Зеленая жемчужина. Мэдук - Джек Холбрук Вэнс

как привкус настойки, если можно так выразиться. А может быть, это всего лишь впечатление, созданное жизненной силой самого зеленого газа.

– Почему бы тебе не уничтожить и шар, и газ, и все эти «привкусы» раз и навсегда?

Мурген усмехнулся:

– Если бы я знал все, что можно узнать, вероятно, я бы так и сделал. С другой стороны, в таком случае я мог бы знать, что этого делать не следует. Поэтому я не тороплюсь с окончательным решением. Нарушать кажущееся равновесие, на мой взгляд, неосмотрительно и небезопасно.

– Но на самом деле этого равновесия нет?

– Равновесия никогда нет.

Шимрод промолчал. Мурген продолжал:

– Я доверяю инстинктам. Я чувствую, что где-то что-то постепенно готовится. Кто-то надеется застать меня врасплох, пока я предаюсь грезам наяву, упоенный и отягощенный властью. Возможность нападения вполне реальна – я не могу одновременно следить за всем, что происходит.

– Но кто способен вынашивать такие замыслы? Зеленый газ, пусть даже с привкусом Тамурелло?

– Не обязательно Тамурелло.

– Тогда кто же?

– Меня постоянно беспокоит один вопрос – я задаю его себе как минимум раз в день: куда делась Десмёи?

– Она исчезла, когда сотворила Карфилиота и Меланкте – таково общепринятое представление.

Рот Мургена покривился:

– Все ли так прямолинейно, на самом деле? Могу ли я поверить, что Десмёи завещала выполнение своего плана отмщения таким, как Карфилиот и Меланкте – извращенному выродку и вечно недовольной мечтательнице?

– Побуждения Десмёи всегда были загадочны, – пожал плечами Шимрод. – Должен признаться, я никогда не подвергал их тщательному анализу.

Мурген смотрел в огонь:

– Из искры возгорелось пламя. Злобу Десмёи возбудил, казалось бы, тривиальный импульс: отказ Тамурелло удовлетворять ее эротические прихоти. К чему же такие сложности? Почему она не отомстила, просто-напросто, самому Тамурелло? Предназначена ли Меланкте служить инструментом возмездия? Если так, планы ведьмы провалились. Карфилиот вдохнул зеленый дым, тогда как Меланкте едва почуяла его.

– Тем не менее воспоминание о первом впечатлении, по-видимому, продолжает ее завораживать, – заметил Шимрод.

– Надо полагать, зеленый дым вызывает мгновенное привыкание, как сильнейший наркотик. Тамурелло проглотил зеленую жемчужину – и теперь корчится в стеклянном шаре, пропитанный насквозь зеленой субстанцией. Нет никаких признаков того, что ему это нравится.

– Незавидное положение Тамурелло само по себе можно рассматривать как успешную месть.

– Да, но личной мести недостает величия, масштаба! Для Десмёи Тамурелло олицетворял не только себя, но и всех себе подобных. Кто способен измерить бездны злобы и порока? Их можно только ощущать, они вызывают изумление!

– Скорее содрогание.

– На мой взгляд, полезно учитывать, что Десмёи, создавая Карфилиота и Меланкте, пользовалась магией демонов, происходящей из мира Ксабисте. То, что мы воспринимаем как «зеленый газ», может быть воплощением самой ведьмы в форме, навязанной условиями Ксабисте. Если это так, она, несомненно, с нетерпением ждет возможности восстановить свое привычное обличье.

– Ты считаешь, что Десмёи и Тамурелло могут быть закупорены вместе в этом стеклянном шаре?

– Всего лишь гипотеза. Тем временем мне приходится бдительно следить за Джоальдом и предохранять его чудовищную громаду от любых воздействий, способных нарушить его древний сон на дне океана. Когда у меня освобождается час-другой, я изучаю магию демонов Ксабисте, двусмысленную и предательски уклончивую. Таковы мои основные занятия.

