Разрушитель (СИ) - Зайцев Сергей Григорьевич

— Я тебе скажу, почему. Именно твой страх поставил твоего партнера в неразрешимые условия. По сути ты убила его собственными руками из-за нежелания лишиться сейва.

— Нежелания лишиться сейва? — Юлианна попыталась съязвить, но на меня это никак не подействовало. — Какое обтекаемое выражение! Как удобно, чтобы не произносить слово “убийство”, так как это жертвенное приношение и было убийством!

— Сколько у тебя сейвов, напомни? — я усмехнулся куда холоднее, чем в начале речи. — Пять? У Тангара не было ни одного. И все же ты позволила ему умереть, когда возникли непредвиденные обстоятельства и понадобилась срочная жертва, от которой зависел исход всего нашего похода. Он поступил мужественно, его долг перед кланом погашен, я обязательно верну его при первой же возможности. А вот твой должок по-прежнему актуален.

— Он сам принял это решение! — девушка продолжала храбриться, пытаясь качать права, но я видел, что мои обвинения выбили почву из-под ее ног.

— Да, — с напускным спокойствием кивнул я. — Потому что любит тебя, видимо, больше, чем следует.

Грязноватый прием? Плевать.

— А это уже не твое дело! — выпалила Юлианна. — И мы не договаривались, когда вступали в клан, что то и дело будем приносить себя в жертву по первому требованию!

— В этом ты права. Не договаривались. И больше таких жертвоприношений не будет, я об этом позабочусь. Но твоего стремления угробить близкого тебе человека, пользуясь его отношением, лишь бы не пострадать самой, я тоже не забуду. Первое и последнее предупреждение, Юлианна.

— Если из клана уйду я, то уйдет и Тангар, — Юлианна побледнела и даже отступила на шаг, словно опасаясь удара с моей стороны, хотя я до сих пор в клане и пальцем никого не тронул.

— Может, и так, — я пожал плечами. — А может и нет. Существам разумным свойственно время от времени делать переучет жизненных ценностей под давлением жизненного опыта и внешних обстоятельств. Советую подумать о варианте, в котором ты можешь лишиться Тангара, если количество твоих страхов, ведущих к неприятным последствиям для него лично, превысит лимит его преданности тебе.

— А вот это вряд ли произойдет. Он всегда будет верен мне…

— Как пес? Так ты его оцениваешь?

— Ты передергиваешь! Ничего подобного я не говорила! И хватит меня уже строить! Ты всего лишь глава клана, волею случая! Ты не лучше меня, а все, что ты делаешь якобы для нас, ты в первую очередь делаешь ради своих шкурных интересов! Без нас у тебя нет клана, лишь его название! Так что не строй из себя судью, вольного решать чужие судьбы!

Она так ничего и не поняла за то время, пока находилась в составе клана, раз считала меня обычным игроком со “шкурными интересами”. Да и в Бездну её, хватает более насущных дел, требующих внимания прямо сейчас.

— Подумай над нашим разговором. А теперь дайте пройти и не лезьте сейчас под руку, мне нужно повидать Кроху.

Заметив, как они переглянулись после слов о Крохе, я заподозрил, что все гораздо хуже, чем я думал. И решительно устремился вперед, заставив народ расступиться, как и перед Тарпом, уже отбывшем из Цитадели.

Раньше никогда не ругался со своими, по крайней мере после песочницы. Никогда не пытался кого-то оскорбить или унизить. Мне это претило по складу характера. Да и ребята ко мне относились более-менее ровно, чаще — дружелюбно. То ли всех устраивало мое поведение и руководство, то ли углы сглаживало ожидание от моих обещаний и перспектив развития клана, то ли что-то еще. Я не слишком большой знаток душ существ разумных. Семнадцать очков в харизме, конечно, играют определенную роль в восприятии, но не стоит переоценивать цифры. Если что-то не получалось, если где-то ошибался и у ошибок были неприятные последствия для всех, а не только для меня — переживал, конечно. После чего старался больше.

