Плацдарм. Билет в один конец - Егор Седов

Возвращаясь мыслями к настоящему, Зоя энергично тряхнула головой и обрезала кончик сигары.

Однако теперь одному из ее бывших клиентов известно, что она поселилась здесь. У нее оставалась слабая надежда на то, что люди, страдающие сильными запоями, испытывают провалы в памяти на определенной стадии опьянения. Если удача улыбнется ей, то, возможно, Рем даже не вспомнит, что видел ее этим вечером. Во всяком случае, она не заметила никаких признаков того, что он ее узнал.

* * *

Покинув дом Зои Тремэйн, Отто Ченнинг повел свой «линкольн» к центру города. Сидевший возле него мэр Уошберн трещал без умолку, отравляя воздух дымом сигары. Ченнинг почти не слушал его, лишь пару раз проворчал что-то в ответ.

На Бродвее, в деловой части города, он притормозил перед полицейским участком. Современное двухэтажное здание, в котором обосновались местные стражи порядка, было сооружено лишь два года назад. Оно было оснащено по последнему слову техники; весь второй этаж его занимали тюремные камеры. Это здание обошлось в гораздо большую сумму, чем мог себе позволить такой маленький город, но оно проектировалось в расчете на дальнейший рост Оазиса.

– Ничто не внушает солидным, добропорядочным гражданам такое чувство уверенности в завтрашнем дне, как надежные, действенные силы полиции, – как раз в этот момент провозгласил мэр Уошберн. – Это обстоятельство они одним из первых принимают в расчет, решая вопрос, где им поселиться.

Когда Ченнинг припарковал машину, Уошберн зашевелился на сиденье и осмотрелся вокруг.

– Почему мы остановились здесь, Отто?

– Я хочу перемолвиться словечком с начальником полиции.

– Но ведь уже поздно, одиннадцать часов. Скорее всего его здесь нет.

– Если его нет здесь, мы отправимся к нему на квартиру, только и всего, – отозвался Ченнинг мрачно. – Кроме того, я готов поспорить, что он еще там. Для Теда участок, по сути, стал родным домом. У него нет семьи. Его семья здесь.

– Но я все же не понимаю, почему ты хочешь видеть его именно сейчас? Неужели с этим нельзя подождать?

– Нельзя, – ответил Ченнинг, уже выйдя из автомобиля, и добавил: – Мне необходимо поговорить с ним сегодня же вечером, не откладывая.

Само собой разумеется, в новом здании участка начальнику полиции Дарнеллу был выделен особый кабинет – просторное помещение с примыкавшей к нему ванной. На его меблировку была предусмотрена достаточно щедрая смета, однако Дарнелл предпочел спартанскую обстановку, взяв за образец аскетизм тех кают, которые он когда-то занимал на подводных лодках. Меблировка включала в себя письменный стол, как правило, ничем не занятый, если не считать интеркома и телефонного аппарата, вращающееся кресло возле него и пару стульев для посетителей.

Как и предсказывал Ченнинг, Дарнелл находился у себя, просматривал ежедневные отчеты своих офицеров. Когда Ченнинг с мэром вошли в кабинет, он поднял глаза и нахмурился.

На деревянном полу не было ковра, и Уошберн, как всегда, не удержался от нытья:

– Я просто не в силах тебя понять, Тед. Ты бы мог по крайней мере постелить ковер и повесить пару картин на стены. В этом проклятом кабинете меня всегда начинает бить дрожь. Здесь так же холодно и пусто, как в камерах наверху!

Даже не улыбнувшись, Дарнелл ответил:

– Именно этого я и добиваюсь. Хочу, чтобы люди, которых обычно приводят сюда ко мне, чувствовали себя не в своей тарелке. – И перевел взгляд на Ченнинга, догадавшись, что именно он инициатор этого непредвиденного визита. – Чем могу служить, Отто?

Ченнинг уселся на стул.

– Я думаю, что пришла пора принять какие-нибудь меры в отношении Зои Тремэйн, этой старой карги, которая вечно путается не в свое дело!

Уголки губ Дарнелла дрогнули в слабой улыбке.

– Надо полагать, вам обоим крепко досталось от нее сегодня вечером? Я же предупреждал, что вам лучше там не появляться.

Ченнинг жестом прервал его:

– Единственное, что случилось сегодня на вечеринке, – это то, что я снова попытался заставить ее отступиться. Но она не слушает ничьих доводов.

Пристальный взгляд Дарнелла был обращен прямо на него.

– И чего же ты хочешь от меня?

– Ты ведь начальник полиции, черт побери! – яростно вскричал Ченнинг, но тут же взял себя в руки. – Ты можешь сделать очень многое, благо у тебя есть для этого и власть, и возможности. Например, нам ничего не известно о ней до того момента, как она появилась в городе. В ее прошлом есть что-то такое, о чем она умалчивает, я нюхом чую это. Наведи о ней справки. Выясни, кто она такая на самом деле, откуда взялась и чем занималась, прежде чем поселиться здесь. Вот… – Отто вынул из кармана пиджака какой-то предмет, завернутый в носовой платок, положил его на стол начальника полиции и осторожно развернул. – Это пепельница из ее дома. Я сам видел, как она к ней прикасалась, поэтому здесь должны остаться отпечатки ее пальцев. Проверь их.

