Плацдарм. Билет в один конец - Егор Седов

Вывеску он обнаружил на стенке самого крупного трейлера, на котором имелась еще одна, меньшая по размеру надпись над дверью, гласившая: «Контора». На усыпанной гравием площадке для парковки стояли лишь несколько автомобилей. Впрочем, было еще довольно рано.

Рем вышел из «кадиллака» и поднялся по ступенькам. Дверь была слегка приоткрыта. Он постучал, подождал немного и распахнул ее. Передняя часть трейлера была превращена в контору, здесь стояли письменный стол, кресла и шкафы с выдвижными ящиками. Контора была пуста. В другой части трейлера горел свет, и оттуда доносился резкий, дребезжащий звук включенного телевизора.

– Эй! – окликнул он.

Телевизор тут же выключили, и грудной женский голос отозвался:

– Да, сейчас буду.

Мгновение спустя перед ним предстала высокая, довольно полная дама, с черными глазами и волосами цвета воронова крыла. Она была одета с большим вкусом. По ее виду Рем заключил, что ей около сорока. Должно быть, это и есть Мэй Фремонт, подумал он. Проницательные глаза внимательно рассматривали его, и у Рема возникло жутковатое ощущение, что она всего за несколько секунд успела составить себе о нем полное представление.

– Вам не кажется слишком рискованным оставлять дверь открытой? – осведомился он.

С какой-то неуловимой грацией в каждом движении женщина подошла к письменному столу и села за него.

– У нас здесь нет преступности, – ответила она.

Рему ее утверждение показалось весьма неправдоподобным, учитывая род ее занятий.

– Мел Коннорс порекомендовал мне это заведение.

– Очень любезно с его стороны. Как поживает Мел?

– Превосходно, если судить по нашей последней с ним встрече.

Про себя Рем подумал, что зря упомянул Коннорса. Теперь она без труда догадается, что он имеет отношение к миру кино.

– Чем могу вам служить?

Отпрянув, он воскликнул:

– О дьявольщина! Я ведь нахожусь в публичном доме, не так ли?

Она сделала неопределенный жест рукой, Рем обратил внимание на ее длинные тонкие пальцы.

– Я нахожу ваше определение довольно грубым, однако полагаю, что оно подойдет.

«Проклятие, – подумал Рем, – куда же я на самом деле попал?»

– Тогда вы должны и сами знать, для чего я здесь.

Она пододвинула к себе небольшой блокнот, держа наготове карандаш.

– Какие напитки вы предпочитаете?

Он удивленно воззрился на нее.

– Я пью бурбон. Бурбон со льдом. Но я не понимаю, какое отношение это имеет к цели моего визита.

Она сделала отметку в блокноте.

– Мы предоставляем здесь полный набор услуг. Если потребуется, вам даже подадут закуски.

– А как насчет того, ради чего я сюда приехал? Не могу ли я взглянуть на… – Рем чуть было не сказал: «товар», но тут она снова с невозмутимым видом подняла на него глаза, и он вместо этого спросил: – Могу ли я сделать свой выбор?

– Только не здесь, – ответила Мэй спокойно. – Выбор я оставляю за собой, и я редко ошибаюсь. Если такое случится, вы сможете обратиться с жалобой.

На его лице появилось насмешливое выражение.

– Пожалуй, тогда будет уже слишком поздно.

– Вовсе нет, если только вы не будете полностью удовлетворены, – возразила хозяйка. – Большая часть моей клиентуры состоит из постоянных посетителей или тех, кто является сюда по рекомендации, вроде вас. И наше заведение преуспевает благодаря вам, клиентам. – Речь ее стала быстрой, отрывистой. – Это будет стоить вам пятьдесят долларов за час или триста за ночь.

Рем уже собирался было посетовать на непомерно высокую цену, но вовремя придержал язык, неожиданно почувствовав уверенность в том, что его деньги не пропадут зря. Без лишних слов он вынул кошелек и выложил на стол сотню долларов.

Кивнув, хозяйка нажала кнопку интеркома на столе:

– Мэрилин, к тебе клиент. – Она взглянула снизу вверх на Рема. – Трейлер номер семь, в правом ряду. Вас ждут.

– Мое счастливое число! – обрадовался он и уже собирался уходить, но она заговорила снова:

– Еще одно. Я установила здесь определенные ограничения. Никаких наркотиков приносить с собой не разрешается. Садомазохизм и любые другие извращения полностью исключены. И разумеется, я не допускаю никакого физического насилия над моими девушками.

– О черт! За кого вы меня принимаете? – огрызнулся Рем раздраженно. – Надеюсь, хотя бы трахать их можно, а?

– Как раз за это вы только что заплатили, – отозвалась Мэй тем же невозмутимым тоном.

