Бессердечный принц. Раскол - Яна Мелевич

на убойной дозе адреналина подкидывал фантастические фортели. Да такие, что впору падать на мостовую, закрывать голову руками и плакать от безысходности.

— Ах ты, сука!

Раздавшийся выстрел только раззадорил призрачную многоножку. Разобрать, где у этой твари голова, а где задница, не смог бы даже самый придирчивый патологоанатом. Изогнувшись под неведомым углом, склизкое нечто бросилось на черносотенца и обхватила его длинными щупальцами.

Короткий вскрик утонул в безумном хохоте из десятка разномастных голосов. Смеялись и дети, и взрослые. Им нравилось высасывать из живых души. Как только лицо потенциальной жертвы приобретало серо-синий оттенок, чудовище с несколькими головами радостно взвизгивало и праздновало одну ему понятную победу.

— Держать строй!

Парень рухнул на землю, как подкошенный. Его тело стало пищей для призраков, которые с жадностью голодных стервятников набрасывались на догорающие крохи энергии в мертвом теле. Под треск ломающихся щитов их жуткий вой напоминал стоны грешников из бездны.

Второй черносотенец упал следом за товарищем буквально через несколько минут безуспешной борьбы с облепившими его призраками. Изувеченная женщина в лохмотьях с громким хлюпаньем вошла в его тело. Оно выгнулось дугой, хрустнуло позвонками, встало на все четыре конечности и повернуло шею на сто восемьдесят градусов.

Белые глаза с двумя горящими точками зрачков прекратили вращение, после чего одержимый духом черносотенец уставился на меня. Распахнув широко рот, он заорал тонким голосом. Перепонки в ушах едва не превратились в кровавое месиво.

— Одержимый!

— Ваше императорское высочество, отойдите!

Куда? Здесь тьма, там призраки. Вся огороженная щитом территория оказалась в черном коконе. Куда ни ступи, везде наткнешься на мертвых. Или на труп очередного черносотенца, павшего в неравном бою.

Будь у нас время и свободные руки, парня можно было спасти. По жалобному всхлипу и тому, как активно он сопротивлялся, стало ясно, что в теле еще осталась капля настоящей личности. Черносотенец боролся, ждал помощи и проигрывал. Призрак оказался сильнее. А мы стояли и смотрели на то, как он медленно угасал.

— Стреляй, — приказал я Костенко.

— Что?!

Он похлопал ресницами на меня, но я проигнорировал его взгляд и прицелился. Пистолет, выданный мне командиром отряда, пришелся весьма кстати.

Времени на раздумья не осталось, потому что дух вывернул тело. Внутри него что-то затрещало под визги других призраков, и жуткая мелодия из ломающихся костей вызвала приступ тошноты.

У одержимых только два пути: свобода или смерть. Близкий контакт с призраками часто заканчивался вторым вариантом. Из-за того, что мертвые не берегли физический носитель. Они прыгали с девятиэтажек, шагали под поезда и бросались под колеса автомобилей, пока гонялись за другими жертвами.

Безумная жажда жизни и желание вновь услышать стук сердца в груди превращало их в отчаянных психопатов. А избавиться от них, когда две души сплетались в одно целое, тяжело. Требовался хороший некромант, ведьма или специально обученный демонолог. Только всем упомянутым было не до нас.

Пуля просвистела в нескольких сантиметрах от меня. Обернувшись, я уставился на Костенко. Тот крепко сжимал оружие и растерянно разглядывал товарища, который упал в месиво из снега и грязи.

— У вас рука ранена, — вдруг сказал он спокойно, словно ничего не произошло. — Не попали бы. Пистолет едва держите.

Я бросил взгляд на дрожащую кисть и хмуро кивнул.

— Не попал.

— Щит скоро лопнет! — услышали мы крик воздушника, когда призраки пошли на второй заход.

— Мало. Здесь не все, — ответил ему некромант.

— Плевать, Даганов! Мы не вытянем!

Духи все прибывали, а наша ловушка истончалась. Она не выдерживала напора потусторонней силы, которая тянулась сюда на зов моей крови. Нам повезло, что следом за этими тварями из Пустоты не пришли другие. Высшие и низшие демоны разных мастей, гончие, создания бездны и одержимые из числа заключенных.

Призванные…

— Ставьте печать, — приказал я.

— Но…

— Ставьте, Анна, — ведьма послушно кивнула. — С остальным разберемся позже.

Упокоить десяток призраков проще, чем биться против нескольких сотен.

О том, что следовало взять целую армию, я старался не думать. Расчет на незаметность происходящего для общественности стоил моим людям жизни. За них мне светило если не самое дно забвения, то предпоследний круг раскаленной скалы. Как минимум. Ее жар я практически чувствовал на промерзшей коже.

«Если раньше не отправлюсь прямо в озеро к Лукавому. А так хоть погреюсь после смерти», — промелькнула в голове ироничная мысль.

Магия у ведьм красива, разнообразна и опасна. Но в отличие от магов, они черпали силу из природных источников, что ограничивало их в резерве. Никакими амулетами не пополнить его запасы, ведь чистая магия отторгала все искусственно созданные накопители. А какой-нибудь алатырь-камень, из которого ведьмы брали бы энергию, не привезти на поле боя.

На кону одна попытка. На большее ведьмовского круга не хватит.

Точнее, хватит. Только никто не гарантировал, что после сегодняшнего боя все три девушки выживут. Мы и так потеряли многих членов ковена. Их численность регулярно сокращалось из-за внутренних конфликтов, которые сотрясали империю последние сто лет.

Свечи растаяли и стекли бесформенной массой на снег. Оранжевое пламя перекинулось на подставленные ладони Анны, которая вместе с сестрами запела тягучую песню. Периодически они перескакивали с древнеславянского на древнерусский, а потом на древнефранский, фризский и многие другие мертвые языки.

— Разрывы затягиваются.

Я поднял голову и прищурился, заметив, как через прорехи в чернеющей завесе сверкнул несколько магических искр. Очередной портал захлопнулся с громким шипением, и призраки почуяли неладное. Они нападали яростнее, бились в стенки щита и пытались дотянуться до всех живых в округе.

Дважды я чуть не выскочил из круга, пока уворачивался от призрачных щупалец. Одно из них меня все-таки задело. Ледяное прикосновение выбило почву из-под ног и лишило дыхание. Будто я вышел в пятидесятиградусный мороз в рубашке и хорошенько вдохнул ледяного воздуха.

Липкая влага, как разбавленный клей, прицепилась к коже. Сожаление, что я снял все амулеты, вспыхнуло в голове и погасло. Как и здравая мысль позвать на помощь. У меня не хватило ни сил, ни желания, потому что призрак стремительно выкачивал из меня силы.

— Романо-о-ов, — протянул мужчина с обезображенным лицом и обдал сладким ароматом кладбищенской земли.

Перекрестный шрам помешал мне узнать его. Впрочем, не факт, что мы вообще были знакомы. Одежда у него не соответствовала форме нынешних заключенных, а звериный взгляд намекал на примесь крови нелюдя.

Едва призрачные когти