Эпоха мёртвых. Начало - Андрей Круз

Подвесил пистолет под мышкой, прицепил кожаные подсумки с увесистыми магазинами на ремень. Мой дробовик теперь тоже орудие убийства, и что же, мне и его выбрасывать? Не дождётесь.

До хранилища добрался без приключений. Людей в здании не было, животных тоже. Но шёл осторожно, светя фонарём и проверяя каждый шаг. Сейф открылся легко, два оранжевых пенопластовых блока, размером в два кирпича каждый, нашёл сразу. Обратно шёл уже опасливей — висящие на плече «Вепри» вместе с контейнерами мешали держать оружие. Надо было с рюкзаком сюда идти.

Дегтярёв Владимир Сергеевич

20 марта, вторник, очень раннее утро

Владимир Сергеевич успел дозвониться многим. Его воспринимали по-разному. Последний, кому он позвонил, был следователь, приезжавший сегодня в институт. Именно он, кажется, воспринял Владимира Сергеевича всерьёз, выслушал его рассказ о том, что Оверчук убивал здесь людей, пытаясь замести следы, и пообещал срочно принять меры. Но больше всего Дегтярёв рассчитывал на Гордеева, своего давнего друга, который был слишком большим авторитетом в такой области, как биологическая угроза, и не прислушаться к нему просто не могли.

Он позвонил домой, разбудив жену. Они поговорили минуты три, после чего он ей сказал, что уезжает с военными специалистами в лабораторию в Кош-Агаче, что в Горном Алтае, и когда вернётся обратно — неизвестно. Отвертеться, дескать, не может, дело идёт к катастрофе. Она пришла в ужас, начала требовать сказать, куда она может приехать, или хотя бы пусть скажет, когда он вернётся, но он ответил, что хода к нему нет, что вылетает военным бортом. И сколько он проведёт там времени — неизвестно, потому что никто толком о новом вирусе не знает, а потом он наверняка окажется в «Шешнашке», у Кирилла. Она заплакала, но он всё же вырвал у неё обещание во всём слушаться Сергея Крамцова, который вскоре приедет и который всё знает. Он знает, что следует делать, потому что завтра в Москве начнётся эпидемия, это он говорит ей так точно, как только может знать профессиональный вирусолог. Затем он попрощался с ней, пожаловавшись на то, что садится батарейка в телефоне, которая и вправду садилась, напоминая о себе настойчивым писком, после чего отключился.

Вот так всё и произошло, как уже не раз происходило в истории человечества. Любознательные и беспечные, как дети, учёные довели его до очередной катастрофы, и возможно — уже последней. Разумеется, они не предполагали такого конца своего эксперимента и не стремились к нему, но как они вообще додумались начать эти работы? Ехать на край света в поисках вируса, который встречается в организме одной-единственной глубоководной рыбы, при помощи которого вудуистские колдуны, согласно легендам, создавали зомби. Затем этот вирус модифицировали, и новый штамм оказался легко и быстро мутирующим, и первая же мутация оказалась сверхвирулентной, потому что вирус таким способом осуществил то, что заложено природой во всё сущее. Он оказался даже близок к понятию «идеальный вирус», потому что вирусы, убивающие своего носителя, скорее «испорченные», «некачественные», они тем самым совершают самоубийство, а этот вирус, «Шестёрка», встраивается в организм, объединяется с ним, даже защищает его от других вирусов и прочей заразы. А если носитель всё же погибает, то вирус перестраивает организм так, что возвращает его к жизни, пусть и в чудовищно извращённой её форме.

Дегтярёв чувствовал, что смерть приближается. Совсем недавно его тошнило, а теперь тошнота ушла, и по всему телу разливалась свинцовая слабость. Если он протянет ещё немного, то уже не сможет заставить себя взять в руку пистолет и превратится в безмозглого вурдалака, привязанного к собственному столу. Он посмотрел на толстую синтетическую верёвку, которая тянулась от его колена до ножки стола, так туго намотанную, что нога ниже колена онемела, посмотрел на труп Николая Минаева, измаранный кровью, уставившийся неподвижными глазами в потолок. Теперь у него были просто глаза покойника. Покойные. Не было уже в них той жути, которая была, когда он восстал и пошёл по земле.

— Прости, Коля. Простите все. Мы не хотели, чтобы так получилось.

Владимир Сергеевич взял со стола пистолет, приставил его к своему виску и нажал на спуск. И в последнее мгновение перед тем, как пуля разрушила его мозг, он вспомнил, что Оверчук застрелил охранников выстрелами в сердце, не в голову. Но остановить летевшую из пистолетного ствола пулю он уже не мог.

