На дальних рубежах 2 (СИ) - Incognito

незнакомца. — Сын.

— Вы можете его описать? Внешность, возраст, имя?

— Стивен, его зовут Стивен, — начала она.

К удивлению Ифы, едва услышав это имя, мужчина как-то странно посмотрел на нее и тут же отвернулся. Ответ он дослушал, уже вернувшись на место подле своей жены, задумчиво кивая на слова Ифы.

— Другие дети есть? — коротко и более властным жестким тоном вопросила "пантера", задумчиво теребя кольцо с крупным камнем цвета свежей крови.

— Нет, госпожа.

И слава богу, не давшему Ифе забеременеть в те года, когда она еще об этом мечтала! А особенно той бабке, что помогла трижды предотвратить появление на свет очередной души, обреченной на прозябание в рабстве, когда Ифа уже жалела о своем женском существе.

— У вас есть вещи, которые вы хотели бы забрать с собой? — все так же властно, но все же уважительно обращаясь к невольнице на "вы", спросила женщина.

Ифа кивнула. Ком, подступивший к горлу, не дал ответить внятно. Темноволосая смуглянка повернулась к хозяину и хозяйке.

— Пусть ее проводят и дадут собраться, а потом отведут к нашим машинам, — скорее приказала, чем попросила она.

Хозяин было забулькал что-то в ответ, видимо, желая возразить, но от него отмахнулись, как от надоевшей мухи. "Пантера", до сих пор казавшаяся расслабленной, вдруг встала с такой легкостью и четкостью, что от нее повеяло не меньшей угрозой, чем от ее мужа. Эта пара больше не казалась Ифе богатенькими баловнями с обложки журнала. В мозг с настойчивостью глупой курицей стучалось слово "мафия".

— Пойдемте, — коротко бросила "пантера", проходя к дверям.

Там она приказала своему человеку сопровождать Ифу сначала до ее жилища, а потом до машин новых хозяев. Получив подтверждение приказа, женщина коротко кивнула и закрыла дверь за прислугой.

Ифа глупых вопросов не задавала, и так все понятно, а что не понятно, то никто не будет разъяснять, велика честь! Скоро и так все узнает. И все же стало очень и очень страшно. Этот страх перед неизвестностью, перед уходом из несчастливого, но знакомого места, где ее было бы легче отыскать сыну, — этот страх вязал ей руки и ноги, вызывал острое желание рвануться и побежать, но… Куда бежать от двух цепных псов — надсмотрщика старого хозяина и телохранителя новых?

Последнему Ифа даже была благодарна, он не позволил надсмотрщику с плантации поторопить женщину тычками или электропогонщиком, сдержанно поинтересовался в порядке ли она, когда Ифе вдруг стало дурно у самого порога дома, вежливо попросил не задерживаться со сборами.

Ифа собрала свои нехитрые пожитки, наспех покидав в сумку то, что еще могло послужить на новом месте, а потом замерла, воровато прислушиваясь. Сопровождающие побрезговали заходить в убогое рабское жилище и вроде бы не собирались врываться внутрь. Ифа торопливо метнулась к тайнику — немного отходившей стенной панели, за которой раньше должны были проходить какие-то коммуникации, а теперь, в оставленной после вырванных с мясом трубок и проводов пустоте хранилась облупившаяся мятая жестяная коробка с самым ценным. Несколько побрякушек, совсем бросовых (все остальные давно отняла и продала новая жена хозяина), но дорогих как память, крохотный пузырек с парфюмом, фотографии, бережно сложенные в толстый конверт и обернутые шелковым платком, и какая-то смехотворная сумма денег, — все, что удалось скопить за такую щедрую на крутые повороты жизнь.

Спрятал все самое ценное на себе и, собравшись с духом, шагнула в неизвестность. Ожидание подле хозяйских машин не стало слишком долгим испытанием. Гости не собирались затягивать визит, и довольно скоро вся компания появилась на пороге. Бывший хозяин и его супруга, некогда одним своим видом растравливавшие душевные раны Ифы, сейчас выглядели такими потерянными и обескураженными, что вызывали лишь недоумение и брезгливую жалость. Новый хозяин был чернее тучи, будто на похороны приехал. И только новая хозяйка казалась довольной, а стоило ей отвернуться от своих компаньонов, как на ее лице промелькнула кривая злорадная ухмылка.

Настроение новых хозяев не вселяло надежд на светлое будущее, но Ифа беспрекословно подчинилась, когда ей приказали сесть в один салон с новыми господами. Она смотрела на плантацию через окно машины, как будто во сне видя всю свою жизнь здесь. Странное отчуждение от реальности заставило на несколько минут забыть о бушевавшем внутри шторме. Изменить ничего было нельзя, оставалось ждать, что будет.

***

Кора стянула пиджак, будто змея — старую шкурку, и с наслаждением подставила плечи и руки легкому бризу. Пиджак без лишних церемоний полетел на заднее сидение, и Кора захлопнула дверь машины, чтобы жаркий влажный воздух не сводил на нет работу салонного кондиционера. Охрана рассредоточилась, ненавязчиво беря под контроль периметр придорожного пикникового места. Кора с обманчивой ленцой прошествовала к деревянному столу и грациозно опустилась на лавку. Сейчас в ее образе стало гораздо больше от светской львицы, чем от одичавшего солдата, но это напыление позолоты было очень и очень тонким.

Место стоянки оказалось довольно живописным. Дорога, до сих пор бежавшая между аккуратными квадратами водных полей, наконец-то отошла от сельскохозяйственных угодий и вывела ко вполне естественному водоему. Гладкое озеро с ровной, маслянистой поверхностью окружал чистый и красивый песчаный бережок. В зарослях сочной водной зелени копошились птицы, над водой сапфировыми росчерками метались стрекозы. Богатство природы и относительная чистота зоны отдыха свидетельствовали о том, что плотного движения на дороге не бывало. Здесь просто некому было испоганить стоянку.

Природная идиллия Кору волновала мало. Ее взгляд был устремлен туда, где по берегу неспешно брели две фигуры — высокий плечистый мужчина и низко опустившая голову женщина. Сообщать родным о смерти солдата — задача нелегкая и неприятная, даже если ты не знал погибшего. А тут… Кора предлагала Джейсу свою моральную поддержку, но тот предпочел выполнить скорбный долг в одиночестве.

Кора с должным пониманием относилась к потере этой женщины, но по-настоящему переживала только за мужа. Сейчас она по движениям, по манере держаться пыталась угадать, на какой фазе находился разговор. Она знала все, что собирался сказать Джейс, но предсказать реакцию его собеседницы не могла.

— Энцо, — окликнула Кора одного из своих охранников. — Достань нашу особую аптечку, пусть под рукой будет.

На лавочку напротив тяжело опустился нанятый для этого случая законник. Его лысина сверкала на солнце мгновенно выступившими бисеринами пота. Влажная