Башни полуночи - Роберт Джордан

Ямка на склоне горы взорвалась мощными брызгами пыли и земли. Казалось, даже земля задрожала! Словно Айз Седай использовала плетение для взрыва земли, но здесь Единая Сила не использовалась.

Кажется, сама Алудра была разочарована. Илэйн поднесла зрительную трубу к глазам. Снаряд не долетел до чучел шагов двадцать, но оставил воронку диаметром пять шагов. Неужели шар взорвался подобно ночному цветку, чтобы сотворить такое? Нет, это устройство нельзя было назвать улучшенной катапультой или требушетом. Это было чем-то иным. Чем-то, способным пробить землю железным шаром с такой силой, что он оставит после себя воронку, а затем ещё и взорвётся.

Да ведь при помощи этих драконов можно сравнять с землёй целую крепостную стену! А если они все ударят одновременно…

Алудра вновь подняла флаг. Илэйн с помощью трубы наблюдала, как команда на соседней башне прочистила трубу, а затем перезарядила. Мэт с мрачным видом держался за уши, что вызвало у Илэйн улыбку. Лучше бы он наблюдал с её башни. Процесс перезарядки занял совсем немного времени, возможно, минуты три. А Алудра упоминала, что можно добиться ещё большей быстроты?

Алудра написала несколько распоряжений и отправила их вместе с посыльным солдатам на соседней башне. Они немного изменили положение дракона. Женщина взмахнула флагом и Илэйн застыла в ожидании следующего взрыва, но, когда он произошёл, всё равно подскочила.

На этот раз попадание пришлось в самый центр строя ряженых. Их разорванные остатки взвились в воздух. Взрыв уничтожил пять или шесть чучел и повалил наземь целую дюжину.

Обладая способностью стрелять каждые две минуты, поражать далёкие цели и причинять такие разрушения, это оружие станет по-настоящему смертоносным. Возможно, столь же смертоносным, как дамани. Бергитте с невозмутимым лицом, не отрываясь, смотрела сквозь зрительную трубу, Илэйн чувствовала, что женщина застыла в изумлении.

– Ну как? Вас устраивает это оружие? – спросила Алудра.

– О да, Алудра, – улыбаясь, ответила Илэйн.– Более чем. В твоём распоряжении ресурсы всего города, да что там, всего Андора. В Андоре найдется ещё несколько литейщиков колоколов.

Она взглянула на женщину-Иллюминатора.

– Но ты должна держать планы и разработки в секрете. Я отправлю с тобой гвардейцев. Мы не можем допустить, чтобы какой-нибудь литейщик вздумал покинуть родину и продать информацию врагам.

– Пока они не доступны Шончан,– сказала Алудра, – меня это не беспокоит.

– Что ж, а вот меня – очень даже волнует, – ответила Илэйн. – И я присмотрю за тем, чтобы это оружие использовали правильно. Мне нужно, чтобы ты поклялась, Алудра.

Женщина вздохнула, но дала клятву. Илэйн не собиралась использовать его против кого-либо, кроме троллоков и Шончан. Однако зная, что такое оружие находится лишь в её распоряжении, она будет чувствовать, что её народ в большей безопасности.

Подумав об этом, она улыбнулась и обнаружила, что ей трудно сдержать волнение. Бергитте, наконец, опустила свою трубу. Она была настроена… торжественно.

– Ну что ещё? – спросила Илэйн, когда до гвардейцев дошла очередь осматривать сквозь трубу произведённые разрушения. Она чувствовала легкое смятение в желудке. Неужели она съела что-то плохое на завтрак?

– Мир изменился, Илэйн, – Бергитте покачала головой, отчего её коса мотнулась. – И он изменился очень сильно. У меня скверное предчувствие, что это только начало.

Глава 30

Здесь спят люди

 – Эти Белоплащники, миледи, не очень разговорчивые парни, – сказала Ласиль с самодовольной улыбкой, – однако они остаются мужчинами. Которые, полагаю, давно не видели женщин. При мыслях о женщинах они всегда теряют те немногие умственные способности, что у них есть.

Фэйли прогуливалась вдоль коновязей, держа перед собой фонарь, поскольку небо было тёмным. Перрин спал. В последнее время он рано ложился, навещая волчьи сны.

Белоплащники неохотно согласились отложить суд, но Перрин ещё не подготовил свою речь. Он постоянно ворчал в ответ, что давно знает, о чём именно скажет. Зная его, можно быть уверенным, что он, как и всегда, прямолинейно выложит Моргейз всё как было.

Ласиль и Селанда шли по обе стороны от Фэйли. Остальные члены Ча Фэйли шли сзади, внимательно наблюдая за всеми, кто оказывался в пределах слышимости.

– Думаю, Белоплащники догадались, что мы приходили за ними шпионить, – высказала своё предположение Селанда. Невысокая бледная женщина шла, положив руку на меч. Сейчас её поза уже не казалась такой неуклюжей, как раньше. Селанда упорно тренировалась в обращении с оружием.

– Нет, сомневаюсь, – возразила Ласиль. Она осталась в простой песочного цвета блузе и тёмно-коричневой юбке. Селанда же сразу после возвращения сменила своё одеяние на штаны и меч – у неё на руке до сих пор оставался порез от пытавшегося её убить клинка, а вот Ласиль, казалось, понравилось носить юбку.

– Они не рассказали ничего стоящего, – заметила Селанда.

– Верно, – отозвалась Ласиль, – но мне кажется, такое поведение просто вошло у них в привычку. Наше появление под предлогом проведать Майгдин и остальных выглядело вполне обоснованным, миледи. Мы смогли доставить вашу записку, а затем немного поболтать с мужчинами. Я их раззадорила достаточно, чтобы кое-что у них выведать.

Фэйли вскинула бровь, но Ласиль затихла, поскольку они проходили мимо припозднившегося конюха, чистившего щёткой одну из лошадей.

– Белоплащники уважают Галада, – сказала Ласиль так, чтобы конюх не услышал. – Хотя кое-кому и не нравятся некоторые его замыслы.

– Какие?

– Для Последней Битвы он хочет, чтобы они объединились с Айз Седай, – объяснила Ласиль.

– Да тут любой может сообразить, что им не понравится подобная идея, – сказала Селанда. – Это же – Белоплащники!

– Да, – сказала Фэйли, – однако, это говорит о том, что этот Галад умнее своих подчинённых. Это полезная информация, спасибо, Ласиль.

Молодая женщина просияла, застенчиво откинув свои короткие волосы вместе с вплетёнными в них красными лентами. После пленения у Шайдо лент у неё стало в два раза больше.

Впереди между двух лошадей появилась чья-то долговязая фигура. У мужчины были густые усы, подстриженные на тарабонский манер, и, хотя он был молод, выглядел он многое повидавшим в своей жизни человеком. Это был Даннил Левин, оставшийся за главного у двуреченцев после того, как Тэм так таинственно покинул лагерь.

«Свет, сделай так, чтобы с Тэмом всё было хорошо, куда бы он ни направился».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});