Подбор персонала в мире оборотней, или HR нигде не пропадет (СИ) - Александровна Алла

Как-то сразу меня в гущу событий окунуло, толком и не огляделась даже…

И теперь вот, если встреча опять перестанет быть томной, куда бежать? У кого искать защиты?

Обдумываю это все, на автомате прислушиваясь к разговору и чувствуя себя крайне неуютно под периодическими внимательными взглядами тигра-насмешника. Кажется, ему куда интересней на меня смотреть, чем отстаивать право на складские портовые территории совместно с Рином Тайгером.

Взгляд этот, неприятно насыщенный, отвлекает, и меня тянет спрятаться за спину своего босса. Почему-то мозг воспринимает его защитой. Хотя, тут странного ничего нет. Максан — зло знакомое, а эти желтоглазые хищники — нет.

Максан, как мне кажется, тоже что-то чувствует и напрягается дополнительно еще и из-за этого, хотя я изо всех сил стараюсь не отсвечивать, и без того воссияла излишне ярко.

— Думаю, аукцион покажет, у кого больше здесь интересов, — внезапно завершает разговор Максан, — а пока прошу покинуть террирорию.

— Она не твоя еще, так что не командуй, — ожидаемо ощетинивается Рин Тайгер, — и то, что вы смогли как-то повлиять на перенос сроков…

— Это обвинение? — тут же реагирует Максан, и Рин скалится жестко:

— Нет, конечно! Это — реальность. Грязно играешь…

— Еще одно слово — и будет вызов… — рычит Максан, да так страшно, что оба Тайгера тут же напрягаются, словно коты, топорщащие загривки, а атмосфера опять густеет.

Черт! Никакой выдержки! Никакой дипломатии! Хорошо, что в этом мире еще не создали ядерную бомбу, иначе бы от него, при таком неумении сдерживаться и находить компромиссы, давно ничего не осталось!

— Я прошу прощения, — торопливо вмешиваюсь я, пока зверюги опять не перешли в стадию оскорблений, смываемых только кровью, — Максан… У меня вопрос по схеме…

Активно помахиваю своими черновиками, делаю серьезное лицо и стоически выдерживаю бешеный взгляд босса. Он, похоже, собрался опять драться! Ох, уж эти самцы с их тестостероном! Никаких сил не хватит на успокаивание!

Тигры тут же, словно по команде, перемещают взгляды на меня, и взгляды эти тоже крайне злобные.

Но мне не страшно, у меня уже имеется злой босс, а на других побоку, вот честно.

Потому даже не смотрю на них, только на Максана.

Он рычит раздраженно:

— Не сейчас, Сандрина!

И пытается повернуться к тиграм. Продолжить разговор, так сказать…

Ну уж нет!

— Максан, это срочно… — настаиваю я, — и мне бы хотелось наедине…

— Максан, если самочка хочет пообщаться наедине, то не стоит заставлять ее ждать… — тут же реагирует безымянный Тайгер.

Мне опять хочется сказать, что я не самочка, а Сандрина, сотрудник компании, профессионал и прочее, прочее, прочее, но благоразумно молчу, чтоб не порождать еще одну волну насмешек.

Главное, растащила зверюг, словно котов за шкирки, а остальное… Переживем.

Понимая, что, пока тигры на территории порта, Максана отсюда не увести, это будет восприниматься, как отступление, просто поворачиваюсь и иду к машине, позволяя волку самому решить, как поступать. Очень надеюсь, что он все же последует за мной.

Через пару шагов слышу тихий шорох за спиной, выдыхаю. Идет…

У самой машины поворачиваюсь, и, задрав подбородок, смотрю в глаза Максана.

— Я думаю, что нельзя поддаваться на провокацию, Максан, — начинаю говорить, предупреждая любые упреки, которые, наверняка, заслужила, нарушив все условности, что только можно нарушить в этом мире.

И, судя по потерявшим на мгновение фокус зрачкам, моя предусмотрительность очень к месту, потому что Максан явно только что был настроен ставить зарвавшуюся женщину на место.

— О чем ты говоришь? — рычит он, нависая надо мной и чуть ли не вынуждая вжаться в дверцу машины, — как ты вообще посмела открыть рот в присутствии высших? Ты хоть понимаешь, что они подумают об Оррихах?

— Наверно, было бы лучше, если бы тебя здесь… — вовремя замолкаю, понимая, что только что чуть было не посмела усомниться в том, что Максан Оррих способен одной левой победить четырех матерых тигров. Нельзя этого делать, нельзя! — Если бы здесь произошла драка! — Исправляюсь торопливо. — Это бы плохо сказалось на делах… Или я неправильно понимаю?

— Правильно… — ворчит Максан, наклоняясь еще ниже, наверно, для того, чтоб наши взгляды оказались на одном уровне, — но это не важно сейчас, Сандрина. Я не могу уйти, оставив их здесь. Они будут уверены, что Оррихи отступили…

— А это так? — спрашиваю я, пристально отслеживая реакцию на свои слова в отдающих звериной зеленью зрачках.

— Что? Нет, конечно! — яростно выдыхает Максан, а затем почему-то клонится еще ниже и ведет носом по моему виску. Та-а-ак… Этого еще не хватало… Избыток нерастраченной ярости и агрессии, что ли, переплавился в другое? И отклониться некуда! Позади — машина! Да и нельзя!

Тигры-то никуда не делись, стоят, смотрят, скалятся! Представление им, желтоглазым зверям!

— А если не так, какое имеет значение их мнение? — стою прямо, дышу ровно, вопросы задаю спокойно. Исключительный профессионализм, чтоб его!

А жуткое ощущение того, что в опасной близости от атакующего хищника нахожусь, оставим за скобками.

— Они… — Максан рычит низко, горловым, тяжелым рыком, и у меня мурашки по коже бегут, а дыхание срывается. Нельзя показывать себя жертвой… Добычей… Добычу рвут… — скажут другим… Если уеду. Или отступлю. Нельзя.

Речь его становится все отрывистей, и, если бы не четкое понимание, что взрослые оборотни в этом мире идеально умеют владеть собой, и случайный, стихийный оборот исключен, я бы, пожалуй, уже последнее соображение от страха потеряла…

— А это как-то повлияет на торги? На их результат? — я все еще в уме и вопросы задаю, хотя где-то на глубине сознания и бешено удивляюсь сама себе и тому, что выдерживаю это все. Похоже, я куда сильнее, чем думала.

— Это повлияет на репутацию… Будут думать, что Оррихов можно подвинуть… Сандрина… Ты пахнешь… Вкусно…

— Спасибо, — спокойно благодарю его, — но вернемся к первому вопросу: твое сегодняшнее отступление повлияет на результаты торгов?

— Нет, — выдыхает Максан, — но это не важно. Иди в машину, Сандрина.

— Только если ты сядешь со мной, — соглашаюсь я, — и мы уедем отсюда. Пусть ходят, смотрят… Что они тут насмотрят? А у тебя есть еще дела, помимо отслеживания блудных тигров на пока еще ничейной территории… Или они какие-то метки будут ставить?

— Метки? — Максан удивляется и чуть отстраняется от меня, немного, но дышать уже вполне возможно без того, чтоб касаться его раскаленной кожи у виска.

— Ну да, — киваю я, — метки… Ну, знаешь, как звери…

Максан пару мгновений смотрит на меня, и в его волчьих глазах все возрастающее изумление. А затем он выпрямляется и принимается хохотать. Громко, раскатисто, долго. Я смотрю, как его крупное тело сотрясает дрожь веселья, а затем в голове мелькают образы Тайгеров, метящих громадные территории складов так, как это делают животные… И я тоже начинаю смеяться.

Мы стоим у машины и ржем так, что, кажется, стены трясутся, я не могу устоять на ногах и вынуждена опереться о плечо босса, он держится за блестящую крышу своего автомобиля, сгибается от хохота пополам.

Отзвуки нашего веселья летают по пустым пространствам порта, отражаются от стен ангаров, пугают приблудившихся ворон…

И , судя по сложным выражениям лиц, пугают еще и безмолвно наблюдающих за нами Тайгеров.

Они стоят, смотрят на наше безумное веселье и периодически переглядываются, словно спрашивая друг у друга, что тут такое происходит?

Наконец, Максан, отсмеявшись первым, вытирает выступившие на глазах слезы, хрипит задушенно:

— Сандрина, ты меня убить хочешь… Я же теперь буду это постоянно представлять…

— Ну прости, — хихикаю я, — просто это логично же… Вот я и подумала…

— Только в обороте мы такое себе позволяем, Сандрина, и то… Не в городе… Ты представляешь, что тут было бы, если б каждый самец метил свою территорию?