Cемейные узы не в счет - Кира Витковская

– Да вообще по-старому все. Вот на свадьбе погуляю, потом в Барановичи на денек и в Гродно поеду. У нас в общаге что-то типа ремонта затеяли, просили помочь. А у тебя как дела?

– Переезжать я собираюсь скоро.

– Куда?

– В Минск. Освобожу квартиру, а то мы на пятки друг другу наступать будем.

– А… Светка с Лешиком у вас ведь жить будут?

– Ну да. И людей в квартире слишком много получится. Поэтому я решил перекатить в Минск. Жилье уже подыскал, и работу постоянную…

– Но как же так? – недоумевала Ксю. – Такое чувство, что ты бежишь из дома родителей…

– А может, так и есть? – ответил Марк, улыбнувшись. – Надоело мне все здесь, так почему бы не убежать?

– Да, наверное, – проговорила Ксюша задумчиво и замолчала. Похоже, жизнь относит ее все дальше от Марка. Им никогда не быть вместе, никогда не любить друг друга с таким упоением как раньше. От этой мысли стало грустно и больно.

– Хотелось бы мне знать, какой лох придумал галстук? – неожиданно сказал Марк, высвобождаясь из своего галстука и расстегивая ворот рубашки. – Если бы мне этот выдумщик попался, я бы его удавил его же изобретением!

– Это же преступление! – с притворным испугом воскликнула Ксюша.

– Да ладно тебе, будто ты не знаешь, что я свои прихоти возвожу в ранг государственной важности! Если мне что-то пришло в голову, то я этого добьюсь любыми путями!

– Ты о чем? – осторожно спросила Ксю, взглядывая на Марка. Его глаза блеснули в ответ в сумраке комнаты.

– А ты как думаешь? – послышался его насмешливый голос. Гибким кошачьим движением Марк переместился по дивану ближе к Ксюше.

– Я… пожалуй пойду, – запинаясь, сказала девушка. Ей стало не по себе. Ксю вообще старалась избегать Марка, испытывая острейшее чувство стыда за их связь, которую она, Ксю, не отвергла и даже предложила сама. Ведь она добровольно превратила себя в любовницу, в игрушку Марка, позволяла использовать себя. А теперь ей было стыдно из-за этого – ведь какой парень станет уважать девушку, которая сама предложила ему себя? От этой мысли было страшно даже в глаза Марку смотреть. Хорошо, что в доме сейчас темно, иначе Ксюша бы давным-давно убежала бы от Марка.

– Ты боишься меня? – спросил Марк.

– Боюсь? Вовсе нет…

– Ну так останься!

– Я бы с радостью, но… просто подозрительно, что я надолго так исчезла…

– Да кто заметит? – по тону Марка ясно слышалось, что он не верит объяснениям Ксю и убежден: Ксения просто боится оставаться с ним наедине. – Сейчас все напились и заняты одним вопросом, вернее двумя: где бы догнаться и где завалиться спать. А кто, куда и на сколько времени ушел, никого не волнует.

– Не знаю… – нерешительно проговорила Ксю, не зная, что возразить.

– Скажи лучше, что боишься! – с издевкой сказал Марк.

– Вот еще! – фыркнула Ксюша. – Не боюсь я тебя.

– Тогда докажи это и не оставайся… – приглушенно произнес Марк.

– Зачем? – поинтересовалась Ксю. Марк ненавязчиво тронул пальцами ее руку.

– Допустим, мне скучно одному, и я бы хотел, чтобы ты составила мне компанию, – сказал он. Ксюшу напряглась, ощущая, как сначала легкое прикосновение руки Марка к ее локтю перешло в изучающую ласку. Кончики его пальцев, не спеша и не останавливаясь, скользили по ее коже.

– Перестань, – попросила Ксю. – И говори честно, для чего ты хочешь, чтобы я осталась?

Марк не перестал гладить ее локоть и предплечье. Ксюша попыталась оттолкнуть его, но Марк тут же с силой обхватил девушку второй рукой и вплотную приблизил к себе.

– Отпусти меня! – потребовала Ксю. Страх придал ее голосу твердости, но Марк не обратил внимания на эту твердость. Несколько секунд он молча смотрел на Ксюшу, а затем наклонился к ней и поцеловал. Ксению словно парализовало в его руках, умом-то она понимала, что должна вырваться и убежать, но не могла и не хотела этого делать. Ее губы снова приоткрылись и ответили его губам, язык сплелся с его языком, а руки… руки едва не обвились вокруг его шеи и не заскользили по плечам, желая прикасаться к его горячему телу, чувствовать напрягающиеся мускулы.

– Ты все еще хочешь, чтобы я отпустил тебя? – спросил Марк, отрываясь от нее. Ксюша молчала. Тонкое легкое платье не спасало ее от холода, но под прикосновениями теплых рук Марка Ксю быстро согревалась. Но не только согреться хотелось ей…

– Марк… я… не…

– Тихо, – произнес Марк. – Не говори ничего, Ксю. Я знаю… все знаю. Ты бы сейчас бросилась бежать от меня, будь у тебя силы… Но ты этого сама не хочешь…

– С чего ты решил?

– Я не слепой, Ксю, и не полный идиот. Я вижу, как ты отводишь глаза, стоит мне только взглянуть на тебя. Но ты неотступно следишь за мной, когда думаешь, что я не вижу этого.

– Мы не должны, Марк… Мы должны остановиться, ведь то, что мы делаем… это недопустимо. Я хочу, чтобы этого не было, хочу забыть тебя…

– А я не хочу забывать. Не хочу и не могу. Все то время, когда тебя здесь не было… я постоянно думал о тебе…

– Нет, нет, не надо, не говори этого! Забудь меня, Марк, стань таким, каким был раньше…

Ксюша погладила его ладонью по плечу. Как же тяжко отталкивать его и в то же время судорожно жаждать отдаться целиком в его власть! Если бы Марк не был ее братом!

Осознав, что еще немного – и она не сможет оттолкнуть его, Ксю попыталась подняться, но Марк удержал ее. И вырваться Ксюша уже не смогла. Очень быстро она оказалась прижатой к дивану.

– Не надо, – шептала Ксюша, все еще слабо пробуя освободиться. – Не надо, Марк, пожалуйста!… Нас могут увидеть… тогда нам обоим…

Но вся ее воля к сопротивлению таяла с каждым прикосновением Марка к ее телу. Сотни и тысячи маленьких, но острых иголочек, казалось, впивались в ее кожу, вызывая сладостную боль, жаркое возбуждение. И умом Ксюша понимала, что сюда может зайти любой желающий побыть в одиночестве, отдохнуть, и тогда их застигнут здесь… и вообще, пора бы прекратить эту кровосмесительную связь… Но доводы разума бессильны – тело отказывается повиноваться; руки, ноги, голова словно налиты свинцом; и единственное, что важно в этот момент – это ошеломляющая, как волна, страсть порывов, жар ладоней и необъятная сила желания.

– О Марк! – застонала Ксю, заскальзывая пальцами под его рубашку и царапая ногтями его плечи. Она запрокинула голову, подставляя шею и обнаженные плечи его поцелуям.

Свет от зажегшегося на улице фонаря сквозь стекла окон проник в коридор, а из коридора через раскрытую дверь – в комнату. Ксю, открыв глаза, отчетливо видела черты лица Марка, блеск его темных глаз. Она притянула к себе его голову, снова поцеловала в губы. Ее пальцы и ладони жадно заскользили по его спине, плечам, бокам. Ткань рубашки была такой ненавистной преградой! Но лучше не раздеваться – на случай, если их застанут.