Сокровища - Джоанна Кингслей

— Нет. Я не это имела в виду…

— Ты познакомишься с ней, — ласково успокоил ее Джозеф. — Но ее неделю не будет в Нью-Йорке, она поедет к сестре в Колумбус. В Огайо. Именно благодаря ее отъезду я понял, насколько она небезразлична мне. И я бросился покупать кольцо до ее отъезда сегодня, потому что знаю, как ей будет приятно показать его там.

Пока Пит продолжала безмолвно качать головой, Джозеф встал и обнял ее.

— Знаешь, я всю жизнь был таким осторожным, ходил вокруг камней, изучал их со всех углов, фантазировал, прежде чем ударить. А потом ошибался, вероятно, так же часто, как и ловил удачу. Может, было бы лучше, если б я поменьше думал. — Он пожал плечами. — А вот сейчас я нашел еще один драгоценный камень и не буду раздумывать. — Джозеф снова рассмеялся. — Я ударю. Пит, ты поможешь мне? Я хочу купить своей невесте самое прекрасное кольцо на свете, но мне нужна рассрочка…

— У тебя, дедушка, будет самое большое кольцо, какое я только смогу тебе дать. Выбирай любое и заплати мне доллар — просто на счастье.

Джозеф начал спорить, но Пит настаивала, и наконец он направился в торговый зал.

— Ты и на самом деле хитрый старый лис, — засмеялась Пит. — Я все время думала, что ты ходишь в свой любимый голландский клуб…

— Так оно и есть. Там я и познакомился с миссис Стоун. Она и ее покойный муж оба голландцы. Его я тоже знал.

— Мэри Стоун звучит совсем не по-голландски.

— Ах да, она на самом деле Марийке ван Стеен. Когда они приехали в эту страну, им пришлось заполнять много бланков для работы и всего остального. И всякий раз, когда им нужно было написать свои имена, ни один из американцев не мог произнести Марийке или Джоп — так звали ее мужа. Поэтому они стали Мэри и Джо. А поскольку они хотели полностью американизироваться, то изменили и фамилию. Стеен по-голландски значит «камень». — Джозеф пошел выбирать кольцо.

Прошло почти пять минут, как Джозеф ушел. Внезапно одна мысль поразила Пит, и она как молния вылетела из кабинета.

Джозеф сосредоточенно изучал относительно скромные двухкаратные солитеры, когда Пит возникла около него, задыхаясь от пробежки вниз по лестнице и через весь магазин.

— А как насчет Фармер, дедушка? — спросила она, хватая ртом воздух. Он безучастно посмотрел на нее.

— Ты сказал, что Стеен стал Стоуном, — пояснила она. — А Фармер? Если голландец приехал в Англию и стал Фармером, что означает «фермер», как звучит его фамилия по-голландски?

Через секунду Джозеф дал ей ответ.

На следующий день они прилетели в Амстердам.

Поначалу Джозеф отказывался от путешествия. Слишком опрометчиво и импульсивно лететь через весь океан ночным рейсом потому, что они нашли новый ключ, который придется испробовать в сотне новых замков.

Не было ни одной фамилии, которая бы полностью соответствовала Фармеру. Их было несколько: Ландман, Бурман, Кеутербур, Фоккер, Пахтер и даже производные от них. Проверить их все будет страшно трудно.

Но Пит сыграла на его решимости стать новым человеком.

— В Голландии нам гораздо проще сделать это, чем через вторые руки и на расстоянии, особенно с твоей помощью в качестве переводчика. — Когда он по-прежнему отказывался, она добавила: — Мы пробудем там только несколько дней. Ты прилетишь домой до возвращения Мэри из Огайо. К тому же ты более сорока лет не был в Голландии. Разве тебе не хочется посмотреть на родину в последний раз перед тем, как ты женишься?

Он начал смягчаться, но последняя фраза чуть все не испортила. Джозеф сомневался, что хочет вновь увидеть места, где многое, что он любил в прошлом, было у него отнято либо искалечено.

Но Пит знала по тому, как дед сохранял свои прежние привычки, читал голландские газеты, сосредоточил свою жизнь вокруг голландского клуба, что он очень скучал по своим корням. В конце концов, она его уговорила.

Как только они вступили на землю в Амстердаме, Джозеф сразу же почувствовал себя дома. Он не хотел останавливаться в большом трехзвездном отеле, а предпочел маленькую гостиницу на одном из grachten каналов, благодаря которым город называли Северной Венецией. После того как они зарегистрировались, ему не терпелось прогуляться по городу. И хотя Пит торопилась начать поиски, ей пришлось уступить.

— Знаешь, я ведь здесь родился, а переехал в Роттердам после женитьбы на твоей бабушке. Ей хотелось быть поближе к своей семье.

Он показал Пит, где жил в старой части города, называемой «Валлетьес», потому, что это место находилось неподалеку от городских стен. Каменный дом с островерхой крышей мало изменился за шестьдесят с лишним лет после его отъезда. Но тогда он не так уж сильно изменился и с тех пор, как его построили в семнадцатом веке. Главным отличием был красный фонарь над дверью и молодая женщина, подпиливающая ногти перед окном в ожидании следующего клиента.

Он показал Пит свою школу и дом, где впервые начал учиться гранить бриллианты. Они послушали огромного размера шарманку, игравшую на углу, опустив несколько монет в медную кружку, которую шарманщик вовремя вытряхнул в музыкальную машину. Покатались на катере по каналам, Джозеф обращал ее внимание на большое число достопримечательностей и был лучше любого гида, так неожиданно ясно он сохранил в памяти каждую деталь, хотя не был на родине более сорока лет.

— А теперь, — объявил он, когда катер причалил, — прежде чем мы займемся поисками господина Фармера, мы должны отведать «поффертьес». — Он привел ее в весело покрашенный дом, и вскоре им подали полные тарелки крошечных, величиной с доллар, толстых блинов, пропитанных растопленным маслом и посыпанных сахарной пудрой.

Джозеф отодвинул свою пустую тарелку со вздохом глубокого удовлетворения.

— Если ты закончила, мы, может быть, займемся тем, ради чего приехали.

На центральной телефонной станции им потребовался час, чтобы выписать фамилии людей, с которыми надо связаться. Джозеф составил список слов, соответствующих английскому «фермер», и все похожие производные. Сына фальшивомонетчика звали Джон, что сужало поиск к списку людей, имя которых начиналось с I. или к именам Джоханнес или Ян.

Затем они стали звонить, объясняя, что им нужен сын человека, умершего в Англии под фамилией Геральда Фармера. Для космополитов амстердамцев не было ничего удивительного в общении на английском языке, поэтому Пит и Джозеф поделили список пополам. Когда у Пит возникали трудности, на помощь приходил Джозеф.

Они обзвонили более трех дюжин человек, прежде чем Пит набрала номер Яна Бурсма, который значился в списке как владелец художественной галереи.