Но в таком состоянии, как сейчас, мне было абсолютно фиолетово на то, что обо мне подумает как Юлианна, так и все остальные. Со своими эмоциями сами как-нибудь перетопчутся. Именно в этот момент я вдруг осознал одну простую истину. Я не ответственен за все, что происходит в мире. Всех не спасти. Раз за разом брать на себя груз долга за то, что происходит независимо от моих действий, на что я не могу повлиять — бессмысленное занятие. У меня нет цели морально надорваться и внутренне перегореть. С этого момента мне на всех остальных, кроме тех, кто мне действительно дорог…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Нет, не наплевать.

Но приоритеты придется расставлять более разумно и жестко.

Проскочив по мастерской, слетел по лестнице в оружейную, мимо, ступеньки рванулись под подошвы, вынося вниз, в подвальный этаж, к Колыбели. Непонимающе уставился на статую в центре зала, которой тут раньше не было. Подошел ближе и замер в двух шагах от неё, не веря своим глазам.

Отказываясь верить.

Когда-то, чертовски давно, в мире льда и снега, Марана под влиянием завладевшей волей скрытой ментальной закладки вдребезги разбила статую Дживы в том зале, где сейчас находилась статуя Алана.

А теперь Джива взяла реванш.

В зале Колыбели.

Зал уже преобразился: светящиеся стены, потолок и пол обросли медово-желтым янтарем, вызывая чувство узнавания. На резных барельефах проявились силуэты танцующих крылатых фей — точные копии Крохи. Грациозные фигурки застыли в разных танцевальных позициях, и если быстро пройтись взглядом по всей окружности зала, то возникало ощущение оживленно вьющегося вокруг нас хоровода.

Все пространство цилиндрического зала высотой и диаметром около десяти метров пронизывал теплый желтоватый свет, льющийся от сияющего янтаря статуи в центре Колыбели. Двухметровая статуя выглядела столь искусной, что казалась одушевленной, живой. Полупрозрачная ткань невесомого воздушного одеяния, совершенно не скрывая очертаний прекрасного тела, казалась именно тканью, а не все той же поделкой из янтаря. В прекрасном женском лице угадывались черты моей фейри, хотя оно все же было другим, а за ее спиной широко распахнулись четыре полупрозрачных стрекозиных крыла.

Джива стояла, подняв обе руки к груди, ладонями вверх: правая пустовала, а на левой сидела Кроха. Вернее, то, что от нее осталось — бледная тень, слабо светящийся силуэт, как гаснущая голограмма с иссякающим источником питания. Как истраченный кристалл — фейри любила так пополнять свою энергию, а сейчас сама стала источником.

Вокруг изваяния из магического янтаря, словно еще один слой невидимого одеяния, колебалась тонкая дымка преобразования. Шкала прогресса показывала 78%. Когда формирование статуи закончится, дымка исчезнет. Как исчезнет и Кроха, отдавшая себя для возвращения своего божества.

Я всегда помнил то, что о Дживе говорила Машта, оставшаяся в том самом ледяном мире вместе с отчасти неразрешенными между нами разногласиями. По легендам фейри созданы по образу и подобию Дживы и любая из них является ее малой аватарой, частичкой ее души. И именно с помощью таких “частичек души” Джива распространяет свое влияние в разных мирах. Поэтому Кроха и обладала такими уникальными способностями, давшими мне так много.

Я стоял и не желал верить в то, что произошло.

Краем сознания улавливал, что меня окружили трое коротышек-коби — неразлучные мастеровые Карь, Глип и Маул, они что-то взволнованно говорили, но я не слышал, оглушенный потерей Крохи. Они дождались-таки своей покровительницы, а я потерял… питомца? Друга? Часть своей души? Я не смог помочь Крохе, не нашел способа, да и события закрутились так, что у меня на это просто не было ни времени, ни возможности, но сейчас это не утешало. Не служило оправданием. Не получив помощи, Кроха сама сделала выбор. Видимо, она могла это сделать давно, просто не спешила, проводя со мной время, преданно помогая в моих делах.

Но метка Горада выжигала ее изнутри и вернуть Дживу, пожертвовав собой, оказалось единственным способом эту метку сбросить. Казалось бы, к чему вся эта ненужная печаль, ведь Кроха — особенный питомец, ей даже не нужны сейвы для возрождения, достаточно магии окружающего мира? Но чутье мне говорило, что после такого “приключения” возрождения не будет. Потому что это не гибель, а осознанное самопожертвование ради большего. Переход в иное состояние.