Облик (ЛП) - София Беннет

Я? Великодушной? Не могу это представить. Королевы и принцессы великодушны. Великолепная Ава, играющая в хоккей на траве, великодушна. Неуклюжие, случайно мелькающие в нижнем белье уроды не могут позволить себе такую роскошь, как великодушие. Или, по крайней мере, я так думала, но, может быть, девушки, подписавшие контракт с Модел Сити должны быть такими, независимо от того, как они себя чувствуют. Слава богу, у меня есть сестра, потому что кажется, я могу потерять свою лучшую подругу.

Однако Ава не чувствует себя так же великолепно. После двух недель отдыха она снова начала проходить химиотерапию, и на этот раз всё тяжелее. Больше головокружений, больше усталости, и тело, которое помнит, что ему очень не понравился последний раз, за исключением стероидов, просит не делать этого снова, но это необходимо. Две недели химиотерапии, две недели отдыха. Это второй цикл из шести.

Хорошая новость – Джесси наконец-то сдал свои выпускные экзамены, а также закончил большие парусные гонки, для которых он тренировался, и он наконец-то приезжает в гости. В нашем старом доме в Ричмонде был диван-кровать, и он смог бы остановиться у нас, но здесь это просто невозможно, поэтому он остановился у друга. Он приедет только на выходные, и Ава планирует это как ... ну, как военную кампанию: что она будет носить в конкретный момент каждого дня, как она будет краситься, какими духами пользоваться, куда они пойдут, что они будут есть, будет ли возможность поцеловаться и пообниматься, и если да, то как она будет прижиматься к нему, чтобы ему не мешали трубки, торчащие из груди.

Когда она узнает о моих планах на выходные, то даже вызывается мне помочь, что является ещё одним симптомом её хорошего настроения, связанного с Джесси. Несмотря на химиотерапию, в Аве появляется какая-то искра, когда она думает о нём. Это напоминает мне то, какой она была на стероидах. Гормоны, говорит мама. Очень похоже на стероиды, но с меньшим количеством побочных эффектов. Однако принимая во внимание, что стероиды должны были помочь с аппетитом, гормоны вызывают у неё абсолютное отвращение к еде. Она ничего не выносит, кроме моцареллы и помидоров, её новой любимой еды. Между тем все мамины экзотические фрукты лежат в углу на кухне, медленно меняя форму и цвет, как будто они превращаются в какою-то сюрреалистическую кучу Сальвадора Дали.

Джесси приезжает в пятницу перед окончанием школы. Хотя это урежет несколько часов нежностей, мама и папа настаивают на обеде. Как только он входит через дверь, становится совершенно ясно, как Ава выдержала целый год настойчивых приставаний Шейна Мэтьюза к ней в школе. Он изменился с прошлого лета, и, если такое возможно, стал ещё более красивым. Его волосы ещё более светлые от солнца, глаза сверкают и горят, он по-прежнему высокий и стройный, но скоро станет крепким и уверенным. Он совершенно, трогательно великолепен.

Даже мама не может перестать хлопать ресницами, когда предлагает ему чипсы и арахис перед обедом. Я не притворяюсь, что не поражена, потому что это бессмысленно. Он, должно быть, знает, какой он удивительный, но в отличие от крутых парней из школы, не показывает этого. В то время как Шейн Мэтьюз всегда носит шарф или свитер команды по регби, чтобы напомнить, что он в школьной команде, нет ничего, указывающего, что Джесси первоклассный моряк. Может быть, загар и супер-антибликовые солнцезащитные очки выдают его, – но Ава сама обратила моё внимание на них на последнем фото, которое он прислал. Можно предположить, что он актёр. На самом деле он планирует быть бухгалтером, когда закончит университет. Самый горячий бухгалтер в юго-западной Англии, как часто вздыхает Ава, но тем не менее бухгалтер. Аве нравится, что он такой талантливый.

Он также приятен в общении. Зная, через что проходит Ава, и не зная, как говорить об этом, большинство людей пытаются понять, что сказать в нашем доме в конкретный момент, но у Джесси полно историй о парусной гонке, как его лодка почти перевернулась, и как они выиграли, несмотря на повальное мошенничество со стороны команд-соперниц. Папа задает ему много технических вопросов о гоночных тактиках, а мама и я присоединяемся к Аве в простом восхищении его лицом. В общем, он справляется довольно хорошо.

– Ты уверена насчет завтра, дорогая? – в итоге спрашивает мама Аву, на мгновение с трудом отводя взгляд от Джесси. – Я имею в виду, что берешь Тед. Я уверена, у вас двоих есть дела поважнее, чем нянчиться с сестрой.

– Нет, все хорошо, – улыбается Ава. – Мы просто поглазеем на витрины. Это будет славно.

Мама качает головой. Она знает о свиданиях и мальчиках, и что младшие сестры, как правило, не приглашаются. – Ну, ты очень добра.

