Сунь Укун – царь обезьян - У Чэнъэнь

– Мои ученики, они сопровождали меня в пути, – ответил Танский монах.

Все вместе они отправились в Чанъань, столицу Танского государства. Танский владыка – в государевой колеснице, монах Сюаньцзан – на государевом коне, а Сунь Укун, Чжу Бацзе и Шасэн – пешком, ведя на поводу белого коня и неся поклажу.

Прибыв к государеву двору, паломники остановились у яшмовых ступеней, ведущих в дворцовую палату. Шасэн подвел коня-дракона, священные книги сложили у самого входа, после чего Танский владыка передал Сюаньцзану повеление явиться к трону и пожаловал ему право сидеть в присутствии государя. Танский монах поблагодарил за оказанную милость и велел принести священные книги.

– Сколько же всего книг ты принес? – спросил государь. – И как удалось тебе их раздобыть?

Танский монах долго рассказывал о путешествии на Запад, не упустив ни единой подробности. Государь внимательно его выслушал, после чего велел устроить пир в восточном приделе дворца, чтобы отблагодарить монахов за их подвиг.

Пока готовили пир, Сюаньцзан успел рассказать государю о том, как помогали ему в пути его ученики.

– Без них я не добрался бы до обители Будды, – сказал Танский монах.

Государь похвалил учеников Танского монаха и спросил:

– Как далек путь на Запад?

– Насколько я помню, – отвечал Сюаньцзан, – богиня Гуаньинь говорила, что отсюда до обители Будды сто восемь тысяч ли. За то время, что мы туда добирались, четырнадцать раз сменились зимняя стужа и летний зной. Что ни день, то встречались все новые горы и кручи, густые леса, широкие, бурные реки. Мы прошли множество стран, и каждый правитель ставил на нашей подорожной печать.

Тут Сюаньцзан обратился к своим ученикам:

– Братья! Достаньте-ка подорожную – вручим ее государю.

Подорожная тотчас же была представлена. Там значилось: «Выдано в третий день до полнолуния девятой луны тринадцатого года эры Чжэньгуань».

– Долгие труды и далекий путь! – с улыбкой воскликнул Тайцзун. – Ныне уже двадцать седьмой год этой эры.

Тут появились придворные служители звать государя и его гостей на пир. Государь сошел с трона и, взяв за руку Танского монаха, повел его в восточный придел дворца.

– Умеют ли достойно вести себя твои ученики, знают ли они приличия? – спросил государь.

– Мои недостойные ученики от природы оборотни, – отвечал Танский монах. – Они жили в глухих горах и просторных степях, не знают ни приличий, ни чинопочитания, принятых при дворе премудрых правителей Срединного цветущего государства. Всячески умоляю и прошу тебя, государь мой и повелитель, простить им эту вину.

– Ладно, ладно, – смеясь, сказал государь. – Пусть идут с нами вместе на пиршество. Я не буду их ни в чем укорять.

Придя в восточный придел дворца, Танский наставник со своими учениками, а также все гражданские и военные чины расположились рядами по правую и по левую сторону от государя. В строгом порядке чередовались пение, пляски, музыка. Веселье длилось до самого вечера.

После пира Танский владыка вернулся к себе во дворец, сановники разъехались по домам, а Сюаньцзан вместе с учениками отправился в прежний свой монастырь Великого счастья, где монахи встретили его земными поклонами. Сюаньцзан в свою очередь приветствовал монахов и пошел прямо в келью настоятеля. Чжу Бацзе не требовал еды, как это бывало прежде, и вообще не шумел, Сунь Укун и Шасэн вели себя строго и сдержанно. Иначе и быть не могло – ведь они завершили свой подвиг и обрели прозрение.

На следующий день государь снова позвал к себе Сюаньцзана и обратился к нему с такими словами:

– Меньшой брат наш, что ты скажешь, если я попрошу тебя прочесть нам вслух что-нибудь из священных книг?

– О повелитель и владыка! – отвечал Танский наставник. – Священные книги следует читать в подобающем месте. В твоем драгоценном дворце нельзя их читать.

Государя очень обрадовал такой ответ Сюаньцзана, и он тотчас же обратился с вопросом к одному из приближенных:

– Какой из монастырей города Чанъань самый чистый?

Из рядов просвещенных мужей выступил вперед старший, по имени Сяо Юй, и промолвил:

– У нас в городе своей чистотой славится монастырь Диких гусей.

Государь распорядился:

– Пусть каждый из вас с благоговением возьмет по нескольку тетрадей священных книг и вместе со мной отправится в этот монастырь. Мы попросим там нашего меньшого брата побеседовать с нами.