Рем вышел, намеренно хлопнув дверью. Черт побери, куда же он, в конце концов, попал? Это был самый странный бордель из всех, которые ему когда-либо случалось посещать, однако ему было хорошо известно, что некоторые сомнительные типы покровительствовали подобного рода заведениям. И за его внешней досадой скрывалось невольное чувство восхищения женщиной, оставшейся в трейлере. У него сложилось впечатление, что она может справиться с любыми трудностями, вставшими у нее на пути.

Рем считал себя в достаточной мере сведущим по части публичных домов – у него к тому времени за спиной было три брака, а с тех пор, как он стал звездой экрана, и несколько дорогих любовниц, и он уже успел прийти к выводу, что проститутки обходятся куда дешевле, да и хлопот с ними гораздо меньше. Он нашел трейлер номер семь, постучал и услышал в ответ приглашение войти.

Рем сразу оказался в тускло освещенном будуаре. Толстый ворсистый ковер покрывал пол, на столике стояли бутылка «Олд Кроу» и ведерко со льдом, и над всей обстановкой царила огромная круглая кровать. Возле нее замерла в скульптурной позе высокая блондинка в туфлях на высоких каблуках и черных шелковых чулках, облегавших необыкновенно длинные, стройные ноги. Подвязки просвечивали под коротким неглиже, которое было настолько прозрачным, что можно было отчетливо разглядеть соски.

Рем почувствовал быстро нараставшее возбуждение. Проглотив комок в горле, он хрипло спросил:

– Ты ждешь меня, моя прелесть?

У нее было круглое лицо, без всякой косметики. На вид ей можно было дать лет восемнадцать, однако в карих глазах таилась бездна чувственности в сочетании с тонким расчетом. Пухлые губы слегка приоткрылись, кончик розового языка высунулся наружу.

– Да, я жду тебя…

Два часа спустя, слегка опьяневший от секса и умеренных доз «Олд Кроу», Рем нетвердой походкой вышел из трейлера номер семь, застегивая на ходу рубашку. Направляясь к парковке, он признался себе, что еще никогда в жизни ему не было так хорошо.

Он заметил, что на площадке появилось еще несколько машин. Рем уже собирался было пройти мимо конторы, но потом круто свернул в ту сторону. Дверь по-прежнему была слегка приоткрыта.

На этот раз хозяйка заведения сидела за столом, лениво выпуская клубы дыма от тонкой сигары, которую держала во рту.

– Пожалуй, я должен сказать вам, что клиент остался доволен. – Рем хихикнул. – Так что не придется возвращать мне деньги.

Она вынула изо рта сигару и сухо проговорила:

– Рада это слышать. Я немного волновалась.

– Ответьте мне на один вопрос, Мэй Фремонт… – Рем понимал, что, будь он трезв, он бы никогда не сказал ей этого, но так уж вышло. – Если я снова захочу нанести вам визит, что нужно сделать, чтобы устроить свидание с вами? Позвонить заранее и договориться о времени?

– Никоим образом, мистер Ремингтон, – отрезала она. – Те дни, когда мне приходилось самой зарабатывать на существование своим телом, уже давно в прошлом.

Рем почувствовал смущение.

– Вы знаете, кто я такой?

– Разумеется. Я ваша большая поклонница. Мне всегда нравились вестерны – хорошие парни против плохих парней. В реальном мире добро далеко не всегда побеждает зло. – На ее губах промелькнула улыбка. – Не беспокойтесь, мистер Ремингтон. Никто никогда не узнает о том, что вы были здесь. Наряду с другими услугами я продаю здесь молчание.

Тодд Ремингтон посещал «Райский уголок» от случая к случаю в течение многих лет, так что Зоя имела возможность хорошо его узнать и постепенно прониклась к нему симпатией. После первой встречи он стал проявлять к ней заметно больше уважения, и его визиты не прекратились даже тогда, когда Зоя переехала в Лос-Анджелес и открыла новое заведение на окраине Беверли-Хиллз. Ее клиентура в то время заметно выросла, включив в себя многих представителей киноиндустрии. Предоставляя клиентам услуги на самом высоком уровне, она запрашивала баснословные цены и накопила себе таким образом немалое состояние.

Еще до того, как Зоя решила, что у нее уже более чем достаточно денег, чтобы безбедно прожить весь остаток жизни в праздности, она с грустью наблюдала за закатом карьеры Рема. Его посещения становились все более редкими, а пристрастие к спиртному дошло до такой степени, что он часто являлся в заведение, ничего не соображая. Зоя начала опасаться его визитов.

Не предупредив никого из своих постоянных клиентов, она продала заведение за приличную сумму и навсегда исчезла с голливудской сцены…