– Да ладно тебе, – скромно говорит Ава.

На самом деле это просто уловка, но мама права, это всё равно очень по-доброму. В эти выходные Ава делает вид, что берет меня с собой, поэтому я могу тайно сходить в салоны красоты в центре Лондона, в которые Фрэнки записала меня. В тоже время Ава не хочет, чтобы я и близко была рядом с ней во время "фестиваля объятий и поцелуев" с Джесси, но они договорились встретиться со мной после салона красоты, чтобы мы могли договориться о том, что мы делали вместе и сверить наши показания.

Как и планировалось, в половине одиннадцатого в субботу они прощаются со мной на станции метро Ковент-Гарден. Ава и Джесси отправляются по магазинам, в то время как я, точно следуя инструкциям Фрэнки, направляюсь в парикмахерскую «Локс, Сток и Баррель», где мне должны привести в порядок моё птичье гнездо. Кастинги, или просмотры, или как там это называется, начинаются на следующей недели, и Фрэнки хочет, чтобы я выглядела как можно лучше.

Снаружи место кажется вполне нормальным – небольшой бутик с чёрной дверью. Пока всё хорошо. Но внутри парикмахерская оказывается чем-то странным, современным и неожиданным.

После нескольких недель школы, домашних заданий и экзаменов, мне нужно глубоко вздохнуть и сказать себе, что я должна быть здесь. Это не похоже на парикмахерскую, больше похоже на гигантский космический корабль с фенами. Везде полированная сталь, белые полы, яркие огни и блестящие поверхности. Персонал выглядит круто и модно, и все клиенты богатые, уверенные в себе и... старые. Им всем на вид лет тридцать, как минимум.

Фрэнки сказала мне позвонить ей, если у меня возникнут проблемы, и мне хочется сделать это прямо сейчас и объяснить, что я правда не думаю, что подросткам здесь место. Я даже достала телефон из рюкзака. Но Ава наказала мне не быть жалкой, поэтому я подхожу к столу и представляюсь.

Конечно, они ожидают меня. После шампуня и массажа головы девушка по имени Ханна возится с ножницами, чтобы вывести “текстуру” и “фактуру”. Лично я не вижу особой разницы, когда она заканчивает: я бы сказала, что прическа похожа на небольшое гнездо, свитое птицей, которая очень любит блестящие ветки. Но, может, это и хорошо, если повезёт, мама даже не заметит, что я сделала.

Дальше по улице от «Локс, Сток и Баррель» находится небольшой салон красоты, также из списка Фрэнки. Раньше я никогда не бывала в салонах красоты, но тепло и всепроникающий запах роз и лаванды снова искушают меня. Как только я начинаю думать, что это место намного приятней парикмахерской, женщина в белом халате по имени Нирмала приступает к удалению моих сросшихся бровей.

Как можно так ошибаться? Все предыдущие атаки Авы с пинцетом не идут ни в какое сравнение с этим.

Нирмала начинает удалять волосы с помощью воска, что больно, но быстро. Затем, чтобы завершить образ, она берет длинную хлопчатобумажную нить и начинает выдергивать каждый волос в отдельности. Это и есть процедура удаления волос, понимаю я между приступами боли. Забудьте о запахе роз и лаванды: если процедура удаления волос на лице существовала бы во время Гражданской войны, она, несомненно, использовалась для пыток.

Как только она заканчивает, Ава и Джесси приходят, чтобы забрать меня. Ава открывает дверь в "процедурный кабинет", а Джесси заглядывает через её плечо. Она, кажется, не думает о том, что её великолепный парень видит меня всего лишь в третий раз за год, а я лежу со слюнявчиком вокруг шеи, а моё лицо горит и жжётся из-за недавних страданий.

– Привет ещё раз, Джесси, – бормочу я.

Он смущенно улыбается.

– Веселишься?

– Не совсем.

– Но посмотри на результат, Ти, – настаивает Ава, когда Нирмала дружелюбно протягивает мне зеркало.

Я изучаю свое лицо. Оно всё ещё розовое и взволнованное, но впервые в моей жизни у меня две нормальные брови. Нирмала улыбается, когда я улыбаюсь ей с благодарностью. Внезапно, боль не кажется такой уж сильной. Я, честно говоря, пройду через это столько раз, сколько нужно.

Джесси ведет нас в ближайшее кафе, чтобы отпраздновать.

– Хорошо, – говорит Ава, глядя на мою переносицу, пока Джесси стоит в очереди в кассу. – Ты, безусловно, выглядишь так, как будто что-то сделала. Она задумывается на мгновение. – Мы скажем маме, что вернулись домой рано, и я сделала тебе сеанс красоты на дому, пока она была на работе. Наверное, я могла бы выщипать твои брови так же, если бы попыталась.