Умри за меня - Эми Плам

— Послушай меня, Жюль, — сказала я, начиная говорить истерично, — Я дотронулась до него. Его кожа холодная и твердая. Он мёртв!

— Кейт, — сказал он почти сердито, — я не могу тебя сейчас всего рассказать, — Но тебе придется пойти со мной.

Он нежно взял меня за запястье и повёл по коридору.

— Куда ты меня ведешь?

— Куда же мне её отвести? — спросил он себя.

Это не выглядело так, когда люди задают себя вопрос, уже зная заранее на него ответ. Это звучало так, будто он не знал ответа и ждал, что кто-нибудь другой ответит.

Мои глаза расширились. Жюль спятил. Может он повредил голову при крушении в метро. Может он был душевнобольным преступником и убил Винсента, а потом оставил его в его же постели и сейчас он меня куда-нибудь ведет, чтобы тоже убить. Я уже начинала переставать контролировать свои мысли: я как будто находилась в одной из кровавых сцен фильма ужасов. Потрясающе. Я пыталась выдернуть свою руку из его тисков, но он только крепче её сжал.

— Я отведу её в комнату Шарлотты, — сказал он, отвечая на свой собственный вопрос.

— Кто такая Шарлотта? — спросила я, дрожащим голосом.

— Я не пытаюсь напугать её! — сказал Жюль, останавливаясь.

Он повернулся ко мне, выглядя раздраженным.

— Слушай, Кейт. Я знаю, что у тебя случился шок, но твое пребывание в той комнате, полностью твоя вина. Не моя. А сейчас я собираюсь тебя отвести куда-нибудь, где ты могла бы успокоиться и я не собираюсь обижать тебя.

— Могу я просто уйти?

— Нет.

Слеза скатилась по моей щеке. Я не могла сдержаться. Я была слишком сбита с толку и испугана, чтобы успокоиться, и в ужасе. Из-за всего этого, я расплакалась у него на глазах: последнее, чтобы мне хотелось, это выглядеть слабой в его глазах. Я уставилась в пол.

— Ну, что теперь? — спросил он, резко отпуская мою руку, — Кейт? Кейт? — его грубое поведение смягчилось, — Кейт.

Я встретилась с ним взглядом, пока вытирала слёзы трясущимися пальцами.

— О, Боже мой, я напугал тебя, — сказал он, первый раз посмотрев на меня по-доброму.

Он отступил.

— Я всё сделал неправильно. Я такой идиот.

Будь осторожна, сказала я себе, он может просто притворяться. Но его раскаяние выглядело правдоподобным.

— Ладно, давай я тебе объясню, — он поколебался, — столько, сколько смогу. Я не собираюсь тебя обижать. Кейт, я клянусь. И я обещаю, что с Винсентом будет всё хорошо. Это не то, чем кажется. Но мне просто нужно поговорить с другими — с другими людьми, что живут здесь — прежде, чем я смогу позволить, тебе уйти.

Я кивнула. Жюль говорил намного разумнее, чем несколькими минутами ранее. И он выглядел таким виноватым, что мне почти (но не совсем) стало его жаль. И даже, если я захочу сбежать, я не смогу пройти мимо ворот с системой безопасности.

Он протянул руку, на этот раз мирно, как если бы он хотел в знак примирения положить её на моё предплечье, но я отпрянула.

— Ладно.

— Вот и хорошо, — успокоился он, подняв руки вверх, показывая мне, мол «я сдаюсь», — Я больше к тебе не прикоснусь.

Теперь он выглядел действительно расстроенным.

— Я знаю, — сказал он, говоря в пустоту, — я полный придурок, — и зашагал по коридору в фойе, — Кейт, пожалуйста, следуй за мной, — сказал он подавленным голосом.

И я пошла за ним. Какой у меня мог быть еще выбор? Он провел меня вверх по винтовой двойной лестницей на второй этаж и по коридору.

Открыв дверь в тёмную комнату, и включив свет, он остался стоять в коридоре, когда я вошла.

— Устраивайся поудобней. Я тут отойду на кое-какое время, — сказал он, не глядя мне в глаза.

Он потянул и закрыл за мной дверь. Замок защелкнулся.

— Эй! — закричала я, хватаясь за дверную ручку и поворачивая её.

Она определенно была заперта.

— Я должен был запереть её. Мы не можем просто позволить бродить ей по дому.

Жюль снова говорил сам с собой, пока звук его шагов удалялся.

И я больше ничего не могла поделать, разве что, выпрыгнуть из окна второго этажа и перелезть через ворота. Этого просто не случится, подумала я, и смирилась с мыслью, что я не могу ничего поделать и остается только сидеть и ждать, когда кто-нибудь придет и отопрёт дверь.

Для тюремной камеры, вы могли бы подыскать что-нибудь и похуже, подумала я, осматриваясь вокруг. Стены были покрыты узорчатым розовым шёлком, тяжелые портьеры мятного цвета, были закреплены по обе стороны от окна, верхние стёкла которого были в форме сердец. Вдоль стен комнаты стояла мебель, выкрашенная в нежный цвет. Я села на мягкую шелковую кушетку.

Прошло много времени, прежде, чем меня перестало трясти и я позволила себе растянуться на кровати и положить голову на подушку, оторвав ноги от пола. Я закрыла глаза только на секунду, но стресс и страх так подействовали на мой разум, что я отключилась.

Должно быть, прошло уже несколько часов к тому времени, когда я проснулась. Через окно, я смогла увидеть, как к ночному небу приближается рассвет, и на одно безумное мгновение, я подумала, что вернулась снова в свою бруклинскую комнату.

Затем мои глаза метнулись наверх к большой люстре с рукоятками, заканчивающимися невероятно тонкой работы стеклянными цветами. Потолок был раскрашен под небо с облаками, на котором пухленькие ангелочки держат в руках охапки лент и цветов.

Какое-то мгновение, я не знала, где нахожусь. Потом, вспомнив, я села.

— Ты проснулась, — сказал голос с другого конца комнаты.

Я осмотрелась, чтобы найти его источник. Это была девушка из кафе со стриженными светлыми волосами, та, что спасла мне жизнь, не дав раздавить меня падающему камню. Что она здесь делает? — подумала я.

Он сидела в кресле, подобрав ноги, рядом с богато украшенным каменным камином. Медленно и не уверенно она опустила ноги и осторожно пошла в мою сторону.

Свет от люстры, сиявший в её волосах, делал их похожими на расплавленную бронзу. Её щеки и губы были цвета бархатистой розовой розы, то растёт в загородном саду Мами. Высокие скулы подчеркивали её красивые глаза, а их радужка была завораживающего зеленого цвета.

Теперь девушка стояла рядом со мной и протягивала руку, чтобы взять мою.

— Кейт, — сказала она робким голосом, пожав и отпустив мою руку.

— Я Шарлотта.

Я сидела на краю кушетки, глядя на неё с благоговением.

— Ты та, кто спасла мою жизнь, — пробормотала я.

Смеясь, она пододвинула кресло, чтобы сесть напротив меня.

— Это была не совсем я, — улыбнулась она, — Я имею ввиду, что это была я, но не я отвечаю за спасение твоей жизни.

— Это всё довольно сложно, — сказала она, скрестив игриво ноги.