На дальних рубежах 2 (СИ) - Incognito

жара давалась пожилому мужчине нелегко, хоть он и был местным уроженцем. Чуть попыхтев, мужчина включил принесенный с собой ноутбук.

— Я подготовил ее документы на освобождение, — обмахиваясь собственной шляпой уведомил он клиентку. — Хорошо, что вы собрали все заранее, и она отработала больше двадцати лет. Три дня на рассмотрение, судебное постановление и все! Проблем я не предвижу, дело будет рассматривать судья Жан- Батист Фонтено, он вполне лоялен.

Кора кивнула. Женщина, которую искал Джейс, родилась в рабстве, а значит, формально могла быть освобождена через двадцать лет работы после своего совершеннолетия. Другое дело, что мало кто из хозяев на такое соглашался, но механизм был заложен в те времена, когда после первичных фаз аренды заключенных и долгового рабства этот институт развился в полноценную систему с наследованием статуса. Собственно, пожизненный контракт, подписанный когда-то ее мужем, и все прилагающиеся к нему ограничения были как раз наследием более раннего периода. А вот этой Ифе повезло больше, хоть везение в данном случае и было весьма условным. Но ей, по крайней мере, оставили шанс выйти из неволи вполне официально, без окольных путей.

— Вы точно не хотите ее оставить? — уточнил юрист. — Весьма ценная работница, несмотря на износ.

— Она — мать сослуживца моего мужа, — сухо ответила Кора. — Погибшего сослуживца.

— О, тогда все понятно, — ничуть не смутился специалист. — Как благородно со стороны мистера Килгора. Офицеры, так заботящиеся о подневольных солдатах, — большая редкость!

— Всякое бывает. Запускайте процесс, — отстраненно бросила Кора, чье внимание было целиком поглощено наблюдением за Джейсом и Ифой.

Момент, когда на женщину обрушилась новость, можно было пропустить, если не так пристально всматриваться. Ифа остановилась, пошатнулась, но осталась стоять. Кора видела, что Джейс продолжал говорить, потом замолчал. Ифа что-то сказала, вероятнее всего, спросив, как погиб ее сын. Кора знала, что Джейс пощадит бедную женщину, избавив ее от правдивого описания подробностей. Ее сын погиб как герой, этого достаточно. Пусть кошмары и запах горелой плоти преследуют кого-то одного, того, кто может это выдержать.

Кора ждала криков, истерики, любой бурной реакции. Однако выдержка, приобретенная за десятилетия в неволе, не подвела Ифу. Развалиться на кусочки перед новым хозяином женщина себе не позволила, только отвернулась в сторону и крепко зажала себе рот ладонью. Даже издалека было видно, как ссутулились и затряслись ее плечи. Сила, достойная уважения, но немного поддержки не помешает. Сильные люди обычно как раз и ломаются сильнее.

— Энцо, бегом отнеси мистеру Килгору воды, — приказала Кора, и подчинённый понятливо кивнул на кодовую фразу, подхватил маленькую аптечку и бутылку воды и легко порысил в сторону Джейса и Ифы.

Через какое-то время к машинам подошли уже оба мужчины. Охранник присоединился к коллегам, а Джейс прошел прямиком к жене. Адвокат тонко чувствовал ситуацию и мгновенно встал из-за стола, чтобы наниматели могли поговорить с глазу на глаз. Ифа бродила по берегу одна.

— Ну что? — спросила Кора с напускным спокойствием.

— Объяснил ей наш план, озвучил варианты, — скупо отвечал Джейс, но напряжение в его лице говорило больше слов. — А когда она спросила, за что такое счастье, рассказал. Старался не особо травмировать, но куда там….

Он отхлебнул из протянутой Корой фляжки и тихо выругался.

— Как по-твоему, ее можно оставлять одну в номере? — поинтересовалась Кора будничным ровным тоном, хотя ее взгляд, прикованный к сиротливой фигурке, опустившейся на песок, выдавал истинное напряжение.

— Вполне. Она не станет обесценивать жертву сына. Мечта о ее свободе — его последняя воля. Для Ифы она священна.

— Надеюсь, ты прав.

Джейс уселся на спинку деревянной лавочки, разрушая образ богатого тепличного прожигателя жизни, и Кора воспользовалась моментом, чтобы приглядеться к нему. За последние месяцы он изменился. Конечно, ему пошло на пользу начало терапии, но сама жизнь менялась, и эти перемены отложили на нем свой отпечаток. Джейс стал спокойнее и увереннее в себе, роль публичной личности давалась ему все легче. Но Кора знала, что в душе он все тот же отчаянный, мужественный дурень с горящим сердцем, который готов сгореть сам, чтобы согреть других. Именно поэтому его прекрасно дополняла женщина, способная не только подавать патроны, но и вовремя включать огнетушитель.

— Джейс, свой долг перед другом ты выполнил, нашел ее, Теперь все в ее руках, — тихо заметила Кора и дернула подбородком в сторону умывавшей в озере лицо женщины. — Она осталась совсем одна. Тяжело ей будет. В любом случае, свобода выбора теперь в ее руках. Похоже, силы в ней остались, может, справится, сможет научиться жить заново.

— Да уж, — Джейс задумался, вспоминая свой опыт. — Самое страшное, когда у тебя отнимают все человеческое, это остаться совсем одному. Ты тогда готов цепляться даже за хозяина. Я выжил только потому, что почувствовал, что я не один. Ты мне это напомнила. Просто я не всегда это понимал. Нас учат грызться друг с другом, не привязываться к своим. Должен быть только хозяин. И правда, он становится для тебя центром вселенной после определенного времени, особенно если тебе обрывают связи с теми, кого ты любишь. Понять, что это не так… сложно, но очень важно.

— Всех не спасти. Особенно, если они этого не захотят.

— Ты это к чему?

— К тому, что я вижу, что ты готов сейчас что угодно сделать, чтобы ей помочь. Но мы можем сделать только то, что мы с тобой обсудили. Остальное — на ней. Не бери на себя чужую ношу. Потому что мне придется ее с тобой делить, а я не хочу тащить лишнее. Я устала, Джейс. Я хочу, чтобы мы жили для себя. Впрочем, еще надо посмотреть, что она решит.

Джейс помолчал. Это был не первый такой разговор, и рамки, обозначенные Корой, он знал.

— Я обещал тебе, что никогда не поставлю тебя и нашу семью на второе место, — серьезно проговорил он. — Но что бы не решила Ифа, я знаю, что я хочу сделать. Ты должна понимать, после всего, что было, после всего, что творил я сам… Я хочу, чтобы это не просто отравляло мне жизнь, а приносило пользу хоть кому-то. Есть люди, которым так же хреново, но у них еще есть шанс, стоит их хотя бы немного поддержать. Я знаю, каково им, и