Просто Мария 2 - Коллектив авторов

мне — большая наука! Сиди себе, подсчитывай прибыли, купайся в роскоши…

— Понимаешь, когда ты стоишь во главе какого-нибудь дела, ты отвечаешь за все — в том числе и за людей, которыми командуешь, как ты только что выразился, — возразила Мария.

Диего обидчиво поджал губы.

— Значит, мне нет места в «Лопес продакшн»?

— Почему же…

— Но ведь ты только что сказала, что я не смогу… — произнес Диего и тут же осекся на полуслове.

— Я ничего такого не говорила, — с улыбкой возразила Мария.

— Тогда что же я буду делать?

Мария справедливо поняла, что ей необходимо пойти на уступки.

— Знаешь, я придумала следующее: у нас будет совет директоров…

— А кто же будет директором?

— Их будет много…

— Вот я и спрашиваю — кто именно?

Мария принялась загибать пальцы.

— Ну, во-первых я… Не возражаешь? — Она с улыбкой посмотрела на брата.

— Это понятно… А кто еще?

— Хосе Игнасио, Виктор, граф Родриго де Аренсо… Исабель еще молода для этого, да и она сама не хочет. Я говорила с доном Густаво, он отказался — говорит, плохо со здоровьем… Анна, Маргарита и Эстела отказались, так же, как и Рита… Ну, и ты, разумеется…

Глаза Диего заблестели — он уже представлял себя в директорском кресле.

— Значит, я тоже буду директором?

Мария кивнула.

— Конечно!..

— А что я буду делать — кроме того, что получать прибыль?

Мария, с сожалением покачав головой, подумала: «Какой же ты, однако…»

Впрочем Мария столь сильно любила своего брата — даже после той истории с похищением ребенка она не изменила своих чувств к Диего, — чтобы хоть словом, хоть жестом дать понять ему о своих мыслях.

— Мы что-нибудь придумаем, — произнесла она, — надеюсь, что вскоре ты найдешь себе занятие по душе…

— Вот и хорошо, — согласился Диего, а, скорее, сделал вид, что согласился.

«А почему я должен быть на одних правах с каким-то там доном Родриго?.. — подумал он. — Почему бы мне не быть…»

У Диего захватило дух от собственных мыслей. Действительно, почему бы ему не стать во главе всего дела? Он ведь уже взрослый мужчина, он все может, все умеет…

«Ладно, — подумал он, — пока еще рано думать обо всем этом… Когда дело наладится, думаю, все пойдет как нельзя лучше — во всяком случае, я всем им докажу, чего стоит Диего Лопес!»

Мария ушла готовиться к встрече де Фальи, а Диего остался один на один со своими мыслями.

«Действительно причем тут какой-то дон Родриго? Он ведь даже не член нашей семьи… Кроме того, насколько я понял, Виктор не очень-то доволен тем, что Мария взяла графа в нашу компанию… А значит… — Диего совершенно неожиданно подумал, что в лице дона Виктора он сможет обрести союзника — во всяком случае, что касается графа де Аренсо. — Мне наверняка стоит поговорить как-нибудь с Виктором и выяснить, что он думает по поводу всего этого… Хотя, — признался Диего сам себе, — хотя и этот Виктор мне не очень-то нравится… С какой стати? Получается, что у сестры и ее мужа две доли в этом деле, а у меня — только одна… Ничего, что-нибудь, да придумаем…»

Глава 11

Мигель Габриэль де Фалья был одним из самых известных мексиканских режиссеров — в свои сорок восемь лет он успел поставить около двадцати телесериалов, которые критики обыкновенно называют «мыльными операми». Эти сериалы принесли де Фалье известность не только в Мексике, не только в Латинской Америке, но и во всем мире — один из последних фильмов, пятисотдвадцатисерийный «Когда победа пополам» шел в двадцати четырех странах, не считая самой Мексики.

Мигель Габриэль де Фалья прославился не только фильмами, но и эксцентричными выходками, но благодаря его таланту и популярности мексиканцы предпочитали закрывать глаза на его сомнительные эскапады, а заодно — на полнейшее равнодушие к политике. Сделав головокружительную карьеру в Мексике, де Фалья совершенно неожиданно уехал в Калифорнию, в Голливуд, женившись там на американской суперзвезде Джоанне Маклохлен, прожил почти пять лет в Калифорнии и неожиданно для многих вернулся в Мексику вместе с молодой женой. Джоанна также отличалась эксцентричностью — ее биография, многократно перевранная, систематически публиковалась на страницах самых различных газет — от солидного «Нью-Йоркера» до бульварных изданий, специализирующихся на скандалах.

Вот как описывала биографию Джоанны калифорнийская «Вест Таймс»:

«Эта девушка очень молода, однако после восьмидесятисерийного фильма “Горячие ночи Сан-Диего” она привлекла всеобщее внимание. Джоанне нет и двадцати четырех лет, и в этом сериале она, можно сказать, сыграла саму себя — сексапильную дочку миллионера. Действительно, Джоанна родилась в очень богатой и известной семье. Ее отец был крупным продюсером, одним из самых известных на Тихоокеанском побережье, а родная тетка со стороны матери, небезызвестная Шерилин Хилтон стала одной из королев американского шоу-бизнеса. Джоанна росла необычайно избалованным ребенком, каждое ее желание было законом для родных. Когда пришло время учиться, ее отдали в престижную частную школу в Голливуде, где Джоанна занималась с детьми самых известных актерских династий. Но решение задач и чтение книг не очень-то привлекали девочку — гранит науки был явно не для нее. Куда интересней было бегать на свидания с мальчиками из других классов — особенно с теми, кто был старше. Однажды директор частной школы обнаружил Джоанну в мужском туалете, в обществе старшеклассника — девушка, даже не покраснев, объяснила, что они просто болтали о том о сем, а на вопрос директора, почему для беседы было избрано столь странное место, Джоанна, мило улыбнувшись, сказала, что там им наверняка никто не помешает заниматься тем, чем нравится…

За этот случай Джоанна была исключена из школы с формулировкой “за аморальное поведение”, но тот случай еще больше раззадорил ее.

В кино же она оказалась потому, что упросила своего давнего друга, известного режиссера Кайла Палмера сделать ей кинопробы. И хотя из тех первых проб ничего так и не вышло, восемнадцатилетней девушке почему-то очень захотелось стать киноактрисой, и притом — не просто киноактрисой, а суперзвездой. Кайл Палмер помог устроиться дочери своего давнего друга на учебу в один очень известный актерский колледж при Голливуде. Однако из двухгодичного курса Джоанна усвоила только одно — выглядеть сексапильно, что ей, по общему признанию, удавалось просто великолепно. Вероятно, именно поэтому Палмер и рискнул попробовать дебютантку в своем телесериале “Горячие ночи Сан-Диего”.

После успеха сериала Голливуд принялся вовсю эксплуатировать молодую актрису. В каждом новом фильме режиссер прежде всего предлагал ей раздеться, чтобы показать прекрасные груди (объемом в три фута полтора дюйма),