Заклятые любовники - Марина Эльденберт

— Меня впустил лакей, — пояснил он, — ваш скользкий домоправитель куда‑то запропастился, и никто не может мне сказать, когда Винсент вернется. Вы, часом, не знаете?

— Нет, — я покачала головой, проникаясь к знакомому де Мортена подобием теплых чувств: он назвал Гилла скользким.

— Очень жаль. Что ж, подождем, пока он найдется, — Альберт придвинул стул и сел рядом, — изучаете теорию постигшего вас несчастья?

— Да, наконец‑то решила узнать, что меня ждет в самом ближайшем будущем.

— Я над этим работаю. Да и герцог де Мортен сделает все, чтобы как можно скорее избавить вас от заклятия.

Интересно, каким образом?

— Избавить себя от моего общества, вы хотели сказать.

— Я сказал, что хотел, леди Луиза.

— Неужели?

— Именно так.

Взгляд зеленых раскосых глаз стал немного прохладнее. Интересно, они друзья? Винсента вынести нелегко и, насколько я знаю, он никого к себе близко не подпускал. Почему сделал исключение для Фрая?

— Что‑то уже удалось выяснить?

Может, хоть этот скажет. А не скажет, так от меня не убудет.

— Кровь герцога взяли из его замка.

— Подкупили кого‑то? — я вся обратилась в слух.

— На хранилище установлена серьезная защита. Здесь действовал маг, притом сильный. Предположительно, в разгар летнего сезона — а это, как вы сами понимаете, существенно расширяет круг подозреваемых. К такому готовились не один день.

Фрай нахмурился, постукивая пальцами по подлокотнику, и я прекрасно понимала его обеспокоенность. Летом балы и приемы даются один за другим. Насколько я знаю, де Мортен не был поклонником увеселений, шумных компаний и высшего света. Разве что его матушка, которая после смерти мужа всеми силами старалась удержать связь с внешним миром и устроить судьбу дочерей.

— Нет никаких предположений, кто мог ему так удружить?

— Как я уже сказал, я над этим работаю, — Фрай кивнул на книгу. — А вам удалось найти что‑нибудь интересное?

— Выяснила, что вэлейцы позаимствовали основу заклинания у армалов.

— Клятва стража.

А он неплохо подготовился!

— Там говорится, что змея становится разящим мечом. Что это значит?

— Иногда воину приходилось использовать ее, чтобы защитить своего господина.

— Но воины — армалы были очень слабыми магами. Их ценили скорее за физическую силу, ловкость и выносливость.

Альберт изогнул брови — по всей видимости, подивился моему знанию истории.

— Совершенно верно. Но заклятия, что они носили в себе, было достаточно, чтобы поразить угрожающего жизни повелителя человека или даже мага.

— Позвольте угадаю. Это их убивало?

— Чаще всего да. Но некоторые выживали: они лишались даже крохотной искры магии и становились простыми людьми. Чаще всего уходили в отшельники, потому что повторно использовать заклятие было нельзя. Те, кому повезло с повелителем, оставались при нем в качестве слуги до конца жизни.

— Очаровательно, — я захлопнула книгу. Наша светская беседа обрела совершенно неожиданный поворот, интересным оставалось только одно: куда запропастился Гилл? Он безумно любил все контролировать, в этом они с де Мортеном были поразительно похожи.

— Вижу, вы не сильно переживаете по поводу столь резких перемен, — Альберт менял темы, как избалованная девица наряды.

— Не вижу смысла переживать о том, чего не можешь изменить. По крайней мере, пока.

— И то правда, — Фрай расслабленно откинулся на спинку стула, какое‑то время рассматривал стеллажи с книгами, а потом неожиданно поднялся — плавно и грациозно, как дикая кошка. — Пожалуй, попробую разыскать его сам. Приятно было снова вас увидеть, леди Луиза.

Он поцеловал мне руку и удалился так же бесшумно, как и пришел. Я пожала плечами, вернула книгу на место и еще немного побродила по библиотеке в надежде найти что‑нибудь почитать на сон грядущий. Перед глазами мелькали потертые корешки исторических многотомников, старинные собрания магических практик и новехонькие — работ по медицине и биологии, механике и инженерии — чему я, надо признаться, удивилась: отец Винсента не одобрял стремительный прогресс науки.

Разумеется, я не рассчитывала найти здесь Миллес Даскер — первую женщину, чьи романы публиковали в Энгерии под ее собственным именем, но не обнаружила вообще никакой художественной литературы авторов — мужчин. Никаких, даже классики. Похоже, придется попросить миссис Купер собрать мне еще несколько коробок. Вот уж не думала, что у де Мортена все настолько тоскливо.

В коридоре второго этажа я столкнулась со «скользким домоправителем», он отпрянул так, словно увидел гремучую змею.

— Лорд Фрай уже ушел? — спросила я как можно более небрежно. На самом деле меня куда больше интересовало, не вернулся ли Винсент. Но не признаваться же в этом, тем более Гиллу!

— Только что, — всякий раз, когда дворецкий задирал нос, фрак на его животике натягивался, и он начинал напоминать перекормленного сизаря, который очень хочет взлететь, но не может.

— Не стал дожидаться герцога де Мортена? — вновь закинула удочку я.

— Его Светлость вернется завтра, ближе к вечеру, — сообщил он и проплыл мимо, оставив меня наедине с мыслями.

Которые не давали заснуть довольно долго. Всякий раз, когда я закрывала глаза, под ними вспыхивали жаркие картины прошлой ночи, а услужливое сознание то и дело рисовало на моем месте другую женщину. Разумеется, меня это ни капельки не волновало. Во — первых, я с ним только по воле заклятия, а во — вторых, ему приписывали романы с самыми разными женщинами, даже с самой королевой. Хотя светским сплетням верить — глупее не придумаешь.

Змея жгла руку: когда Винсента не было рядом, она принималась расти с немыслимой скоростью, и это мне нравилось меньше всего. Если он решит устроить себе продолжительные выходные с какой‑нибудь красоткой, мало мне не покажется. Кто вообще придумал это дурацкое заклятие и почему оно работает только в одну сторону?! На мысли, что я злюсь исключительно из‑за этого, стало как‑то спокойнее. Я выпила воды, удобнее устроилась под теплым одеялом и не заметила, как провалилась в сон.

11

Сегодня было на удивление тепло. По дорожкам стелился туман, а слабое солнце пробивалось сквозь сырость бодрящей свежестью, открывая взгляду резные скамейки и столбы фонарей. Я даже ослабила ленты на шляпке, позволив ей свободно болтаться за спиной, и сняла перчатки. Все равно меня здесь никто не видит, кроме Арка. Даже угловатый сопровождающий куда‑то подевался, хотя я и ему сейчас бы обрадовалась.