Битва за Ленинград - Дмитрий Сергеевич Филиппов

притягивал к себе Леонида Александровича. И это находит подтверждение документально, в мелких штрихах, оговорках. Так, в журнале посещений И. В. Сталина от 29 сентября 1941 года Говоров записан как «команд. 5А, Лен. фр.». То есть на тот момент Сталин уже рассматривал кандидатуру талантливого генерал-майора на должность командующего Ленинградским фронтом.

По странной, давно проверенной метафизической традиции дорога на Ленинград лежит через Москву. И для Говорова ничего в этом смысле не поменялось: сначала надо было отстоять столицу.

В своих воспоминаниях о Битве под Москвой маршал Советского Союза Г. К. Жуков пишет о сложнейшей обстановке, создавшейся тогда на всем Западном направлении: «Немецкая группа армий „Центр“, как мы теперь знаем, насчитывала в своем составе более 1 миллиона человек, 1700 танков и штурмовых орудий и свыше 19 тысяч орудий и минометов. Ее действия поддерживались мощным 2-м воздушным флотом, которым командовал генерал-фельдмаршал Кессельринг. Гитлер директивой от 16 сентября поставил группе армий „Центр“ задачу: прорвать оборону советских войск, окружить и уничтожить главные силы Западного, Резервного и Брянского фронтов и затем, преследуя остатки войск, захватить Москву, охватывая ее с юга и севера. 30 сентября 1941 года противник начал наступление против войск Брянского фронта, а 2 октября нанес мощные удары по войскам Западного и Резервного фронтов. Особенно сильные удары последовали из района севернее Духовщины и восточнее Рославля по войскам 30-й и 19-й армий Западного фронта, а также 43-й армии Резервного фронта. Немецко-фашистским войскам удалось прорвать нашу оборону. Ударные группировки врага стремительно продвигались вперед, охватывая группировку войск Западного и Резервного фронтов»[56].

«Неблагоприятное развитие военных действий в районе Вязьмы и Брянска создало большую опасность Москве на Можайском направлении. Для организации противотанковой обороны Ставкой ВГК в Можайск 4 октября направляется начальник артиллерии Резервного фронта генерал-майор Л. А. Говоров. 9 октября приказом Ставки ВГК создается Можайская линия обороны (командующий войсками генерал-лейтенант П. А. Артемьев, заместитель командующего генерал-майор Л. А. Говоров).

В начале октября 1941 года 3-я танковая группа вермахта начала наступление в направлении Малоярославца. 5 октября был захвачен Юхнов. Удар был неожиданным для советских войск. Но начальник парашютно-десантной службы Западного фронта капитан И. Г. Старчак, командовавший отрядом десантников из нескольких сот человек, по своей инициативе занял оборону на реке Угре за Юхновом и смог сдержать головные колонны 10-й танковой дивизии 57-го моторизованного корпуса вермахта, наступавшие по Варшавскому шоссе. Также 5 октября около 2 тыс. курсантов пехотного и 1,5 тыс. курсантов артиллерийского подольских училищ были сняты с занятий, подняты по тревоге и направлены на оборону на Ильинском боевом участке. Немцы были задержаны на 2 недели, которых хватило для формирования сплошной линии обороны на участках второго рубежа Можайской линии — по реке Наре»[57].

Эти сухие строчки не дадут всего масштаба подвига и беспрецедентного героизма советских… ребят, уже не солдат, еще не офицеров. Эти бои войдут в историю Великой Отечественной войны, как «подвиг подольских курсантов». По приказу Ставки «они встали на защиту города Москвы, проучившись всего три месяца. Принять такое решение нелегко. Этот приказ был крайней мерой. Командование понимало, что курсанты военных училищ — это золотой фонд для развития армии. Но это был единственный выход, так как нависла угроза взятия Москвы фашистскими войсками. От Юхнова до Москвы оставалось 198 километров, войск для защиты столицы на этом пути больше негде было взять»[58]. В период с 6 по 16 октября 3500 курсантов обороняли Ильинский боевой участок под Малоярославцем. Им противостояли около 20 тысяч солдат вермахта при поддержке танков, артиллерии и авиации. За десять дней безумных по своему накалу боев подольские курсанты уничтожили до пяти тысяч солдат противника, подбили около ста танков. Погибли практически все. В городе Подольске на улице Кирова стоит памятник этим мальчишкам: плечом к плечу, встав в один строй, шагают в вечность, крепко сжав ППШ. Но пока они гибли, формировался второй рубеж обороны Можайской линии. На этом рубеже и встала 5-я армия. После ранения 15 октября командарма Д. Д. Лелюшенко по приказу Ставки Л. А. Говоров принял командование 5-й армией. Случилось это 18 октября, после сражения на историческом для русского человека поле — под Бородином. Судьба и история снова делают повороты, выдвигая своих героев на первые роли в символичных, пропитанных кровью русских солдат местах.

«Именно 5-й армии пришлось вынести всю тяжесть оборонительных боев на подступах к Москве на Можайском направлении. Впервые в военной истории командование общевойсковым объединением было поручено не просто генералу, а генералу от артиллерии»[59]. И в этом был не просто глубокий смысл, но насущная необходимость. Именно на Можайском направлении противник сосредоточил 4-ю танковую армию генерал-полковника Эриха Гёпнера, переброшенную под Москву из-под Ленинграда в сентябре, когда немецкое командование убедилось в невозможности овладеть городом на Неве с ходу. Впоследствии многие историки сочтут это решение Гитлера фатальной ошибкой. Сложно сказать, как сложилась бы судьба Ленинграда, если бы 4-я танковая армия продолжала атаки на город до конца. Но история не терпит сослагательного наклонения.

Эрих Гёпнер принадлежал к тому поколению германских офицеров, что начали свою службу еще при кайзере: офицерские погоны он получил в августе 1906 года. В 1913 году он был принят в берлинскую Военную академию, но в июле 1914-го, с началом Первой мировой войны, оставил учебу и пошел на фронт. Войну он закончил капитаном, кавалером Железного креста обеих степеней и двух Рыцарских крестов — Дома Гогенцоллернов и вюртембергского ордена Фридриха. В рейхсвере он постепенно поднимался по служебной лестнице и к началу новой войны в звании генерала кавалерии командовал корпусом. Примечательно, что с 1935 года поддерживал связь с немецким Сопротивлением. То есть этот офицер не был убежденным нацистом. Позже, после поражения под Москвой, Гёпнер в начале января 1942-го будет отстранен от командования армией, обвинен в «трусости и неподчинении приказам» (Feigheit und Ungehorsams). В августе 1944 года его расстреляют за участие в заговоре против Гитлера — знаменитом заговоре 20 июля. Но в октябре 1941-го он был полон решимости взломать оборону Красной армии. Танковые клинья его совершенны, обучены, действуют слаженно во взаимодействии с пехотой, авиацией и артиллерией. Но на его пути стоит 5-я советская армия советских войск во главе в генералом Говоровым.

Сам Г. К. Жуков решение о назначении Говорова командармом объяснял однозначно: «Говоря кратко, мы исходили из двух важнейших обстоятельств. Во-первых, в период боев под Ельней генерал Говоров, будучи начальником артиллерии Резервного фронта, зарекомендовал себя не только как прекрасно знающий свое дело специалист, но и как полевой, энергичный командир, глубоко разбирающийся в оперативных вопросах; во-вторых, в нашей обороне под Москвой основная тяжесть борьбы с многочисленными танками противника ложилась, прежде всего, на артиллерию, и, следовательно, специальные знания и опыт Говорова приобретали особую ценность. Последующие события показали, что сделанный выбор был весьма удачен»[60].

Безусловно, управление целой армией с входящими