снова шаги, только медленные с металлическим призвякиванием подкованных каблуков: маркграф вернулся.

Сейчас к нему понесут воду для ванны, примерно через час он спуститься в столовую на ужин. Если снова никуда не поедет, пойдёт в кабинет, где просидит до полуночи. А если уедет, то может вернуться и через пару часов, и под утро, и на следующий день. Леора успела неплохо выучить его привычки и всё по шагам.

Сам же Редиш так ни разу к ней и не зашёл. Что, собственно, не удивляло.

Недил откинула одеяло, заранее морщась, встала, кряхтя и охая, как старая бабка, натянула одежду, труднее всего было справиться с сапогами, но кадет поклялась больше никогда не появляться перед маркграфом босой – хватит с неё насмешек.

Появлению телохранителя, да ещё в собственной спальне, Редиш совсем не удивился, только глянул исподлобья, откинув ещё влажные волосы за спину, и снова отвернулся, выискивая что-то в большом ларце.

– Разве вам уже можно вставать? – поинтересовался равнодушно. – Насколько я знаю, лекарь велел в постели лежать. Впрочем, это не моё дело. Каждый волен гробить себя, как ему угодно. Хорошо, что зашли, а то я бы так и не собрался.

– Вы хотели о чём-то поговорить? – осторожно предположила Недил, продолжения так и не дождавшись.

– Хотел, – маркграф резко развернулся, опёрся обеими руками на туалетный столик у себя за спиной. Смотрел он куда-то поверх головы Леоры. Кажется, даже видеть кадета ему было тошно. – Вернее, собирался извиниться перед вами.

– За что? – не сразу отозвалась Недил, почти уверенная, что она всё-таки ослышалась.

– Я был слишком самоуверен. Вы профессионально справились со своими обязанностями. Я вам помешал. Только поэтому вы пострадали. Приношу свои извинения. И благодарю.

– Я всего лишь выполнила свой долг, – ничего умнее в голову ошарашенного кадета попросту не пришло.

Маркграф её оригинальность тоже оценил, поморщился.

– Кстати, о долгах, – заявил холодно. – Не люблю ходит в должниках, поэтому, если вам что-то требуется… – Редиш махнул рукой, но нужного определения так и не нашёл. – Короче говоря, если вы решите покинуть службу, штраф я оплачу сам. И это не обсуждается. Решите остаться – место за вами. Захотите перевестись, составлю протекцию. Даже если вы пожелаете… переквалифицироваться, я постараюсь найти ходы.

Левый так и подталкивал Леору поинтересоваться, есть ли у него связи в училище для ювелиров, но она всё-таки сдержалась.

– Я была бы не против навестить родственников, если позволите. Не могли бы вы одолжить лошадь?

– До того, чтобы пешком добираться, вы не додумались? – нахмурился маркграф. – Карета и эскорт в вашем полном распоряжении.

– А глашатай к эскорту прилагается? – поинтересовалась Недил, помолчав.

– На этот раз обойдётесь без герольда. Пока состоите у меня на службе, будете выполнять мои приказы. Вопрос закрыт, – отрезал Редиш. – Всего доброго и счастливого пути. Надеюсь, вы всё-таки решите вернуться.

Скорее всего, последнее было данью простой вежливости, но Леоре почему-то стало легче. Правда, не на много.

***

Карета ехала медленно, то и дело притормаживая. Лошади маркграфа оказались выше всяких похвал и рессоры экипажа с ухабами справлялись прекрасно, Недил их и не чувствовала почти. А вот колёса перед тем, что местные дорогой называли, пасовали, потому кучер и осторожничал. Несколько дней назад, поддавшись на уговоры Леоры прибавить скорости, он рискнул. Дело закончилось сломанной осью, хорошо карета не перевернулась. Но пришлось на сутки задержаться в забытой Отцом глухой деревне, где даже трактира не нашлось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Леора вздохнула, в сотый раз отодвинула шторку, выглядывая в окно. Снаружи ничего не изменилось: всё те же свежераспаханные поля, редкие перелески, подёрнутые дымкой распускающейся зелени, да дремлющий в седле кирасир.

Спору нет, путешествие оказалось комфортным, но нудным до нытья в резцах.

Недил снова вздохнула, подтянула к себе сумку, перебирая лежащее внутри: фарфоровая куколка для Алики; костяные гребешки, инкрустированные серебром и мелкими камушками для Рейлы; матери житие святой Даевнесы, украшенное тонкими миниатюрами; двоюродным сёстрам одинаковые ленты, шитые мелким жемчугом; тётушке ониксовые чётки. Подарки не слишком роскошные, но приятные, особенно для тех, кто живёт в глухой провинции, да ещё и в средствах стеснён.

Жаль, не Леора до них додумалась. Сумку кадет нашла не сразу, она, а ещё увесистый кошель, лежала в ящике под сиденьем. Маркграф явно уделял внимание даже мелочам, и у Недил закралось подозрение, что то самое разукрашенное нижнее бельё, прилагавшееся к парадной форме, вовсе не случайности и не излишняя предусмотрительность слуг.

Конечно, стоило бы отказаться от таких презентов, нет Редишу никакого дела до её родственников – и все дела. Но с другой стороны, приехать с пустыми руками неудобно, да и не везти же обратно безделушки! Тем более, маркграфу они не нужны, а сестрёнки обрадуются. Зато, лелея свою гордость, Недил решила из кошелька ни монетки не тратить.

Ей и не пришлось. Еда, ночлег, сменные лошади, оплаченные заранее, ждали и её, и эскорт после каждого перегона. Даже за ось расплатился кучер, у которого при себе оказалось достаточно лердаров, выданных как раз на такой случай. В общем, всё предусмотрено. Не понятно только, как на это реагировать: благодарной быть или злиться? Самолюбие ярилось, здравый смысл успокаивал, расчёт подсказывал, что одним только комфортным путешествием маркграф долга не выплатит. Обида за порушенную мечту требовала швырнуть Редишу все его милости в морду.

Кстати, о существовании этой самой обиды Леора и не подозревала, пока она на ухо нашёптывать не начала.

В окно кареты корректно, костяшкой, постучали.

– Госпожа магик, – раздался приглушённый стеклом голос начальника охраны. – Подъезжаем. Значит, действуем, как оговорено. Мы вас провожаем до замка, а сами останавливаемся в деревне. Дней через десять ждём вас обратно. Если задержитесь, не сочтите за труд, пришлите записку.

– Спасибо вам большое, – отозвалась Недил, опуская раму.

– Да вы не высовывайтесь впустую. Замок-то вот он.

Замок. Одно название, что замок. Неприлично обмелевший, затянутый цветущей ряской ров, крепко подванивающий тиной. Давно и намертво опущенный мост на проржавевших цепях. Низкая, а кое-где и вовсе обрушившаяся крепостная стена. Обвалившийся внутрь себя донжон. Собственно, жилой была только бывшая казарма с нелепым, кое-как надстроенным вторым этажом. Всё же остальное выглядело откровенными руинами.

Выбираясь из кареты, Леора старалась не смотреть на кирасиров – стыдно ей было перед охранниками, потому и косилась в сторону. И едва не наступила на курицу, вольготно расположившуюся на растрескавшихся плитах двора. Видимо, экипажи сюда приезжали нечасто.

– Эй, чего это вы? – заорал ковыляющий к карете старик в заплатанной ливрее. – А ну пошли отсюда! Тут вам не трактир! Вон, вон, говорю!

Дедан замахал руками, как та курица крыльями. Начальник кирасиров вопросительно глянул на Недил. Леора прикусила губы. Больше всего ей хотелось залезть обратно в экипаж и отправиться восвояси.

– Ой, да это же Леора! – завопила невесть откуда взявшаяся девчонка. – Сестрёнка приехала!

Кадет покачнулась, машинально приобняв бросившуюся ей на шею босоногую крестьяночку. От девицы чувствительно попахивало скотным двором и потом.

– Ой, а это твоя карета? Как же я рада, что ты приехала! Какие лошади! А что за солдаты? – трещала девка, не выпуская слабо отпихивающуюся Недил. – Доспехи какие смешные! Ну точь-в-точь пузо у дядьки Махла. А ты насовсем приехала или только погостить?