История античной науки. Открытия великих ученых и мыслителей древности - Джордж Сартон

математике. И принадлежат они главным образом тому же человеку, Евдоксу Книдскому. История, которую нам необходимо рассказать, довольно сложна. Сначала разберемся с достижениями, которые приписывают вавилонским астрономам. Греческую историю необходимо разделить на три части: предшественники; Евдокс; Платон и Филипп Опунтский.

Кидинну

Для того чтобы объяснить, какую роль могли играть вавилонские астрономы в развитии греческой астрономии, необходимо немного отступить назад. По словам Птолемея (II – 1), Гиппарх Никейский (II – 2 до н. э.), сравнивая свои наблюдения за неподвижными звездами с другими наблюдениями, проведенными столетие назад в Александрии Аристиллом и Тимохарисом (III – 1 до н. э.), пришел к выводу, что все звезды немного сдвинулись к востоку. Иными словами, он открыл предварение равноденствий или астрономическую прецессию. Гиппарх предположил, что точки равноденствий постепенно перемещаются среди звезд, благодаря чему каждый год равноденствие наступает раньше, чем в предшествующие годы. По мнению Гиппарха, смещение звезд по долготе, то есть прецессия, составляла 45″ или 46″ в год, что составляло всего 1°10′ за столетие. (Птолемей исправил цифру до 36″ в год, или точно до 1° за столетие, но Гиппарх был ближе к истине, так как искомая величина составляет 50″,26.) Мог ли Гиппарх заметить разницу в 1°? Да, в этом не было ничего невозможного, но ему было бы легче открыть прецессию, если бы ему были доступны более старые наблюдения, а ему могли быть доступны точные наблюдения, проводимые вавилонянами. Птолемей пишет о халдейских наблюдениях, проведенных в 244, 236, 229 гг. до н. э. Выдвигались предположения, что Гиппарху не только были доступны более ранние наблюдения (что весьма вероятно), но и что прецессию открыл уже в 379 г. до н. э. вавилонский астроном Кидинну.

Известно, что халдейские астрономы накопили большое количество наблюдений и их знания отличались поразительной точностью. Самыми ранними из известных нам астрономов были Набуриан (Набуриманну, сын Балату), который жил в Вавилоне в 491 г., и Кидинну, живший около 379 г.; они изобрели лунные таблицы в соответствии с двумя разными системами. Их последователи произвели наблюдения, которые записаны в «Альмагесте». Можно утверждать почти наверняка, что Гиппарх был знаком с этими наблюдениями, которые облегчили ему работу, особенно открытие прецессий.

Открытие, следует отметить, было неизбежным, как только сравнили списки звезд, достаточно разбросанные по времени. Астрономы, проводившие подобные сравнения, не могли не заметить, что все долготы увеличивались одинаково; что количественное значение было очень маленьким, около 1°24′ за столетие, 4°12′ за три столетия, 5°36′ за 400 лет. И какими бы приблизительными ни были наблюдения, неизбежно должно было прийти время, когда прецессию заметили, я не говорю «объяснили»; это другая история.

Мы не можем перейти к другой теме, не сделав еще одного замечания, пусть даже из-за него придется еще больше отступить во времени. После того как Гиппарх заметил прецессию, а Птолемей опубликовал результаты, требовалось подтвердить открытие дополнительными наблюдениями. Можно было ожидать, что столь фундаментальное открытие сразу же прочно утвердится. Ничего подобного! Почти все последователи Птолемея закрывали на него глаза; ссылался на него лишь Теон Александрийский (IV – 2) и Прокл (V – 2). Но последний прецессию отрицал, а Теон, хотя и соглашался с оценкой Птолемея (1° за 100 лет), предполагает, что все ограничено колебаниями по дуге в 8°, что означает, что прецессия накапливается около восьми веков, а затем движется вспять. Прокл соглашался с таким допущением; он считал, что тропические звезды не описывают полный круг, а движутся на несколько градусов вперед-назад.

Таким образом, Теон стал автором теории «трепета равноденствий», которая, несмотря на свою ошибочность, завоевала большую популярность. Теория предварения равноденствий, открытая Гиппархом и объясненная Птолемеем, и теория «трепета» противоречили друг другу, хотя многие астрономы пытались найти компромисс между ними. «Трепет» принимал индийский астроном Ариабхата (V – 2), который, возможно, стал связующим звеном между Теоном и Проклом, с одной стороны, и Сабитом ибн Куррой (IX – 2), первым арабским астрономом, написавшим об этом, – с другой. К чести мусульманских астрономов следует заметить, что большинство из них отвергало теорию «трепета»; так было с аль-Фаргани (IX – 2), аль-Баттани (IX – 2), Абд аль-Рахманом аль-Суфи (X – 2) и Ибн Юнусом (XI – 1). К сожалению, аль-Заркали (IX – 2) и аль-Битруджи (XII – 2) поддерживали эту ложную теорию, а поскольку их влияние было значительным, в основном они в ответе за ее распространение среди мусульманских, иудейских и христианских астрономов, настолько, что ее принимали Иоганн Вернер (1522) и сам Коперник (1543)! Тихо Браге и Кеплер выражали сомнения относительно непрерывности и систематичности прецессии, но, в конце концов, отвергли «трепет». Вопрос прояснился окончательно лишь после того, как предварение равноденствий получило обоснование в «Математических началах натуральной философии» Ньютона (1687).

Трудно понять живучесть ложной теории «трепета». В самом начале нашей эры временной отрезок наблюдений был еще слишком мал для того, чтобы измерить прецессию с точностью и без неясности. Но с течением времени никакой неясности не осталось. Между наблюдениями звезд, зафиксированными в «Альмагесте», и наблюдениями, которые мог проводить Коперник, прошло 15 веков, и разница долгот составляла до 21°. Как можно было объяснить такое расхождение с помощью «трепета»? Как можно было объяснить это по-другому, кроме как устойчивым накоплением расхождений того же знака?

История взаимодействия теорий прецессии и «трепета», истинной и ложной, – один из лучших примеров инерции человеческого мышления. Данный пример защищает от излишнего оптимизма и призывает к скромности. Если даже такие, можно сказать, осязаемые и недвусмысленные, научные теории так трудно пробивали себе дорогу, не следует ожидать большого прогресса в других областях. Лучше проявлять скромность и большое терпение.

Предшественники научной астрономии: Филолай, Гикет и Экфант

Филолай был современником Сократа. Гикет и Экфант, уроженцы Сиракуз, моложе; первый возможно, а второй наверняка жил в IV в. Их взгляды рассматривались в предыдущей главе, так как удобнее не отделять Гикета и Экфанта от Филолая. Тем не менее следует помнить, что плоды их идей почти наверняка созрели в эпоху Платона. Эти идеи можно вкратце выразить следующим образом. Вселенная шарообразна и имеет пределы; Земля не обязательно находится в центре, она такая же планета, как другие, и вращается на восток вокруг своей оси (и против часовой стрелки, если наблюдатель находится над Северным полюсом). Знал ли об этих выводах Платон? Он упоминает Филолая в «Федоне»; учитывая его знакомства среди пифагорейцев и сицилийцев, возможно, он слышал и о двух других философах, однако на них он не ссылается.

Основатель научной астрономии Евдокс Книдский и его теория гомоцентрических сфер

Выше мы