50 эффективных секретов избавления от тревоги и напряжения. Путь к радости - Тимофей Аксаев

Здесь остается осветить вопрос, касающийся «характера» господствующих мышечных «блоков» (или, иначе, проприоцептивно образованных доминант), формирующихся у индивида в социальном пространстве нашей культуры.

К. Изард, опираясь на исследования С. Томкинса, так формулирует следующие положения «нормативной социализации страха»:

1) ощущения страха у ребенка не сводятся к минимуму* (* Ребенок общается с родителями, которые опираются на запугивание как на способ социализации. Когда родители испуганы сами, они передают свой страх ребенку. Запугивание может использоваться для обеспечения подчинения);

2) родители считают, что страх невреден** (** Ребенок при этом становится более боязливым, поскольку такие родители часто используют страх в целях воспитания. К традиционным запугиваниям относятся угрозы наказания (в любых формах), угрозы оставления (передачи в другие руки), угрозы отсутствия любви и проч.);

3) отсутствует какая-либо компенсация страха*** (*** Если родители намеренно или по незнанию пугают ребенка, они не пытаются дать каких-либо объяснений и извинений.

Они не стараются также укрепить или восстановить близкие отношения с ребенком.

Родители считают вполне оправданным то, что ребенок научается подчиняться нормам с помощью страха)

4) ребенка не научают переносить страх**** (****Некоторые виды нормативной социализации, особенно те, что направлены на формирование упорства, твердости или самостоятельности, пытаются научить ребенка преодолевать свой страх, но для этого используются чувство стыда и другие отрицательные санкции в отношении трусости.

Другие типы нормативной социализации подчеркивают важность страха как сдерживающего средства, так что мотив к уменьшению чувства страха отсутствует);

5) ребенка не научают противодействовать источникам страха ***** (***** Родители часто пренебрегают этой необходимостью или придают этому неприятный для ребенка характер);

6) родители обращают мало внимания на признаки страха у ребенка****** (****** Они, как правило, нечувствительны к соответствующим сигналам, пренебрегают ими или же преуменьшают их значение. До тех пор пока повеление ребенка соответствует нормам, родители не интересуются, какой ценой такое соответствие достигается) (Изард К. 1980).

Однако в данном контексте особенно важно не то, что ребенок в процессе своей социализации научается страху, но то именно, что он не имеет возможности на этот страх отреагировать соответствующим образом: бегством, полноценным защитным движением верхнего плечевого пояса и т. п.

Ребенку приходится выполнять огромное число действий, которые вызывают в нем страх******* (******* Оставаться дома одному, ходить в детский сад и школу, то есть выполнять те действия, которые противоположны желаниям, диктуемым страхом: желанием избегания, бегства). Напротив, спонтанная двигательная активность ребенка подавляется под угрозой страха.

Подавляются также и социально неприемлемые реакции гнева, ярости и т. п. Все возникающие здесь напряжения останавливаются словно на полуслове, замирают; избыточное напряжение проявляет себя в тиках, судорожных подергиваниях, спазмах, снохождениях, ночных (утренних) пробуждениях с выраженным мышечным тонусом и чувством тревоги и т. п.

Однако всего этого недостаточно, да и ложка, как известно, хороша к обеду. Формируются целые «паттерны действия» (как отмечал М. Фельденкрайз, «с исключительным трудом поддающиеся редукции» – Фельденкрайз М. 2000), содержащие в себе подавление одних (как правило, желаемых, потребностных, естественных) действий и производство других (как правило, противоречащих желаемому образу действий)* (*Сюда относятся все виды «обучения» и «приручения» – от риторических навыков (логопедия) до следования этикету.).

Фиксируется положение высоко поднятых плеч, напряжение мышц бедер, живота и т. п. Хронические мышечные напряжения вследствие привыкания к ним не воспринимаются человеком сознательно, однако имеют способность влиять на сознательные действия (аберрации «картины»).

В. Райх и его последователи полагали, что подобные «паттерны» формируются не только в отношении отдельных действий, но характеризуют состояние всей совокупности мышц человека в целом и определяют его поведение (эмоциональные реакции, сексуальные предпочтения и т. п.)** (**На этом основании В. Райх выделял «аристократический характер», «истерический», «компульсивный», «фаллически-нарциссический», «мазохистский».

