Фонтаны на горизонте - Анатолий Вахов

Дайльтон побагровел.

Китовые стада никому не принадлежат, и я буду бить китов таких, каких угодно, и столько, сколько мне надо! — крикнул он.

Русские предлагают поставить на каждом плавучем заводе не менее двух инспекторов, чтобы они наблюдали за промыслом круглосуточно.

Вот как! — затрясся Дайльтон в мелком злобном смехе. — Может быть, мне еще скажут, сколько дней в году я могу охотиться?

— Да, большевики будут настаивать на запрещении охоты на китов свыше шести месяцев в году, — подтвердил советник.

Президент швырнул сигару в пепельницу. Его холодные глаза сощурились, и он медленно, отделяя каждое слово, сказал:

Не нравится мне, что правительство заигрывает с русскими. Не нравится.

— Вынуждены согласиться, — развел руками Гжеймс. — Русских поддерживают другие правительства. Предложения Москвы о сбережении китовых стад и о рациональной охоте вызывают симпатии. В наших левых газетах...

Дайльтон движением руки остановил его.

Вы лучше скажите, возможно ли устроить наших людей на русскую флотилию?

Советник отрицательно покачал головой.

Нам надо действовать через русских белоэмигрантов: люди недовольные, жадные до денег. Вот их-то и следует нам иметь в виду, — сказал президент компании.

Одного такого удалось послать на флотилию, — напомнил Гжеймс. — Теперь он штурман на русском китобойном судне.

Какой эффект? — заинтересовался Дайльтон.

Пока только сообщает маршрут флотилии русских,— неохотно ответил советник.

Пусть смелее действует, припугните его, — проговорил президент, — а сейчас надо сделать все, чтобы провести нужную нам конвенцию. Побить русских их же оружием... — Дайльтон помолчал. Затем закончил тоном приказа: — Провалить все большевистские предложения и обеспечить прием своих!

Трудно будет!

Вызвать ко мне представителей всех китобойных компаний, — не слушая его, продолжал Дайльтон. — Пусть кто-нибудь из них посмеет поддержать эту коммунистическую пропаганду.

Дайльтон сжал в кулаки свои крючковатые пальцы и с кривой усмешкой сказал Гжеймсу:

Радируйте на наши флотилии — требуется усилить охоту за китами. Бить всех подряд! Бить и бить! Бить больше! В Антарктике мы хозяева и будем охоту вести по-своему.

— В Антарктике нет русских, — согласился советник.

Не будьте младенцем, — рассердился президент. — Русские и туда придут! Если они за эти четыре года успели сделать столько, что мы должны теперь кое в чем их догонять, то — уж поверьте мне — русские придут и в Антарктику. Дорогу им туда не закроешь. В чем их сила — ни вы, ни я, никто этого не знает. Мы только знаем, что они очень опасны. И с ними надо бороться. — Дайльтон встал. — Вызовите ко мне Грауля! И не забудьте разослать статейки в эти паршивые газеты.

Советник вышел. Президент долго неподвижно сидел за столом. Впервые он почувствовал, что не все в мире, связанное с китобойным промыслом, подчиняется ему и не всем, как привык, может он теперь распоряжаться. Это было страшно. Дайльтон передернул плечами, позвонил.

Соедините меня с государственным департаментом, — сказал он вошедшей в кабинет секретарше.

Минуту спустя Дайльтон говорил по телефону.

Было бы очень хорошо, чтобы международная конференция и заключение конвенции на убой китов проходили у нас. в Штатах, желательно в Вашингтоне. Вы согласны? Очень хорошо. Благодарю. В этом случае надо выдать большевикам визы без затруднений. Мы их проучим!

Он засмеялся и, положив трубку, зашагал по кабинету, нервно потирая руки,

2

Готовясь к предстоящей международной конференции по рациональной эксплуатации китовых стад, Северов внимательно следил за иностранной печатью.

Предложение советского правительства о созыве международной конференции по китам, как и следовало ожидать, за рубежом было встречено в штыки.

Это особенно хорошо было заметно по печати. Почти каждый день почта доставляла Северову многостраничные американские, английские, норвежские газеты, в которых все больше появлялось статей, направленных против советских китобоев и их предварительных предложений.

Управляющий трестом развернул одну из американских газет, и ему в глаза бросился жирный, идущий через всю страницу заголовок: «Почему я отказался работать на советской китобойной флотилии?»

В статью был заверстан портрет. Не читая подписи под статьей, Геннадий Алексеевич узнал автора. Это был Мак Хардинг.

— Ну, что вы там клевещете, дорогой мистер? — усмехнулся Северов и внимательно начал читать. Мак Хардинг писал:

«Большевистские комиссары на флотилии «Приморье» заставляли меня руководить разделкой молодых китов, сосунков и самок. Большевики истребляют китовые стада, выбивают молодняк, стремятся скорее опустошить моря. Я протестовал против преступного истребления китов. Во имя цивилизации и спасения китовых стад я отказался работать на русской китобойной флотилии. Тогда большевики дали приказ своему агенту китайцу Ли Ти-сяну зарезать меня. Только счастливая случайность спасла меня от смерти».

—- Вот прохвост! — не выдержал Северов и взял другую газету.

В ней оказалась статья Лундена и Трайдера под двойным заголовком: «Русские истребляют китов. Нас заставляли бить молодых китов».

В третьей норвежской газете заголовок был интригующим. «Что скрывается за предложениями русских?» Автор статьи писал:

«Русские предлагают ограничить промысел китов в зависимости от их размеров и возраста! Разве может цивилизованный западный человек возражать против этих предложений. Нет, он с ними согласен!

Да, мы будем согласны, и мы так и делаем, а большевики в это время бьют молодых китов и самок. Уже после внесения советских предложений на китобойной флотилии «Приморье» был убит сосунок. Разъяренная мать китенка чуть не потопила большевистское промысловое судно. Коммунистам едва удалось спастись. И это не единственный случай. Взгляните на снимок, помещенный внизу этой страницы, и вы увидите, что большевики добывают молодых китов...»

Северов невольно перевел взгляд и увидел снимок.

В первую секунду ему показалось, что у него зрительный обман. «Шторм» стоял, окруженный тушами китов, по величине которых можно было безошибочно определить, что они далеки от промыслового размера. В овалах были помещены портреты Волкова и Курилова.

Что за черт? — вырвалось у Северова. Он торопливо прочитал подпись под снимком: «Браконьеры Тихого океана. Большевистские комиссары, истребляющие молодых китов. Этот снимок нам любезно предоставлен капитан-директором японской китобойной флотилии «Фудзияма-мару» господином Ямага, который собственными глазами видел, как большевики били молодых китов. Он попытался их задержать с поличным на месте преступления, но советское китобойное судно оказалось вооруженным пушкой!»