Дейр - Филип Фармер

За полчаса до сумерек вышли на горизонтальный участок. Здесь подождали, пока Улисс оценит обстановку. Вокруг царил полумрак, и когда солнце село, они оказались в полной темноте.

В занавесах переплетающихся цветов и лиан, составляющих странные зыбкие структуры, жили маленькие животные, похожие на землероек, строившие свои гнезда из слюны, которая на воздухе становилась густой и твердой. А Глик предупреждал о некоторых маленьких зверьках, чьи клыки очень ядовиты.

Существовали и другие опасности, большинство которых он описал Улиссу. Но все ли? Или о чем-то все-таки умолчал?

Улисс постарался скрыть свое беспокойство. Но Авина и некоторые другие были подавлены. Они, сбившись в тесную кучу, варили мясо на маленьких бездымных кострах. Улисс не пытался их расшевелить. Молчание оставляло желать лучшего. Если предстоит и дальше блуждать во мраке, Повелителю придется как-то поднять моральный дух своих подопечных.

Он соорудил удочки, используя оленье мясо как наживку, и пошел ловить рыбу. Вместо рыбы он поймал в первый раз беспанцирную черепаху и собрался было бросить ее обратно, но потом передумал и решил приготовить черепаху на завтрак. Вторая попытка подарила ему маленькую рыбку, которую он пренебрежительно выкинул. Через пять минут — наконец-то — он вытянул рыбину в полтора фута длиной! У нее были крепкие шипы и коротенькие усики по обеим сторонам тела. Когда с трудом он вытащил ее на берег, то вдруг обнаружил, что та может дышать воздухом. Она издавала квакающие звуки и старалась вцепиться в него тонкими когтями — кончиками плавников. Он положил ее в корзину, где она продолжала квакать, да так громко, что он решил от нее избавиться. Зачем терпеть ее кваканье сейчас, если можно поймать ее или ее сестриц на завтрак утром!

Проблема ночлега решилась достаточно просто, хотя и не совсем его устроила. Вокруг было вдоволь маленьких щелей, чтобы обеспечить убежище всему отряду, но, с другой стороны, они не могли ночевать достаточно близко друг к другу, враг мог напасть на них и вырезать поодиночке, а караульные этого и не заметили бы.

Тут уже Улисс ничего не мог поделать, только удвоить охрану. Он оставил себе вторую смену и лег недалеко от Авины. Закрыл глаза, но вскоре вновь открыл их. Крики, свисты, стоны, карканье, вопли, удары и улюлюкание сделали сон невозможным. Нервы не выдерживали. Он сел, лег, снова сел, повернулся и позвал Авину. Когда его плеча коснулись, зовя на вахту, он еще и не сомкнул глаз.

Потом взошла луна, но ее свет не проникал в растительную каверну. Как бы хотел сейчас Улисс оказаться всего в нескольких милях отсюда, на равнине, где луна сверкает так ярко.

Утром у всех были красные глаза, словно от яркого солнца. Улисс выпил немного воды из ручья и потом отправился ловить рыбу. Он поймал пять амфибий, три форелеобразных рыбы, двух лягушек и еще одну черепаху. Он отдал их Авине, и она с несколькими вуфеа принялась за стряпню.

Улисс, говоря не громко, но ободряюще, сумел добиться своего: после того, как отведали рыбы (а рыбу они любили), люди-кошки почувствовали себя лучше. Тем не менее, подняв тюки, они поняли, что усталость еще слишком велика. Когда вышли из мест, где солнце бросало длинные ленты света под кронами ветвей и лиан и упали черные тени, ведущие немного притихли. Встречались места, где растения сплетались так густо, что летучий народ не мог летать, и приходилось воинам опять нести их на спинах.

На второй день они оказались в лучших условиях. Крики ночью становились привычными, и они смогли немного выспаться. Хорошо ели. Рыба ловилась замечательно. Вагарондиты подстрелили большого алого борова с тремя парами изогнутых клыков. Борова поджарили и съели. К тому же кругом было много ягод, фруктов, орехов. Глик сказал, что они не ядовиты, но осторожный Улисс приказал ему и его жене попробовать все самим, перед тем как будут есть другие. Глику приказ не понравился, но он только угрюмо усмехнулся и повиновался.

На третий день, как Глик и предсказывал, они поднялись на ствол. Летучий сказал, что, если подняться на верхние террасы, идти будет легче. Улисс подумал, что с существами, подобными летучему народцу, нужно держать ухо востро, но решил идти дальше пока вместе с ними.

Конечно, перед этим пришлось заставить отряд путешествовать от ствола к стволу. Перейти с одной ветки на другую было достаточно просто, поскольку сцепление лиан и растений образовывало своего рода прочный висячий мост.

Пока все было приемлемо. Путь по стволу, от ветки к ветке, был долог, но исключительно надежен, если, конечно, не смотреть вниз. Кора напоминала выщербленный утес, и карабкаться по нему было все равно что пользоваться дымоходом с одним открытым концом. Улисс и так умудрился взобраться достаточно высоко, хотя руки и спина его покрылись ссадинами и кровоподтеками. Меньший вес, да и мех, и выносливость его полулюдей давали им большое преимущество.

Тяжело дыша, Улисс подтянулся на последнем выступе и оказался на ветви. Он начал карабкаться рано утром, а сейчас было уже почти темно. Ниже наступала ночь, глубины казались пещерным мраком. Из них выглянула морда леопардоподобной кошки, затем раздался кошачий вопль, огласивший всю округу. В тысяче футов внизу, наоборот, затихли вопившие до того обезьяны. Он прикинул, что находится на высоте почти восьми тысячи футов над землей. И все же не на вершине дерева. Ствол поднимался по крайней мере еще на две тысячи футов, а дальше шла добрая дюжина гигантских ветвей, подобных той, на которой они стояли, и сама верхушка.

Он мог добраться туда после темноты. А пока собрали сучья, ветки и хворост с засохших деревьев и сложили их на дне щелей, которые не были заполнены землей. Здесь, вверху, разруха не была такой сильной, как внизу, а голой коры было больше. Солнце село, путников накрыли облака тумана. Трясущиеся, продрогшие и угнетенные, они сгрудились вокруг костра.

Улисс заговорил с Гликом, который сидел подле него у костра.

— Я не уверен, что твоя мысль так уж хороша. Здесь, верно, меньше растений, и поэтому мы можем двигаться быстрее. Но зато нас донимают холод и сырость.

В тумане летучая мышь и его жена казались демонами, мерцающими в колебаниях пламени. Они закутались в шерстяные одеяла, из которых торчали их кожаные крылья и лысые головы. Зубы Глика блеснули.

— Завтра, мой Повелитель, — сказал он, — мы построим плот, на котором отправимся вниз по течению. Потом ты оценишь мудрость моего совета. И чем быстрее мы будем плыть, тем покроем большее расстояние. Ну а тогда ты увидишь, что неудобства этих ночей искупаются дальнейшим спокойствием многодневного путешествия.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});