Болевой прием - Сергей Алтынов

– О черт, – ругается он, видя, что я отрубилась всерьез.

Продолжая чертыхаться, неумело бьет по щекам. Приходится терпеть, этому в учебном центре тренировали по особой методике.

– Очнись, тварь! – окончательно теряет терпение Граф.

И тут я вяло открываю глаза, плохо слушающейся свободной рукой пытаюсь оттолкнуть бородатого от себя. Тот в последний раз чертыхается и сам делает два шага назад.

– Вы мне что-то отбили, – шепчу я. – Ой, мне плохо... Совсем!

Граф понимает, что и в самом деле переусердствовал своими кулачищами.

– Тебе окажут помощь... Как только ты ответишь на мой вопрос, – не особо уверенным голосом сообщает Граф.

– Воды хотя бы дайте... Минеральной, – шепчу я пересохшими губами.

Бородач колеблется. Он не рассчитывал изувечить допрашиваемую так быстро... Я же лишь роняю голову и зависаю плетью, едва касаясь пола.

– Эй, хватит дурить!

На сей раз Граф откровенно растерян. Что, если я отдам концы?

– Хватит дурить, б... Оглохла, тварь?!

Видя мою нулевую реакцию, он бросается к двери, распахивает ее и кричит своим подручным ментам:

– Спирт нашатырный есть? Быстро, б... сюда!

Все верно. Если не приду в себя после нашатыря, значит, дело серьезное, нужен врач. Иначе...

Иначе с Графа спустят семь шкур его хозяева... Ну, может, семь не семь, но одну уж точно. В прямом, не переносном смысле.

Если бы Граф так не нервничал, то он проверил бы карманы и обнаружил исчезновение ключа от наручников. Я сумела вытащить его, когда отпихивала Графа от себя. И еще он выпустил меня из поля зрения, когда высунулся в коридор к своим ментам. Этого мне вполне хватило, чтобы подтянуться к трубе и открыть наручники.

– Сука! – только и произнес Граф, вернувшись к моему бесчувственно висящему телу.

Наручники по-прежнему защелкнуты на трубе, но сейчас это одна видимость. Сорвать их теперь можно одним резким движением. Что я и делаю в следующую секунду. Граф не успевает сообразить, что происходит, потому что не успевает начаться следующая секунда, как я бью его ребром ладони под сонную артерию. Крупное, упакованное в дорогой костюм тело валится на пол, точно сбитая кегля... Долго осматривать Графа мне было недосуг, единственное, что я сделала, это изъяла пистолет, который был у него под пиджаком в плечевой кобуре.

Рывком распахнув дверь, я нос к носу столкнулась с милицейским старшиной-автоматчиком. Мне ничего другого не оставалось, как ударить его под колено, а потом рукояткой трофейного пистолета в голову. Впереди со стороны выхода послышались шаги, причем шагало сразу несколько крупных, тяжелых товарищей. Быстренько затолкав потерявшего сознание старшину в комнату, где меня допрашивали, я рванула в обратную от выхода сторону. Через пост дежурного мне так просто не прорваться. А если я убью или даже раню мента, то все... К тому же мне совсем не хочется стрелять в этих людей, которые, в общем-то, по-своему выполняют долг. Быстренько миновав коридор, я увидела дверь с характерной буквой «Ж». Как говорится, очень кстати! Я тут же скрываюсь в женском туалете и обнаруживаю там свою недавнюю знакомую, толстозадую даму-майора, которая пять минут назад обыскивала меня. Она прихорашивалась у зеркала с раковиной, видимо мыла руки после обыска. Увидев меня, она реагирует мгновенно, по-милицейски, с неожиданной для ее комплекции прытью. Хватает за руки, пытается милицейским приемом завести мне их за спину. Однако со мной это не проходит, я вырываю руки и по-бабски ногтями вцепляюсь милиционерше в щекастое лицо. Бить всерьез женщину мне не хочется, поэтому я делаю вид, будто хочу выцарапать ее заплывшие глазки. Прием подлый, но эффективный. Моя противница отшатывается, взвизгивает от боли, при этом пытается защищаться, я же, улучив момент, выкручиваю ей правую руку, обездвиживаю и достаю пистолет.

– Кричать не надо! – произношу я, упирая ствол пистолета в изрядно оплывшую шею дамы-майора.

Толстые розовые щеки заметно бледнеют, следы моих ногтей, длинные полосы-царапины, видны особенно ярко. Тем не менее дама-майор старается сохранить спокойствие. В ее поросячьих глазках ужаса нет, или его попросту не видать из-за того, что глазки дамы-майора такие маленькие... И тут же мне в голову окончательно приходит спасительное решение.

– Снимай форму и не вздумай завизжать! – командую я жирной майорше и ослабляю хватку.

Той ничего иного не остается, как повиноваться. Команду мою она выполняет быстро, но без суеты. Опыт у майорши есть, уже оценила, кто я, поняла, что церемониться с ней не буду, руки мне так просто не заломаешь.

