Время падающих звезд - Герберт Циргибель

— Такой заяц должен провисеть по меньшей мере неделю, — сказала Розочка, — у свежего не такой вкус.

— И трех дней достаточно, — объяснил Эрхард.

— Один день его следует хранить в холоде, — выяснил Хайн из поварной книги. Регина была уверена в том, что заяц вовсе не заяц, а кролик.

Какая проблема! Борода не прекращал причитать. Тео испускал жалобные звуки, висел на ветках, словно павиан. Эрхард сжалился над ним, помог ему спуститься.

— Я снова на земле!» радостно кричал Тео. — Сообщаю, на горизонте никаких космических кораблей не замечено!

Яркая вспышка осветила наше непосредственное окружение. Секундами позже упали первые капли. Костер зашипел. Наша вечеринка на открытом воздухе подошла к концу.

Мы спрятались в доме от усиливавшегося дождя. Только Вальди, такса, остался снаружи. «Луговая собачка» скорее была готова к тому, чтобы захлебнуться в океане дождя, чем расстаться со своими остатками мяса.

Регина позволила Хайну обработать свои царапины, который кроме йода и пластыря применял также и таинственные заклинания. «Посмотри, моя подружка», бормотал он, «ты прекрасна. Твои глаза слово глаза голубя меж твоих косичек; твои волосы словно стадо коз, что пасутся на горе Гилеад. Две твои груди словно близнецы-косули, которые пасутся под розами…»

— Гильгамаш, у тебя солнечный удар средней тяжести», хихикала Регина и налила в стакан водку. Действие наступило несколько позже; ей стало плохо, ей был нужен покой. Я отнес ее на чердак, в целях предосторожности поставил рядом с раскладушкой ведро.

Эрхард зажег свечи; они способствовали уютной атмосфере. Дождь барабанил по стеклам, сопровождаемый неистовыми раскатами грома. Мы курили, пили и чесали языки, перескакивали от одной темы к другой, перебивали друг друга, решали судьбу человечества. Наконец, Эрхард предложил к обсуждению важный вопрос, моногамен ли человек по своей природе или же полигамен, тема, которая заняла у нас много времени.

Алкоголь подогрел нашу фантазию, выпустил на свободу порочное веселье. Стены комнаты были залиты розовым цветом. Вскоре у Бороды и Розочки появились свои личные проблемы. Они незаметно исчезли в смежном помещении. Хайн, Тео и Эрхард остались стойкими. Они если и зевали, то делали это исподтишка. Было около полуночи.

В отличие от них, напитки взволновали меня. Я почувствовал жажду общения, предшествовавшая беседа побуждала меня к фантастическим авантюрам. Поэтому я прочел им доклад о физической проблеме, в которой ровным счетом ничего не понимал. Я развивал скорость, превышающую скорость света и фазовые прыжки, извергал тахионы[6] и антипротоны, аннигилировал силовые поля и вызывал спектральную интерференцию. Эрхард еще с трудом держался бодрым, задевал головой за столбик термометра, Хайн вытаращил глаза, как будто внимательно слушал. Тео, который вообще не слушал, позволял себе время от времени замечание по ходу: «Однако мы должны передохнуть, самое позднее у созвездия Овна, оно находится сразу за Козерогом…»

Хайн попросил прощения. Он хотел выйти только на минуту… Когда он не вернулся, Эрхард попросил позволения, поискать его. Но и его след простыл. Только Тео остался со мной, клялся вялым голосом, что еще раз заберется на акацию.

Я сделал несколько шагов в сторону, проверил уставших воинов. Свечи погасли, из угла раздавался храп; даже Розочка и Борода находились в состоянии Нирваны. На раскладушке под крышей покоилась Регина, бледная словно Венера Милосская. Герои каменного века спали и видели сны. Реставрация прошлого оказалась слишком изнурительной.

Тео все еще кряхтел, из последних сил держался бодрым, уверял, что не покинет поле боя до тех пор, пока последняя бутылка не будет выпита. Мы подняли бокалы, выпили в четвертый раз на брудершафт. Наша беседа забурлила словно запрудившаяся река. Наконец, Тео взобрался на софу; минут на десять всего, заверил он. Я вынужден был поклясться ему, что разбужу его через десять минут. Он сразу же заснул и храпел так громко, что я вынужден был уйти на кухню.

Здесь все выглядело так, как будто Мамай прошел. Тарелки, чашки и кастрюли, куски хлеба и разбросанные повсюду соления — хаос. У меня зарябило в глазах от мойки посуды; я попробую поднапрячь обоих девушек на следующий день. Снаружи все еще моросило.

В окно кухни посмотрел на луг, от которого шел пар — трактористы пустились в бегство при виде наступающих облаков, именно то, чего я хотел.

Вдали сияло что-то яркое. Я взял полевой бинокль, открыл окно, думая при этом: Проклятый алкоголь, чрезмерное его употребление ни к чему хорошему не приводит. Я безнадежно вращал колесико у окуляра полевого бинокля, наконец, положил его в сторону и подставил голову под насос.

Ледяная вода протрезвила меня. Я снова посмотрел на сияние на лугу. При осмотре в полевой бинокль вырисовывались очертания круглого, блестящего металлического объекта. Мягкий, сияющий зеленый свет освещал лестницу, перед объектом неуклюже передвигались два маленьких создания.

На меня это зрелище подействовало как электрошок, мне кажется я почувствовал удар, от которого у меня сердце чуть было не выскочило из груди. Картина была такой однозначной и настолько мне знакомой, что любое сомнение было исключено. Третье существо поднималось по ступенькам.

Я побежал в комнату, растолкал храпящего Тео, кричал на него. Он полусонно приподнялся, посмотрел на меня стеклянными глазами. «Тео, они здесь!» кричал я. «Слышишь, они пришли, я сказал вам правду! Черт побери, очнись же, наконец!». Я потянул его вверх.

— Что случилось? — осведомился он и снова присел.

— Они прибыли, Тео, люди с другой планеты здесь… — я произнес это торжественным голосом и на полном серьезе, — Пойдем со мной на кухню, убедись…

Он пробормотал что-то вроде «Оставьте в покое», закрыл глаза и словно камень свалился на кровать. Невозможно было привести его в чувства.

Только тогда, когда я напрасно пытался, затащить Тео на кухню, я понял, что их визит пришелся мне как раз вовремя. Осознание этого полностью протрезвило меня. Я держал себя в рамках, думал, что делать. Я не ни к чему не был готов, мой дом был полон гостей. Опасение того, что они снова взлетят, если я в скором времени не покажусь, сконфузило меня. Я пойду к ним, прямо сейчас… Но что взять с собой? Что-нибудь ты должен взять с собой…

Я бросился на кухню. Они все еще стояли на поле. В спешке я выпил несколько глотков воды. Больше не оставалось времени для того, чтобы подготовиться; к тому же, я был слишком взволнован и растерян, и, как ни странно, думал только:: Такой возможности больше не будет — дважды в одну реку не войти.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});