Вампиры замка Карди - Татьяна Умнова

— Милый, милый, что с тобой? — причитала Гели, стоя на коленях возле Конрада и гладя его по спине.

— Мамочка, мамочка! — тщетно взывал Мойше.

Наконец, вопль утих, и только мучительный стон эхом отдавался в бесконечных тоннелях. Конрад лежал, сжав руками голову. Лизелотта была словно в глубоком обмороке.

— Они нам не помощники. Давайте снимем крышку и посмотрим, что там, — сказал Гарри. — Только сначала вооружимся. Вам кол и молоток, мне топор.

Топор он взял в левую руку, правой еще сжимал револьвер.

Джеймс свои пули расстрелял, а запасные остались в рюкзаках, в их старом убежище, поэтому он вложил бесполезный револьвер в кобуру и сбросил крышку.

Граф Карди бился, выгибался в гробу, тщетно пытаясь подняться, а руки его скребли, скребли по груди, словно пытаясь извлечь пули… Его лицо было иссечено щепками, но из многочисленных ранок не текла кровь. Левую щеку разорвало пулей и от глубокой полосы расползлась чернота: кожа и плоть обуглились. Глаза его сверкали, ворочались в орбитах, потом он попытался поймать взглядом взгляд потрясенно застывшего Джеймса, но Гарри выстрелил еще раз и пуля угодила графу точно в лоб. Граф снова завопил…

— Бейте же, Джеймс! Бейте во славу Господа! — заорал Гарри.

Он даже не вспомнил в тот момент, откуда пришла к нему эта фраза.

Но зато Джеймс вспомнил и его словно хлыстом ударили: эти слова кричал Абрахам Ван Хелсинг его отцу, когда Артур Годальминг замешкался, прежде чем вонзить кол в грудь своей возлюбленной Люси! Но перед отцом стояла неизмеримо более сложная задача: пронзить ту, которую он любил и желал… Тогда как Джеймс должен был убить всего лишь омерзительного вампира. Не первого в своей жизни.

Джеймс размахнулся и всадил осиновый кол в грудь графа Карди. Кол действительно прошел очень легко, словно не встречая на пути ни малейшего сопротивления. Это можно было сравнить даже не с отточенной сталью, входящей в плоть, а с горячим ножом, входящим в кусок масла.

Тут же Гарри с размаху опустил топор на шею вампира, ударил так сильно, что лезвие с треском вошло в дерево.

И застыл, продолжая сжимать рукоять топора, изумленно наблюдая, как иссыхает, сползает с костей, распадается плоть графа Карди.

— Боже! — прошептал Джеймс.

Конрад поднялся, быстро приблизился, заглянул в гроб. Удовлетворенно улыбнулся. Поднял изрешеченную пулями крышку и закрыл гроб.

— Я отнесу его в часовню. Пусть присоединится к другим покойникам из рода Карди. А вы, господин американец, не хотите присутствовать на похоронах далекого предка?

— Нет, благодарю вас. Наше знакомство было слишком кратким и малоприятным, — фыркнул Гарри.

Лизелотта тоже поднялась — и Мойше тут же попятился от нее.

Она протянула к нему руку — а он отшатнулся так, словно в руке у нее было оружие.

Лицо Лизелотты исказилось горем — но Мойше смотрел на нее с ужасом и недоверием.

Джеймс оглянулся на Лизелотту, только когда услышал ее стон. Он успел увидеть, как она в отчаянии закрывает лицо руками… А потом она исчезла. Только бледная тень мелькнула в одном из коридоров.

— Прости меня, мамочка… Прости, — прошептал Мойше.

— Бессердечный гаденыш, — прошипел Конрад. — Хоть бы обнял.

— Но это уже не она! Не она!!! — заорал Мойше и разрыдался.

Гарри поспешил обнять его, с укоризной глядя на светловолосого вампира.