Дарнелл с отвращением взглянул на пепельницу.

– Я не имею на это права, – произнес он упрямо. – Она ни на йоту не преступала закон. У меня нет никаких оснований проводить расследование.

– Основания! Тед, до сих пор она не доставляла нам ничего, кроме хлопот. Если тебе удастся выяснить, что именно из своего прошлого Тремэйн так упорно старается скрыть, мы получим в свои руки оружие против нее.

– Нет. Я не стану этого делать.

Взгляд Ченнинга был прикован к собеседнику. Он понимал, что задуманное им было рискованно, однако выбирать не приходилось. На лбу у него выступила испарина, но он усилием воли заставил себя говорить небрежно:

– Ты же знаешь, что я с самого начала вел и хранил записи всех наших сделок. Отчеты о денежных суммах, полученных и разделенных между нами троими. У меня есть копии всех документов, они заперты в сейфе, в надежном месте.

Дарнелл подался вперед.

– Что ты хочешь этим сказать, Отто? – спросил он тихо.

– Я хочу сказать, что мне необходима твоя помощь! – В тоне Ченнинга, несмотря на все его старания, проскальзывали визгливые нотки.

– По-моему, это сильно смахивает на шантаж, – все так же тихо проговорил Дарнелл.

– Шантаж! – Мэр Уошберн, который до этой минуты не слишком внимательно следил за разговором, внезапно выпрямился на стуле. – Что здесь происходит? Что все это значит, Отто?

Никто ему не ответил.

– Называй это как хочешь, Тед, – сказал Ченнинг, не сводя глаз с Дарнелла. – Но, так или иначе, я сумею заручиться твоей поддержкой.

– А что ты сделаешь, если я не соглашусь? Передашь документы прессе? Если так, ты и сам окажешься в той же грязной луже, что и мы с мэром.

– Не понимаю, почему ты противишься, Тед. Что тебе до этой старухи, будь она неладна? Для нас троих она словно кость в горле. Я-то думал, ты не меньше нашего хочешь от нее отделаться.

– Она ровным счетом ничего для меня не значит. – Дарнелл позволил себе слегка расслабиться. – Просто мне не нравится, когда мне угрожают, только и всего.

Тут в разговор вступил Уошберн:

– Отто прав, начальник. Если ты можешь остановить ее, ради всего святого, сделай это!

Дарнелл даже не взглянул на него. Мэр опасался за свою собственную шкуру, а Дарнелла это сейчас заботило меньше всего. Сейчас он пытался решить, стоит ли дело того, чтобы пойти из-за него на открытый разрыв с Ченнингом. Он не особенно удивился плохо завуалированной угрозе со стороны этого подонка, так как с некоторых пор ожидал чего-нибудь подобного.

Наконец он заговорил:

– Что ж, я готов негласно провести расследование в отношении этой женщины. Но ты говорил, что я могу для вас сделать очень многое. Что ты еще задумал?

Ченнинг подавил вздох облегчения и улыбнулся. Тут все будет в порядке.

– О, ничего особенного. Просто передай твоим людям, чтобы они глаз не спускали с этой Тремэйн. И Сьюзен. Если они хоть в малейшей степени преступят закон, наложи на них штраф или арестуй их, в зависимости от обстоятельств. – Он снова улыбнулся, на этот раз с видом заговорщика. – Ты ведь лучше всех знаешь, сколько в наших законах всевозможных мелких пунктиков, Тед? Плевок на тротуар и тому подобное. Я хочу, чтобы на них хорошенько надавили.

– Сьюзен? Твоя родная дочь?

– Я больше не считаю ее своей дочерью, – отрезал Ченнинг. – Она уже давно потеряла на это право. И раз уж она позволила себе связаться с Тремэйн, то заслуживает такого же обращения, что и все прочие из этой кучки идиотов.

– Ладно, раз ты так хочешь, – пожал плечами Дарнелл. – Я велю своим людям, чтобы они установили за ними слежку.

Ченнинг наклонился вперед, желая еще что-то сказать, но передумал. Он собирался предложить начальнику полиции сфабриковать обвинение, если все остальное окажется бесполезным, однако решил, что на данный момент и так уже зашел слишком далеко. В другой раз ему еще представится возможность прижать Дарнелла к стенке. Он встал.

– Что ж, мы не будем больше тебе докучать, Тед. Извини, если это выглядело так, будто я тебе угрожал. Готов признать, я был немного не в себе, когда явился сюда. Пойдем, Чарльз, и предоставим нашему другу заниматься своими прямыми обязанностями.