«Террористы»

20 марта, вторник, очень раннее утро

За полтора часа до этого Семён вышел из машины в кусты, чтобы помочиться. Они не уехали далеко. Затем Игорь с Димой поехали домой на машине Игоря, а Семён остался. Не смог он уехать и не посмотреть на дело рук своих. Он сидел в синем «Чероки», спрятанном в кустах на пустыре, всего лишь в трёхстах метрах дальше по улице, наблюдая за суетой возле института. Судя по всему, бомба сработала как надо. Были выбиты стёкла, приехали пожарные и множество милицейских машин. У Семёна пела душа, он ощущал себя сейчас как «Аль-Каида», «Красные бригады» и «Ирландская Республиканская Армия» вместе взятые. Про то, что целью было прекратить мучения зверюшек, он успел забыть и выдумывал сейчас всевозможные политические требования, которые неплохо звучали, если бы их кто-то выдвинул. Он даже подумал, что, может, есть смысл послать анонимную электронную почту во все главные издания страны, но тут почувствовал, что мочевой пузырь даёт ему понять, что пора его опорожнить.

Семён тихо выбрался из машины, старясь не хлопать дверью. Передёрнул плечами, пробормотал: «брр». Ночь была холодной, а мотор машины он не заводил, чтобы не выдавать свою позицию. Он не стал отходить в сторону от джипа, лишь повернулся к нему спиной и расстегнул ширинку. Послышался звук льющейся на землю струи, и в этот момент что-то невероятно больно вцепилось ему в голень. Боль была такая, что Семён даже не смог закричать, лишь инстинктивно рванул ногу вперёд вместе с тем, что на ней повисло. Он успел понять, что это обезьяна, как она вдруг отпустила его и заскочила обратно под машину, откуда выскочила. Семён же прыжком запрыгнул на водительское сиденье и захлопнул за собой дверь.

— Тварь проклятая… — пробормотал он дрожащим голосом. Он посмотрел вниз — на джинсах расплывалось кровавое пятнышко, но совсем небольшое. Плотная ткань не дала обезьяне нанести серьёзное ранение. Так, небольшая ранка. Семён был умным молодым человеком и понял, откуда обезьяна.

— Ладно, сволочь такая, живи. Мы вас хотя бы освободили. А ты не заразная часом? — вдруг осенило его.

Папаша Ксении вирусолог всё же, а не директор цирка. Семёна бросило в холодный пот. В больницу, срочно! С укусом обезьяны после взрыва в институте? Ни за что. Домой. Дома есть папа, папа повезёт нужного врача. Домой, домой.

Семён повернул ключ в замке зажигания и выехал на дорогу.

Пасечник Александр Васильевич,

генерал-майор МВД в отставке,

начальник СБ компании «Фармкор»

20 марта, вторник, очень раннее утро

— Александр Васильевич, — обратился водитель к сидящему на заднем сиденье «Лэндкруизера», — что-то там не так. В проломе никого, а должен быть пост.

Большая чёрная «тойота», в которой сидели Пасечник с двумя охранниками, тихо подъехала к пролому в институтском заборе.

— Дима, проверь, — тихо сказал Пасечник сидевшему на правом переднем сиденье охраннику, высокому, плечистому, коротко стриженному мужчине лет за тридцать.

Тот быстро выскользнул из салона, извлёк из кобуры под мышкой «Грач» и бесшумно пошёл к обрушившимся на асфальт бетонным блокам. До недавнего прошлого Дима Мальцев служил в отряде спецназа МВД «Рысь», немало повоевал, а теперь вместе со своим бывшим сослуживцем Васей Серовым составил неразлучную пару, всегда находившуюся рядом с Пасечником. Его помощники, телохранители, адъютанты — да кто угодно.

На следы крови Дима наткнулся сразу же, как заглянул в пролом. Ошибиться, что это за красные, отблёскивающие в свете фонаря лужи, было невозможно, но трупов или раненых не было. Оверчука, лишившегося головы, нашли позже, при осмотре территории, и опознали лишь по одежде. Машину подогнали к самому проёму, водитель вышел и остался возле неё. Пасечник же осмотрел труп Оверчука, ничего не сказал, лишь хмыкнул, мысленно отметив, что исчезло всё оружие и радиостанции. Затем он махнул рукой Диме, приказывая осматривать территорию и здание дальше.

Через пятнадцать минут Пасечник звонил хозяину с нерадостной вестью — из сейфа в хранилище исчезли пенопластовые блоки с закупоренными внутри контейнерами с «исходным» материалом, а всё научное руководство проекта мертво и успело остыть, включая самого Дегтярёва. Выслушав своего главного безопасника, Бурко секунд тридцать молчал, затем сказал: