Мусорщики 'Параллели' IV - Георгий Сидоренко

и вновь был целым.

Дэвид бросил короткий взгляд на Нефертати. Она по-прежнему смотрела на Шепарда с широко открытыми глазами и хищным выражением на лице, но теперь к этому было примешено плохо скрываемое раздражение и удивление. Нефертати так и не сдвинулась с места. Но если до этого её руки ритмично и бешено двигались и изгибались, тем самым меняя направление сфер, то теперь она вытянула их вперёд до предела, ладонями вверх. Она усмехнулась и резко сжала кулаки. В каждой из точек, куда до этого врезались сферы, вновь появилось пламя. Поверженные снаряды ожили и с ещё большей скоростью устремились к Дэвиду. Шепард ещё сильнее усилил рефлексы, подключив в работу ещё больше ресурсов. Нервы полностью заработали на рефлексы, был заблокирован болевой синдром, а органы чувств, начали игнорировать прочие функции. В итоге ему удалось расширить радиус усиления рефлексов вдвое. Дэвид, в свою очередь, начал двигаться с сумасшедшей скоростью, показывая при этом чудеса акробатики и гибкости. Началась дикая пляска с живыми обезумевшим десятикратным пламенем. Точнее, так это видели со стороны.

— Эй! Эй, эй! Эй, эй, эй, ЭЙ!!! Что за дичь?! Он же гильгамешец! Тогда почему он отплясывает, как хатиманский танцор смерти? Что за черт!! — с весёлым безумием восклицал Кин, что с самого начала поединка, подбежав к стеклянной перегородке и вплотную к ней примкнув, жадно, не отрываясь, наблюдал за битвой. Он настолько был увлечён дуэлью, что начал пританцовывать на месте. Оттого его прямая заинтересованность с чьим-то мнением была для его соседей по наблюдательной комнате несколько неожиданной. — А ты, что думаешь, Дзю?

Все резко уставились на Кинтаро, подозрительно всматриваясь в него. Все, кроме Дзюбэя. Создавалось впечатление, что он дремал, скрестив руки на груди, но это было ошибочным предположением. Он как раз внимательно смотрел за битвой, а его глаза с бешеным темпом повторяли путь, по которому маневрировал Шепард.

— Я лишь думаю о том, почему ты именно меня спрашиваешь? — приподнимая брови, но, как и Кин, не отрывая взгляда от битвы, протянул Дзюбэй, — Хатиманский танцор? Куда интересней то, что он сейчас больше использует: рефлексы или джитукуанское «обезьянство»?

— Что ты там вякнул рыжий, вусмерть не выспавшийся ёж?! — прошипел Кин, резко отрываясь от стекла и угрожающе сузив глаза и сжав кулаки.

— То, что он вякнул, тебя сейчас совершенно не касается! Сядь живо на место! — проревел Гарибальди, тем самым сразу сбив спесь с Кина. Он сначала притих, но с пару секунд спустя, резко выпрямился и, вызывающе устремив указательный палец на Гарибальди, воскликнул:

— Но он ведь гильгамешец, а сражается он, как хатиманец и джитукуанец!

— Он не только, как хатиманец или джитукуанец двигается, — слабым голосом отозвался Эхнатон. Мальчик сидел на самом краю дивана и обеспокоено наблюдал за битвой, сцепив руки, положа их на плотно прижатые друг к другу колени. — Ты бы лучше о моей сестре беспокойся.

— С чего мне о ней беспокоиться? — с недоверием, спросил Кин. — Я, конечно, на дух не переношу твою сестричку, но она ведь очень сильная. И что ты вообще имел виду, что не только, как хатиманец и…

— Ты, что слепой? Посмотри, что делает Шепард? — отозвался Ивар, что также внимательно следил за битвой, сильно хмурясь.

— Да о чём это вы все!

— Посмотри на стены и пол повнимательней, Кин, — отозвался до этого молчавший Кротос.

— И что я там должен увидеть? Вмятины и под…жоги… Ах ты ж, праотец Джитуку! — воскликнул Кин, вновь прилипая к стеклу. — Да кто он такой?!

То, что делает Дэвид, увидел и Чуви. Они вместе с Бэбилом находились в безопасной зоне, защищённой энергетическим барьером. Чуви, засунув руки в карманы, приподнимаясь и опускаясь с пяток на носочки, всё время хмыкал, смотря то на Дэвида, то на Нефертати. На мрачную весёлость обратил внимание Бэбил. Он был настолько нестабилен в противоречивости своих эмоций, что был единственным, если не считать Нефертати, кто так и не заметил действий Дэвида. Он добродушно улыбнулся Чуви и, склонив голову на бок, поинтересовался:

— А что тебя так веселит, Чуви? Точнее, веселит больше положенного?

— А ты разве не заметил? — ещё более добродушно, насколько ему позволяла его внешность, улыбнулся в ответ Чуви, наклонившись к другу и заговорчески зашептав.

— А что я, собственно, должен заметить? — с ещё большей улыбкой, спросил Бэбил.

— А ты присмотрись к стенам и к потолку за малышом Шепардом, — подмигнув, ответил Чуви. Мендель, не смотря на творящийся за барьером хаос, всмотрелся в пол, где сейчас расплывчатым пятном двигался Дэвид, постоянно уходя от атак сфер Нефертати. И он увидел! На его лице появилось выражение детского прозрения.

— Вот оно что! Но подожди! — Бэбил быстро повернулся в сторону Нефертати. Девушка всё быстрее и быстрее рисовала руками в воздухе сложные хаотичные фигуры, а не её лице появились первые признаки бешенства. — Ты хочешь сказать, что она это до сих пор не заметила?

— Абсолютно! — оскалился Чуви, — Она настолько самоуверенна, что и слона танцующий рок-н-ролл не приметит.

И действительно — Нефертати этого не замечала, так как её раздражало то, что её атаки возымели эффект лишь единожды. Но ещё она заметила кое-что иное. То, что во многом её отвлекало от метаморфоз окружения.

— И долго ты будешь вот так кружиться то ли гильгамешец, то ли хатиманец, то ли джитукуанец, а?! Может, попытаешься всё-таки повалить меня на лопатки, как и обещал?!!

— Обязательно, вот буквально через пару секунд преступаю к контратаке, — бесцветно выкрикнул Дэвид. И вдруг он резко отскочил спиною к стене и вдавился в неё. Вдавился в буквальном смысле слова. Панели заскрипели резиной и затянули Шепарда внутрь себя, глубже и глубже. Нефертати растеряно открыла рот и на долю секунды потеряла контроль над сферами. Они разлетелись в стороны, чего и добивался Дэвид. Он резко устремился вперёд, а стена, сработав пружиной, придала ему ускорение. Дэвид долетел до Нефертати за пару секунд. Она лишь в последнее мгновение, удивлённая и озлобленная, направила снаряды в погоню за своим соперником, но было поздно. Шепард приземлился вплотную к ней. Она хотела отскочить назад, но Дэвид успел схватить её за руку (правая перчатка Нефертати неприятно зашипела, запахло гарью) и перекинул девушку через плечо. Нефертати упала на лопатки. Дэвид подскочил к ней и схватил её за другую руку. Вторая перчатка в тот же миг также вышла из строя. Сферы потухли, задрожали и упали с глухим звоном.

— Вот я и сдержал своё слово, — ответил Дэвид, поднимаясь и отходя на безопасное расстояние. Он старался сохранять спокойствие. Но стоило ему выйти из всех