Вино из Атлантиды. Фантазии, кошмары и миражи - Кларк Эштон Смит

или планету.

Последовал долгий скучный промежуток, когда ничего не происходило; казалось, вся вселенная с ее звездными системами и галактиками промчалась мимо и мы одни остались висеть в пустоте за пределами организованной материи. Потом во тьме забрезжил свет. Я еще сбавил скорость и увидел, что к нам приближается планета, а за ней виднеются два огненных небесных тела; я предположил, что это система двойного солнца.

Я решил ухватиться за такую возможность. Новая планета кружилась под нами, то удаляясь, то приближаясь, поскольку мы все еще двигались с такой скоростью, что дни сократились до минут. Еще миг – и она поднялась из бездны, словно гигантский пузырь, и вокруг нас возник лабиринт образов, едва вмещающихся в сознание. То мимо нас проплывали вершины могучих гор, то мы зависали над морями или же бескрайними пустынями, окруженные клочьями облаков. Только что вокруг высились здания, – по крайней мере, я счел их таковыми, – и вот уже мы мчимся над обширной равниной. Заметив множество сверкающих бликов и толпу неясных фигур, я потянул за рычаг и на всем ходу остановил сферу.

Как я уже говорил, опасно вот так останавливать сферу над движущейся планетой. Внезапное столкновение могло уничтожить нашу машину времени, или мы могли оказаться погребены под толщей почвы или каменной породы. Нам грозили самые разные варианты нежелательного исхода; мы спаслись только чудом.

Должно быть, мы остановились на высоте футов пятнадцати-двадцати над землей и, разумеется, тотчас попали под действие притяжения незнакомой планеты. Не успели еще развеяться множественные образы, как мы с ужасающим треском рухнули на землю; кажется, сфера даже подпрыгнула, а вслед за тем опрокинулась набок. От удара меня выдернуло из кресла, а Ли Вон и наш пассажир повалились на пол рядом со мной. Мы с незнакомцем, хотя жестоко ушибленные и все в синяках, были в сознании, а беднягу Ли Вона падение совершенно оглушило.

Голова у меня кружилась, ноги подкашивались, но я все-таки попробовал встать, и это мне удалось. Прежде всего я подумал о Ли Воне, лежащем без движения между накренившимися генераторами. Быстрый осмотр убедил меня, что он не получил серьезных ранений. Вторая моя мысль была о машине времени – ее прочный металл остался, по-видимому, невредим. Теперь пришла пора выяснить, куда мы так стремительно упали.

Мы очутились на поле боя! Нас окружали высокие повозки, своего рода колесницы, влекомые удивительными чудищами, напоминающими геральдических драконов, а управляли ими невиданные существа ростом едва ли выше пигмеев. Было там и множество пеших воинов с оружием, какого не знала история человечества. Были там и копья с изогнутым зазубренным клинком на конце, и мечи, у которых рукоять располагалась посередине, и шипастые шары на длинных кожаных ремнях – их метали во врага и за ремень притягивали обратно. А на каждой колеснице стояла катапульта, из которой выстреливали такими же колючими шарами.

Все эти воины замерли в разгаре битвы и воззрились на машину времени. Нескольких тяжелая сфера раздавила, когда рухнула в гущу сражения; другие отступили, глядя на нас подозрительно.

Пока я рассматривал эту удивительную сцену, от изумления с трудом осознавая подробности, прерванная было битва возобновилась. Колесницы носились туда и сюда, и воздух потемнел от метательных снарядов, которые порой ударялись о стенки нашей сферы. Похоже было, что наше прибытие повлияло на боевой дух воителей. Ближе к сфере часть бойцов стала отступать, другие ринулись в атаку, и я разглядел представителей враждующих сторон, явно принадлежащих к разным расам.

Одни, пешие и вооруженные копьями и мечами, имели вид грубых варваров. Числом они значительно превосходили своих противников, а жуткие лица их походили на резные маски, выражающие свирепость и злобу; дрались они отчаянно.

Противники сражались на колесницах – пеших среди них было немного. Все они внешне казались более цивилизованными и обладали более изящным сложением. Они искусно пользовались катапультами; по-видимому, ход битвы складывался в их пользу. Я заметил, что все сраженные машиной времени принадлежат к варварскому типу; должно быть, наше появление сочли благоприятным для одной воюющей стороны и враждебным для другой. Катапультисты заметно приободрились, а копье- и меченосцы, напротив, пали духом.

Бой все больше напоминал сокрушительный разгром. Отряды колесниц сомкнули ряды возле сферы и погнали врага перед собой; в пылу битвы на прозрачную оболочку нашей машины дождем сыпались всевозможные необычные снаряды.

Драконы при всей свирепости своего облика не принимали деятельного участия в сражении, – очевидно, они были просто упряжными животными. Бойня была ужасна, и повсюду валялись изуродованные тела. Будь у меня выбор, я бы ни за что не взял на себя роль deus ex machina[6], которую поневоле сыграл в этой чужеземной битве, и оттого почел за благо отправиться дальше во времени.

Я потянул за рычаг, но, к моему величайшему изумлению и замешательству, никакого результата не последовало. Как видно, механизм повредился при падении. Я не смог сразу определить, в чем дело. Позже я выяснил, что нарушилась связь между приборной доской и генераторами, оттого сила и не включилась.

Тем временем Ли Вон пришел в себя. Он сел, потирая голову и словно бы обдумывая происходящее вокруг со всей серьезностью восточного философа. Пассажир наш блестящими сапфировыми глазами рассматривал новую планету, где был таким же чужаком, как и мы с Ли Воном. Похоже, необычные воины и драконьи упряжки вызывали у него лишь отстраненный научный интерес.

Более цивилизованная сторона уже решительно гнала врага с поля боя. Звуконепроницаемая оболочка сферы не пропускала грохот колесниц, лязг оружия и крики, которые, без сомнения, издавали воины.

Так как починить машину мы пока что не могли, я не без тревожного предчувствия смирился с тем, что на этой планете, куда нас занесла фортуна, придется задержаться надолго.

Минут через десять битва закончилась, недобитые варвары обратились в бегство, а победители промчались мимо сметающим все на своем пути потоком, но вскоре вернулись и, держась на почтительном расстоянии, столпились вокруг сферы.

Несколько воинов – по-видимому, высших офицеров – сошли с колесниц и простерлись перед машиной времени в общепонятной позе преклонения.

Тут я наконец смог составить ясное представление о внешности этих существ. Самый высокий воин едва достигал роста в четыре фута. Конечности (в привычном для человека количестве) тонкие, как у эльфа или у лепрекона. Движения быстрые, грациозные, и в них, по-видимому, активную роль играют небольшие крылышки или же подвижные мембраны на покатых плечах.

На лице сильнее всего развиты ноздри и глаза; по сравнению с ними уши и рот как будто едва намечены. Носовой аппарат имеет