Слова сияния - Брендон Сандерсон

«Значит, охота...»

Что за охота? Шаллан похолодела от его заявления.

Как и в прошлый раз, она не была уверена в том, что ее отпустили, но сложила вещи в сумку и собралась уходить. Она взглянула на оставшихся сидеть людей. Выражения их лиц казались холодными. Даже пугающими.

Шаллан покинула шатер и обнаружила, что дождь прекратился. Она зашагала прочь, спиной ощущая взгляды.

«Они все знают, что я могу с точностью их опознать, — поняла она. — И могу представить их достоверные портреты любому, кто потребует».

Им не понравилось увиденное. Мрэйз ясно дал понять, что Кровьпризраки не часто убивают друг друга. Но он также дал понять, что она не была одной из них, во всяком случае, пока. Он сказал это многозначительно, как будто дал разрешение тем, кто слушал.

Рука Талата, во что она ввязалась?

«Ты только сейчас поняла?» — подумала Шаллан, огибая холм.

Ее экипаж ждал впереди, кучер сидел, развалившись, наверху, спиной к ней. Шаллан с тревогой оглянулась через плечо. За ней никто не шел, по крайней мере, она не заметила.

— Кто-нибудь следит, Узор?

— М-м-м. Я. Не люди.

Валун. На рисунке для Мрэйза Шаллан изобразила валун. Не думая, действуя инстинктивно и без малейшей паники, она выдохнула штормсвет и сформировала перед собой образ огромного камня.

Затем быстро спряталась внутри.

Здесь было темно. Она свернулась в валуне, поджав ноги. Подобное поведение казалось недостойным. Другие люди, работавшие на Мрэйза, скорее всего, не занимались такими глупыми вещами. Они были опытными, уравновешенными, способными. Шторма, возможно, ей не стоило прятаться изначально.

Так или иначе, она сидела здесь. Взгляды остальных... То, как говорил Мрэйз...

Лучше быть чрезмерно осторожной, чем наивной. Ей надоели люди, полагающие, что она не может о себе позаботиться.

— Узор, — прошептала Шаллан. — Иди к вознице экипажа. Скажи ему моим точным голосом: «Ты не увидел, как я зашла в экипаж. Не оборачивайся. Мне нужно выйти незаметно. Отвези меня в город. Остановись у лагерей и подожди, досчитав до десяти. Я выйду. Не подсматривай. Я тебе уже заплатила, в том числе и за конфиденциальность».

Узор загудел и удалился. Спустя короткое время экипаж, влекомый паршменами, загрохотал прочь. Вскоре послышался цокот копыт. Она не увидела лошадей.

Шаллан с тревогой ждала. Поймет ли кто-нибудь из Кровьпризраков, что этого валуна здесь быть не должно? Вернутся ли они, чтобы выследить ее, когда не увидят, как она выходит из экипажа в военном лагере?

Возможно, они даже не пошли за ней. Возможно, она параноик. Шаллан ждала, страдая. Опять начался дождь. Что станет с ее иллюзией? Камень, который она нарисовала, уже был влажным, так что сухость его не выдаст, но, между прочим, дождь попадал на нее и совершенно очевидно, что он проходил сквозь образ.

«Мне нужно найти способ выглянуть наружу, пока я тут прячусь», — подумала девушка.

Отверстия для глаз? Сможет она сделать их внутри иллюзии? Возможно, ей...

Голоса.

— Нам нужно выяснить, как много ему известно. — Голос Мрэйза. — Отнеси страницы мастеру Тайдакару. Мы близко, но, видимо, дружки Рестареса тоже.

Ему ответил дребезжащий голос. Шаллан не смогла разобрать слова.

— Нет, я не беспокоюсь о нем. Старый дурак сеет хаос, но не берет власть в свои руки, хотя возможность есть. Он прячется в своем ничтожном городишке, слушая его песни и думая, что играет мировыми событиями. Он понятия не имеет. Он не охотник. Существо в Тукаре, однако, не такое. Я не уверен в том, что оно человек. А если человек, то наверняка не местного вида...

Мрэйз продолжал говорить, но Шаллан больше ничего не расслышала, потому что они отошли. Через некоторое время она опять услышала цокот копыт.

Она ждала, а вода просачивалась сквозь плащ и брюки. Содрогнувшись, девушка зажала сумку коленями и стиснула зубы, чтобы они не стучали. В последнее время погода установилась более теплая, но, сидя под дождем, не ощущалось ничего подобного. Шаллан ждала до тех пор, пока не заболела спина и не свело мышцы. Она ждала до тех пор, пока валун в конце концов не разлетелся светящимся дымом и не растаял.

Шаллан вздрогнула. Что произошло?

«Штормсвет», — поняла она, вытянув ноги.

Девушка проверила мешочек в кармане — она неосознанно осушила все сферы, пока поддерживала иллюзию валуна.