Конрад пожал плечами и заговорил медленно, словно с трудом проталкивая через горло слова:

— Я бы свою мать и такой любил… Лишь бы была. Мою мать вампир убил, а я мечтал потом, чтобы она ко мне вернулась — пусть даже такой. Просто он не знает пока, каково это — без матери. Узнает — тогда поймет. Только будет поздно.

Джеймс растерянно смотрел вслед Лизелотте.

— Она вернется? Где мне ее найти? Я так и не успел ничего объяснить ей. Не успел повиниться…

Конрад зло сверкнул на него глазами.

— Я обещал ей, что отпущу вас. И я вас отпускаю. Но не испытывайте долго мое терпение. Вам объяснить, как выбраться отсюда наверх?

— А мы еще не со всеми вампирами покончили! — сказал Гарри, направляя на него револьвер. — Две пули у меня еще остались. Стреляю я хорошо. Осиновый кол докончит дело, а голову можно отсечь и ножом.

— Нет, граф, не смейте! — вскрикнула Гели, вставая между ним и Конрадом. — Они вам доверились, они попросили о помощи! Да как вы можете!.. Так вероломно!.. Я думала, вы — благородный рыцарь, а вы?!

— А я просто рассудительный человек. Я не могу оставить в живых тварь, которая питается человеческой кровью и убивает, чтобы продлевать свое существование! Какие вы все тут сентиментальные… Джеймс, я вам говорю! Вы собираетесь догнать свою фрау и молить о прощении? И может быть, предложить ей немного крови в знак примирения? Вы не думаете, что лучшим поступком с вашей стороны было бы избавить ее от такого существования?

— Уходите отсюда! — завопила Гели, потрясая кулачками. — Уйдите, оставьте нас в покое! Я знаю, вы это от ревности, но это недостойно, а Лизелотта тут вообще не при чем.

— Какая ревность? О чем это вы, фрейлен?

— Не притворяйтесь, это глупо. А я все равно останусь с Конрадом! Мы с детства любим друг друга, а теперь мы соединили наши судьбы…

— Останетесь с ним? Здесь, в подземелье?

— Почему же? В замке. Или вы предъявите свое право на этот замок? Но вы американец и не имеете право владеть собственностью на территории Рейха и стран-союзников!

— Да плевать мне на замок! Эйнджел, вы останетесь с вампиром? Вы добровольно решили себя ему скормить?

— Совершенно добровольно, — сказал Конрад, обнимая Гели за плечи. — Она, видите ли, меня любит. И готова отдать мне все: кровь, жизнь, бессмертную душу. Готова ради меня влезть в самое логово вампиров и положить крест на гроб моего злейшего врага. Замечательная девушка. Хотя со стороны может показаться несколько нелепой. Но это если не заглядывать к ней в душу. А если заглянуть… Какое откроется богатство! Все чувства чисты и искренни. Все горячи. И кровь от этого — просто эликсир жизни. Почти как у ребенка.

Гели с улыбкой откинулась на грудь Конраду, склонила головку набок, словно открывая шею для укуса.

— Ну и подонок же ты, — прошептал Гарри.

— Вы не понимаете, граф. Мы любим друг друга, — со снисходительной улыбкой сказала Гели. — А когда любишь, то жертва — это уже не жертва, а счастье. Я счастлива тем, что смогла что-то сделать для Конрада. Что-то настоящее. А вам, граф, я могу только пожелать встретить свою настоящую любовь.

— Да не называйте вы меня графом!!! — заорал Гарри. — И это вы ничего не понимаете! Глупая девчонка, это не любовь, это гипноз такой. Вампиры — они это умеют. Вам просто кажется, что вы его любите и потому хотите отдать ему кровь. На самом деле, будь вы в здравом уме, вы бы на это не согласились. Потому что не будет никакой жизни вместе, он просто выпьет вас, как бутылку, и выбросит, когда крови не останется… Или еще хуже: он сделает вас вампиром. И вы уже будете не вы, а жестокая, вечно голодная, кровожадная тварь! Да что с вами говорить, вас спасать надо, пусть даже насильно. Джеймс, помогите мне, не стойте столбом!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});