– Ты упомянул, что собирался вызвать меня в Свер-Смод.

– Именно так. У меня вызвало серьезное беспокойство поведение ночной бабочки.

– Обычной ночной бабочки?

– Судя по внешнему виду, в ней не было ничего особенного.

– И теперь мне надлежит иметь дело с бабочкой?

– Она важнее, чем ты себе представляешь. Вчера вечером, уже в сумерках, я вернулся сюда, чтобы продолжить изыскания и, как всегда, обратил внимание на стеклянный шар. На поверхности шара сидела ночная бабочка, привлеченная, казалось бы, зеленым свечением. Пока я за ней наблюдал, бабочка проползла туда, где она могла смотреть прямо в глазницы Тамурелло. Я немедленно вызвал инкуба Рильфа, и тот сообщил, что это была не бабочка, а шайбальт из Ксабисте.

Шимрод вздрогнул:

– Плохие новости!

Мурген кивнул:

– Это означает, что установилась связь – между тем, что заключено в шаре, и кем-то еще, находящимся извне.

– Что же случилось дальше?

– Когда бабочка-шайбальт упорхнула, Рильф превратился в стрекозу и пустился вдогонку. Поднимаясь все выше в небо, бабочка пролетела над горным хребтом и спустилась над долиной Эвандера в город Исс.

– И залетела во дворец Меланкте на берегу моря?

– К моему удивлению, нет. Шайбальт мог почувствовать слежку. В Иссе бабочка поспешно метнулась к большому факелу на площади и присоединилась к хороводу сотен других ночных мотыльков, привлеченных пламенем, что привело Рильфа в замешательство. Он продолжал наблюдать, однако, надеясь уличить по каким-нибудь признакам бабочку, прилетевшую из Свер-Смода. Пока оборотень ждал, разглядывая мириады порхающих насекомых, одно из них упало на землю и превратилось в человека. У Рильфа не было возможности узнать, какая именно бабочка превратилась в человека – та, за которой он следил, или другая. По всей вероятности – в той мере, в какой Рильф понимает теорию вероятности, – интересовавшая его бабочка оставалась в кружившемся над площадью рое. Поэтому Рильф не последовал за человеком, хотя смог хорошо запомнить его внешность.

– И поэтому предоставил полезную информацию.

– Разумеется. По словам инкуба, человек этот, среднего роста, не выделяется особыми приметами, а его одежда, головной убор и обувь делают его практически неотличимым от других добропорядочных горожан. Рильф заметил также, что человек этот направился в крупнейшую из ближайших гостиниц, с вывеской, изображающей заходящее солнце.

– Насколько я помню, это гостиница «Закат» на набережной, неподалеку от пристани.

– Рильф продолжал наблюдать за ночными бабочками; среди них – согласно рассчитанному им значению вероятности – должна была находиться прилетевшая из Свер-Смода. В полночь, однако, факел догорел и погас, бабочки разлетелись во все стороны. Рильф решил, что сделал все, что мог, и вернулся сюда.

– Гм! – поморщился Шимрод. – И теперь мне надлежит попытать счастья в гостинице «Закат»?

– Таково мое предложение.

Шимрод задумался:

– Тот факт, что Меланкте проживает на окраине Исса, не может быть совпадением.

– Тебе предстоит это проверить. Я навел справки и узнал, что мы имеем дело с шайбальтом по имени Загзиг, пользующимся репутацией исключительного мерзавца даже на планете Ксабисте.

– И что, если я его найду?

– В таком случае твоя задача станет сложной и даже опасной, так как мы хотели бы допросить шайбальта с пристрастием. Он попытается игнорировать твои указания и применить какой-нибудь подлый трюк. Ты должен надеть ему на шею вот это кольцо из суэйля прежде, чем шайбальт успеет убить тебя ядовитым дыханием.

Шимрод с сомнением разглядывал тонкое проволочное кольцо, протянутое чародеем:

– Это кольцо усмирит Загзига и сделает