Воспоминания о прошлом Земли. Трилогия - Лю Цысинь

вдаль. По мере угасания «ядерной звезды» море городских огней засветилось ярче, чем обычно.

– Надежда едва-едва успевает загореться и тут же умирает. Однажды она просто больше не родится. Как вы и сказали, софоны отрезали нам все пути.

Чан Вейсы рассмеялся:

– Доктор Хайнс, я надеюсь, вы пришли сюда не для того, чтобы обсуждать пораженческие настроения?

– Именно для того. На сей раз новый всплеск пораженчества вызван резким падением уровня жизни у общей массы населения. На армии это сказывается еще сильнее.

Чан Вэйсы отвернулся от огней города, посмотрел на собеседника, но ничего не сказал.

– Генерал, я понимаю вашу проблему и хотел бы помочь ее решить.

Чан Вэйсы несколько секунд молча смотрел на Хайнса. Лицо военного ничего не выражало. Затем, не отвечая на предложение, он заговорил:

– Для эволюции человеческого мозга требуется от двадцати до двухсот тысяч лет, если нас интересуют существенные изменения. Но возраст всей нашей цивилизации всего пять тысяч лет. Наш мозг – это мозг пещерного человека… Доктор, я приветствую ваши научные изыскания. Может быть, именно в них найдется ответ.

– Благодарю вас. Мы все, по сути, пещерные люди.

– Но можно ли технологическим путем улучшить умственные способности?

Хайнс воодушевился.

– Генерал, а вы не так уж примитивны – по крайней мере, по сравнению с другими! Я заметил, что вы сказали «умственные способности», а не «интеллект». Умственные способности – это более широкое понятие. Например, недостаточно опираться на интеллект, чтобы побороть пораженчество. Интеллектуал понимает, что блокировка наук софонами делает веру в победу призрачной. Чем выше интеллект, тем меньше вера в успех.

– Тогда просто ответьте – это возможно?

Хайнс покачал головой.

– Что вам известно о моих с Ямасуки исследованиях, предшествовавших трисолярианскому кризису?

– Не так уж и много. Пожалуй, только одно: «Мысли живут не на молекулярном, а на квантовом уровне». Но значит ли это…

– Это значит, что софоны поджидают меня, как мы – их, – ответил Хайнс, указывая на небо. – Правда, на сегодняшний день наши исследования еще далеки от цели. Тем не менее нам удалось получить любопытный побочный результат.

Чан Вэйсы улыбнулся и кивнул, демонстрируя осторожный интерес.

– Я не стану утомлять вас подробностями. Вкратце мы открыли механизм принятия решений в мозгу и заодно обнаружили способ на этот механизм повлиять. Если сравнить, как выносит суждения мозг и как то же самое делает компьютер, то в обоих случаях у нас есть исходные данные, расчет и ответ. Нам удалось обойти этап расчета и сразу же переходить к ответу. Как только некоторая информация попадает в мозг, она нагружает определенную часть нейронной сети, и тогда мы можем заставить мозг вынести суждение – уверовать, что информация истинна, – вообще над ней не думая.

– Это подтверждено экспериментально? – тихо спросил Чан Вэйсы.

– Да. Все началось со случайного открытия. Мы тщательно изучили это явление и теперь знаем, что оно собой представляет. Мы назвали этот эффект «ментальная печать».

– А если суждение – или, если хотите, вера – расходится с реальностью?

– Тогда вера постепенно разрушится. Но это будет мучительным процессом, поскольку ментальная печать держится крепко. Однажды меня таким образом убедили, что вода ядовита. Мне понадобились два месяца психотерапии, чтобы снова самостоятельно пить воду. Это было… не хочу даже вспоминать. Но всем совершенно ясно, что вода не ядовита. Другие же утверждения могут быть не настолько очевидными. Например, существование Бога или победит ли человечество трисоляриан. У таких вопросов нет заранее известного ответа. Когда человек начинает верить во что-то естественным образом, на его разум оказывают влияние самые различные факторы. Но если вера порождена ментальной печатью, то она будет непоколебимой.

– Это и правда замечательное достижение, – задумчиво произнес Чан Вэйсы. – Я имею в виду нейрофизиологию. Но вне науки, в окружающем нас мире, ваше открытие может натворить немало бед. Я бы сказал, что это самое опасное открытие в истории человечества.

– Вы не хотите воспользоваться нашим методом ментальной печати, чтобы создать космические войска, полные непоколебимой уверенности в победе? В армии и так уже есть политкомиссары и капелланы. Ментальная печать – это всего лишь технология, добивающаяся того же самого результата, только быстрее.

– Политическая и идеологическая работа строит веру на фундаменте рационального, научного мышления.

– Но разве можно построить веру в победу в этой войне на рациональном, научном фундаменте?

– Если нет, доктор, то мы предпочтем личный состав, который не верит в победу, однако способен мыслить самостоятельно.

– Весь ум, за исключением одного этого утверждения, останется мыслящим свободно. Мы только лишь вносим небольшое изменение, с помощью технических средств встраивая ответ на один-единственный вопрос.

– Достаточно и одного. Теперь техника может программировать мысли как компьютерные программы. Люди вообще остаются людьми после этого вашего изменения или превращаются в кукол?

– Вы, наверное, читали «Заводной апельсин».

– Это мудрая книга.

– Генерал, именно такой реакции я и ожидал, – вздохнул Хайнс. – Я продолжу работу в этом направлении, как и подобает Отвернувшемуся.

* * *

Хайнс объявил о своем открытии на очередных слушаниях в СОП. Делегаты встретили его выступление весьма эмоционально, что случалось довольно редко. Представитель США выразил мнение большинства присутствующих:

– Исключительный талант доктора Хайнса и доктора Ямасуки открыл человечеству дорогу в ад.

Французский делегат вскочил с места:

– Что хуже для человечества – потерять свободу мысли или проиграть эту войну?

– Разумеется, хуже проиграть войну! – возразил Хайнс. – В первом случае у человечества будет шанс вернуть себе свободу мышления.

– Сомневаюсь! Если вашу машину и в самом деле применят… Отвернувшиеся, что же вы делаете! – воскликнул представитель России, воздевая руки к небу. – Тайлер пытался отнять у людей их жизнь, а вы стараетесь отнять у них разум. Чего вы добиваетесь?

В зале поднялся шум.

Встал делегат от Великобритании:

– Сейчас мы только формулируем предложение, но я уверен, что правительства всех стран единогласно запретят вашу методику. В каком бы положении мы ни оказались, нет ничего хуже, чем программирование мыслей.

Хайнс не согласился:

– Почему все начинают вставать на дыбы при одном лишь намеке на управление поведением? Вас уже программируют разными методами – от рекламы до кинофильмов. Программирование мышления – часть современного общества. Как говорит китайская пословица, вы насмехаетесь над отступившими на сто шагов, когда сами отступили на пятьдесят.

Поднялся представитель США:

– Доктор Хайнс, вы не просто отступили на сто шагов. Вы отступили до самой границы между добром и злом. Вы угрожаете основам современного общества!

В зале опять поднялся гвалт. Хайнс понял, что настал удачный момент, чтобы перехватить инициативу. Он воскликнул:

– Поучитесь у маленького мальчика!

Как он и ожидал, после такого заявления шум