Прошло несколько часов, с наступлением вечера небо потемнело. Поддержание такой простой иллюзии, как валун, не требовало много штормсвета, и ей не пришлось сознательно думать над ее сохранением. Полезная информация.

Шаллан снова доказала собственную глупость, не позаботившись о том, чтобы проконтролировать количество используемого штормсвета. Вздохнув, она поднялась и покачнулась — ноги еще противились резким движениям. Она сделала глубокий вдох, прошлась и осмотрелась вокруг. Шатер исчез, а вместе с ним все следы пребывания Кровьпризраков.

— Думаю, мне пора идти, — сказала Шаллан, повернувшись к военным лагерям.

— Ты ожидала чего-то еще? — с неподдельным любопытством спросил Узор со своего места на ее плаще.

— Нет. Я просто разговариваю сама с собой.

— М-м-м. Нет, ты говоришь со мной.

Замерзшая, она зашагала в вечерние сумерки. Холод оказался не таким смертельным, как тот, от которого она страдала на юге. Было некомфортно, но не более. Если бы она не вымокла, воздух казался бы приятным, несмотря на прохладу. Шаллан потратила время в дороге, репетируя с Узором акценты: она говорила и заставляла его точно повторить сказанное ее голосом и тоном. Возможность слышать себя со стороны здорово помогала.

Как убедилась Шаллан, ее акцент, когда она говорила на алети, исчез. Хорошо, потому что Вейль выдавала себя за алети. Алети давался легко, так как очень походил на веден, поэтому, зная один из двух языков, можно было почти понимать другой.

Ее рогоедский акцент тоже стал довольно хорош, как на алети, так и на ведене. Шаллан стала использовать его гораздо лучше и уже не утрировала слова, следуя советам Тин. Бавлендский акцент звучал удовлетворительно, когда она говорила и на алети, и на ведене, и в течение почти всего обратного пути Шаллан практиковала хердазианский акцент в обоих языках. Речь Палоны служила хорошим примером на алети, и Узор мог повторить ее прозвучавшие ранее слова, что было очень полезно для практики.

— Что мне нужно сделать, — сказала Шаллан, — так это научить тебя говорить одновременно с моими образами.

— Тебе лучше сделать так, чтобы они сами говорили, — ответил Узор.

— А я смогу?

— Почему нет?

— Потому что... Ну, я применяю для иллюзии штормсвет, поэтому они представляют собой имитацию света. Это имеет смысл. Но я не использую звуки, чтобы их создавать.

— Это волна, — сказал Узор. — Звук — ее часть. М-м-м... Они кузены друг другу. Очень похожи. Вполне осуществимо.

— Как?

— М-м-м-м. Как-нибудь.

— Ты очень помог.

— Я рад... — Он затих. — Ложь?

— Ага.

Шаллан засунула безопасную руку в карман, который тоже отсырел, и продолжила идти через участки травы, втягивающейся перед ней в норы. Дальние холмы были покрыты лависом, растущим на аккуратных полиповых полях, хотя она не увидела в этот час фермеров.

Хотя бы дождь прекратился. Он все еще ей нравился, хотя Шаллан никогда не предполагала, насколько неприятно ходить под дождем на дальние расстояния. И...

Что там такое?

Она резко остановилась. Впереди на земле выделялась какая-то темная масса. Девушка нерешительно приблизилась и почувствовала запах дыма. Влажного, сырого дыма, какой бывает после того, как залить костер.

Ее экипаж. Теперь в темноте Шаллан могла определить, что он частично сожжен. Дождь потушил огонь; повозка горела недолго. Наверное, ее подожгли изнутри, где было сухо.

Несомненно, это тот самый, нанятый ею экипаж. Она узнала отделку на колесах. Шаллан нерешительно подошла. Что ж, беспокоилась она не напрасно. Хорошо, что она отстала. Что-то не давало ей покоя...

«Кучер!»

Она побежала вперед, опасаясь худшего. Тело кучера нашлось здесь же, устремившее неподвижный взгляд в небо. Горло было перерезано. Рядом, сваленные в кучу, лежали мертвые паршмены-носильщики.

Шаллан опустилась на мокрые камни, почувствовав тошноту, и прижала руку ко рту.

— О... Всемогущий над нами...

— М-м-м... — загудел Узор, каким-то образом передавая мрачный тон.

— Они умерли из-за меня, — прошептала Шаллан.

— Ты их не убила.

— Убила. Так же верно, как если бы держала нож. Я знала об опасности, которой подвергалась. А кучер — нет.

И паршмены. Что она чувствовала по этому поводу? Несущие Пустоту, да, но было трудно не испытывать тошноту от случившегося.

«Ты станешь причиной чего-то гораздо худшего, чем происшедшее, если докажешь предположения Джасны», — сказала какая-то часть ее разума.