А. Лоуэн, используя этот принцип, выделяет «оральный характер», «мазохистский» (1 и 2), «истерический» (1 и 2), «фаллически-нарциссический», «пассивно-женственный», «шизофренический» и «шизоидный».) – Райх В., 1999; Лоуэн А., 1996.

Так или иначе, но динамические стереотипы мышечного напряжения способны провоцировать образование «порочных кругов», где «пассажи» отрицательных эмоций (всех уровней) ведут к их усилению и усложнению, а это влечет за собой трудности «картины», которые провоцируют новые «пассажи» эмоций.

Процесс приводит к своего рода «выхолащиванию» положительных эмоциональных реакций, «здравых рассуждений», к общей астенизации, Стираются существенные черты фактической действительности, все более и более искажаемой всем аппаратом психического.

В – четвертых, хронические мышечные напряжения приводят к нарушению состояния всего организма в целом, в первую очередь они сказываются на общем тонусе (в сторону его снижения), качестве сна, выражаются различными болями, повышением артериального давления, сексуальными дисфункциями и наконец лишают человека полноценного отдыха. Г. Гельб и П. Зигель рассматривали мышечные напряжения и спазмы в качестве факторов, ведущих к потере общего тонуса и слабости (Гельб Г., Зигель П., 1994.).

Как известно, именно на стадии глубокого сна происходит максимальное восстановление физических сил, однако эта стадия самым непосредственным образом связана с состоянием полного расслабления ( Годфруа Ж., 1992); это состояние оказывается недостижимым при наличии хронических мышечных напряжений (Беминг У., 1994), что лишает человека полноценного сна и соответствующего отдыха.

Состояние хронического мышечного напряжения вызывает нарушения микроциркуляции, напряженные мышцы сдавливают нервы, все это приводит к возникновению болевого синдрома* (* Г. Гельб и П. Зигель называют эти участки хронического мышечного напряжения «точками заклинивания» и указывают в своей работе локализации типичных «точек», а также зоны иррадиации чувства боли).

Последнее обстоятельство особенно очевидно на примере разного рода невралгий (остеохондроз)** (**Невропатологи все больше осознают этот этиологический фактор невралгий своих пациентов и все чаще перенаправляют последних к психотерапевту, поскольку принятая схема медикаментозного лечения оказывается в таких ситуациях малоэффективной и сугубо симптоматической.) – Хэгглин Р., 1993, в том числе и межреберной невралгии, зачастую толкуемой пациентами как проявление сердечного страдания.

Мигрени (Уилкинсон М., 1997) и другие головные боли также могут быть связаны с хроническим мышечным напряжением (Карвасарский Б.Д., 1990). Хронические мышечные напряжения по механизмам обратной связи участвуют в общем комплексе факторов, ведущих к повышению артериального давления (Бреннан Р., 1997), сексуальным дисфункциям (Щеглов Л.М., 1993). Кроме того, очевидно, что полноценный отдых для человека, имеющего хронические мышечные напряжения, оказывается невозможным (Селье Г., 1992).

Наконец, в-пятых, хроническое мышечное напряжение ведет к нарушению чувствительности. Согласно данным исследований В.Н. Никитина, хроническое мышечное напряжение «обуславливает угасание сенситивных способностей и потерю ощущения целостности и естества» (Никитин В.Н. Психология телесного сознания. – М.: Издательство «Алетейа», 1998. С. 68), последнее обстоятельство является одним из ключевых факторов сексуальных дисфункций.

Подобная дезинтеграция стала предметом рассмотрения различных направлений телесно-ориентированной терапии* (* А. Лоуэн посвятил этому аспекту целую книгу – «Предательство тела». В ней он показывает, что «шизоидный тип», характеризующийся внутренней дезинтеграцией, отчужденностью от собственной «сущности» и болезненными отождествлениями, стал «типичным» для нашего времени – «свойственен не только людям в патологических состояниях, но и тем, кто считается „нормальным“ современным нам человеком».) – Лоуэн А., 1999 и особенно «художественной» его части: танцевальной, пластической и т. п.** (** Представителями этого ответвления телесно-ориентированной психотерапии являются Р.Ф. Лабан, M.C. Вайтхауз, M. Чейс, Т. Шооп, Г. Александр.) – Мак-Нили Д.