Придворные выполнили государев приказ и, последовав за царским поездом, сложили книги на высоком помосте перед храмом.

– Бацзе и Шасэн! Взнуздайте коня-дракона и приведите в порядок дорожные узлы, – распорядился тем временем Танский наставник, – а ты, Сунь Укун, побудь около меня.

После этого он обратился к государю:

– О владыка и повелитель! Если ты хочешь, чтобы священные книги распространились по всей Поднебесной, надо сделать с них списки. А сами книги хранить как драгоценность.

Государь велел вызвать из палаты словесности, а также из приказа письмоводства всех чиновников-переписчиков и приказал им переписать священные книги.

С благоговением взяв обеими руками несколько тетрадей, Танский наставник взошел на помост и только хотел было приступить к чтению, как повеял благоуханный ветер и в воздухе появились восемь стражей Цзиньганов, которые громко крикнули:

– Положи священные книги на место и следуй за нами на Запад!

Находившиеся внизу, у помоста, ученики Танского наставника, а также белый конь тут же, прямо с Земли, поднялись в Небо, вслед за ними поднялся и Танский наставник, который вознесся прямо на девятое Небо. Танский владыка и его многочисленные придворные пришли в полное замешательство и, устремив взор к Небу, стали совершать низкие поклоны.

Тем временем восемь стражей Цзиньганов на благоуханном порыве ветра примчали Танского монаха и его учеников на Чудодейственную гору. Путь в оба конца занял ровно восемь дней.

Когда восемь стражей Цзиньганов с Танским наставником прибыли в обитель Будды, он как раз читал собравшимся свои проповеди. Восемь стражей обратились к Будде Татагате с такими словами:

– Мы получили твое драгоценное повеление доставить праведного монаха и его спутников в Танское государство и обратно. Ныне мы явились доложить о выполнении твоего повеления.

Вслед за этим они велели Танскому наставнику приблизиться и получить назначение на должность.

– Праведный монах, – молвил Будда Татагата, – в прошлой своей жизни ты был моим вторым учеником и носил имя Золотой Кузнечик. Но так как ты не хотел слушать моих поучений и отнесся невнимательно к нашему Великому учению, я понизил тебя в должности и в наказание направил в восточные земли. Ныне, к моему великому удовольствию, ты обратился к истинному учению, строго соблюдаешь его, отправился за священными книгами и весьма отличился, совершив подвиг. За это я повышаю тебя в должности и жалую тебе звание Будды Добродетельных заслуг сандалового древа.

Затем Будда Татагата обратился к Великому Мудрецу – царю обезьян.

– Сунь Укун, – молвил он, – в свое время ты учинил великое буйство в небесных чертогах, и я с помощью своих волшебных сил придавил тебя горой Пяти стихий. К счастью, небесная кара возымела действие, ты уверовал в учение Будды Сакьямуни. Я рад тому, что за все время путешествия ты боролся против зла и распространял добро, совершил много подвигов и покорял злых дьяволов-оборотней. За это я повышаю тебя в должности и жалую тебе звание Победоносного Будды. Чжу Унэн! – продолжал Будда, обращаясь к Чжу Бацзе. – Ты был когда-то духом Небесной реки, полководцем звезды Тяньпэн. Но за непристойность, допущенную тобой, когда ты захмелел на пиру в Персиковом саду и стал заигрывать с небесной красавицей, я наказал тебя, повелев спуститься на грешную Землю и переродиться в тварь. Но ты принял человеческий облик и греховодничал в пещере Облачного плота на горе Счастья. Однако я рад, что ты наконец вернулся к Великому учению и вступил в число моих подвижников-шраманов. Ты охранял в пути праведного монаха и нес поклажу. За это я повышаю тебя в должности и жалую тебе звание Посланца – очистителя жертвенников.

– Вот тебе и на! – пробурчал Чжу Бацзе. – Они все сделались Буддами, а меня почему-то приставили чистить жертвенники!

– Это за то, что ты был грубияном, лентяем и обжорой! – сказал Будда Татагата и обратился к Шасэну: – Шасэн! Ты носил звание полководца – смотрителя Занавеса при Небесном дворце. Но на пиру в Персиковом саду ты разбил хрустальную плошку, и я наказал тебя, изгнав на грешную Землю. Ты поселился на берегах реки Текучих песков и занимался там людоедством. Но, к счастью, ты раскаялся и обратился к моему учению. Ты охранял праведного монаха и отличился тем, что вел коня при восхождении на горы. За это я повышаю тебя в должности и жалую тебе звание Златотелого архата.