Лишь когда я переодевалась в ее форму, она заметно вздрогнула, видимо, сравнив собственную заплывшую жиром фигуру, отвислую задницу и похожие на толстые розовые сардельки ноги с моими изящными ножками и всем остальным...

Не проходит и пары минут, как я в майорской форме неторопливо следую по коридору. Волосы собраны в узел на затылке, я эдакая скромная служительница закона. По коридору пробегают двое автоматчиков, не обращая на меня внимания. Дама-мент была пониже меня, но куда жирнее, поэтому форма сидит на мне соответствующим образом, но сейчас не до этого. Я оставила ее в одних трусиках и лифчике, велев не подавать голоса в течение десяти минут. Этого времени мне должно было хватить.

– Эй, постойте-ка! – слышу я за спиной, уже подойдя к посту дежурного, за которым спасительный выход.

Вместо ответа лишь убыстряю шаг.

– Стойте! – кричат уже требовательно и с угрозой.

Передо мной вырастает фигура дежурного-сержанта. Я стреляю в него через форму и сбиваю с его головы фуражку. Сержант шарахается назад, но я успеваю сделать ему подсечку, и он падает, освобождая ход. Одним прыжком я оказываюсь за дверью, во дворе. На мою удачу, я замечаю статную фигуру Антонины. Она переоделась в гражданское и, видимо, была отпущена домой после пары дежурных вопросов. Сейчас она садилась в машину «Опель Кадет», на водительское место. Когда я оказалась рядом с ней, капитан Глебова лишь фыркнула и покачала головой. Видимо, оценила, как я выгляжу в ментовской форме.

– Поехали! – только и произношу я.

– Куда?! – недоумевает Антонина, однако слишком хорошо знающая своих коллег и потому готовая мне помочь.

– По адресу Огуреева, – говорю я и на память произношу то, что совсем недавно капитан Глебова сама же и выискала.

Сейчас спасти меня может только этот самый Борис Огуреев. Если я найду его, то у меня появится шанс уцелеть...

Глава 10

– Я не понимаю... Генерала Прохорова ты не убивала?

– Лекцию про коррупцию, Тоня, я уже слышала. Теперь расскажи, как фабрикуют уголовные дела на неугодных людей.

– Если наши болваны что-то соображают, то мою машину уже сейчас объявили в розыск, – Антонина вовремя переходит на более актуальную тему.

– Интересно с болванами работать? – спрашиваю я, скидывая майорский китель.

– По-всякому... – мотает головой Глебова. – Все, из района выехали, дальше сама! Метро через улицу!

Антонина права. Даже если никто не видел, что я села в ее машину, вполне могли догадаться. Втравлять Антонину в свои дела мне не хотелось. По службе неприятности она, считай, уже заработала, но это ерунда! Главное, чтобы в живых оставили.

– Ладно, спасибо за все! – говорю я и покидаю салон.

Сейчас я одета в кокетливые шорты и коротенькую маечку. Вполне по сезону, солнце палит, но вполне умеренно, пару дней назад было жарче. Волосы по-прежнему стянуты в хвост на затылке, на носу очки. Сверху я выгляжу «синим чулком», снизу довольно-таки фривольной изящной дамой. Моя задача проделать все как можно быстрее. Огуреев – моя единственная зацепка за похитителей Павла Шорникова и... единственная надежда, что после моей беседы с ним охота на меня прекратится.

Добравшись на метро до нужного адреса, я уже подошла к нужному подъезду, когда услышала следующий диалог.

– Борь, вечером зайду?

Это произнесла средних кондиций и умеренной трезвости девица в еще более коротких, чем у меня, шортах.

– Не знаю, – ответил ей здоровенный парень, выглядевший куда цивильней девицы.

После этих слов, не оглядываясь, он двинулся в сторону автомагистрали.

– Огуреев? – небрежно поинтересовалась я, даже не поздоровавшись.

– А тебе чего? – не переставая жевать жвачку, переспросила та.

– Мне говорили, Огуреев машину продает... Ну, тачку в смысле! – пояснила я открывшей рот девице.

На пару секунд она перестала терзать своими лошадиными челюстями резинку.

– Может, и продает, – продолжила жевать жвачку. – Ты к нему за этим?

Сейчас она была очень похожа на Свету Букину из сериала «Счастливы вместе».

– Ну да, знакомые адрес дали.

– Он в маркет пошел, через минут двадцать вернется.

– Спасибо, зайду позже.

Разговаривать с Огуреевым в присутствии этой девицы смысла нет. Поищу его в маркете. Но не успела я войти в маркет, как увидела его здоровенный коротко стриженный силуэт, покидающий магазин и двигающийся в сторону метро. Следую за ним, что еще делать? Устроить с ним «крутую беседу» в вагоне метро? Или там, куда он едет? Для меня сейчас счет идет даже не на часы, а на минуты... На эскалаторе не поговоришь, поезд пришел, как только Огуреев, а следом за ним и я, сошли с движущейся лестницы. Одна из дверей второго вагона не открывалась, как раз перед носом моего объекта. Тот, не долго думая, саданул по ней ногой. К нему тут же не замедлила приблизиться рослая, решительная дежурная по станции.