А отличники сдохли первыми - 2: летние каникулы - Рик Рентон

Я и есть Пальячи».

Кира не засмеялась. Как я и рассчитывал.

— Хорошая история. Хоть и грустная. Как будто про тебя.

Некоторое время она шла молча, изредка поглядывая на меня, словно хотела что-то сказать, но не решалась. И всё-таки заговорила:

— А знаешь... Мне кажется, что ты издеваешься над шмелями не потому, что дико их ненавидишь. Точнее, не только поэтому. Просто тебе это нравится. Сам процесс. И ещё тебе нравится, что они тебя боятся.

Помолчав, я всё же ответил:

— Если я скажу, что это не так, я буду не прав. Но мне не доставляет удовольствие сам процесс охоты. Я делаю это ради мести. То, что очередной ублюдок получает по заслугам. Вот что меня радует.

Кира выпятила нижнюю губу и склонила голову, оценивая услышанное:

— Это я могу понять... Когда-нибудь расскажешь мне, за что ты им мстишь?

— Если будешь себя хорошо вести...

— О, опять папашу включил. Я тебе не ребёнок!

— Твоя правда. Не кричи только.

Девчонка снова насупилась, но в этот раз её лицо посветлело намного быстрее. Картина июльского леса и правда поднимала ей настроение. И дальше она шла молча, любуясь нашим зелёным окружением.

У самой границы лесопарка мы немного задержались возле незаметного родника, скрытого в густом кустарнике, и обновили запасы воды. Умывшись и напившись, Кира блаженно вздохнула:

— Ой, хорошо-то как... Я и не знала, что тут есть родник.

— Их тут вокруг много. Просто не все легко доступны. А вот те, про которые знают все, лучше обходить издалека.

— Да, знаю. Там для засады — самое то. А вот говорят, что даже звери друг друга не трогают на водопое.

— Это миф. Ещё как трогают. Просто всякие антилопы обычно уступают хищникам право напиться первым. И держатся на расстоянии всем стадом, пока он не уйдёт. А одинокий хищник, в свою очередь, на всё стадо сразу не нападает.

Быстро перебежав через дорогу, отделявшую парк от Митинского электродепо, мы торопливо обошли его по периметру, стараясь не высовываться из посадок. И снова вошли в густой лес, перебравшись через течение Журавки.

— Самое жуткое место на районе... — Съёжившись, девчонка то и дело оглядывалась на ангары депо. — Тут некоторые ребята в поездах ночевали часто. Когда ночные жоры в первый раз из тоннелей вылезли — всех разорвали. Никто убежать не успел.

Тут её осенила догадка:

— Погоди... У тебя тут рядом что ли логово? Сюда даже днём никто лишний раз не суётся.

— Уже теплее. Но нет. Здесь и правда слишком опасно. В том числе и для меня.

— Так... А я вроде знаю, где мы... — Кира начала активно оглядываться. — Вон там выше Журавка широкая становится. И за ней посёлок большой элитный. Мы там были с Ромкой... Почти месяц кочевали из дома в дом, пока туда шмели не зачастили. Хорошее было время... Нам не туда случайно?

— Нет. Дальше на запад. Вон туда, за ту проплешину.

— Да там же... Так вот где ты прячешься! — Осенённая догадкой девчонка хлопнула в ладоши. — На кладбище!

— Бинго.

— Да... Туда и правда народ не суётся. Это не депо, конечно... Но слухи тоже жутенькие ходят... И где ты там прописался?

— В самом центре была небольшая конторка с ритуальными услугами. Через дорогу от туалетов.

— Удобно! — Она снова выпятила губу и покивала. — А то да, с туалетами нынче напряжёнка... И чё? Неужели там никто не беспокоит?

— Одиночки боятся. Особенно после того, как я припугнул парочку... И, наверное, стал источником этих слухов, о которых ты говоришь. А шмелям там ловить нечего. Слишком близко от Отрады, давно уже всё подмели. Ещё до того, как я там прописался.

— Толково, чё...

Засыпанные прелой листвой старые могилы встречали нас торжественным молчанием. Ветер стих и даже птицы не особо старались, разомлев на жарком солнце, поднимающемся к полудню.

— Жарковато... — Кира расстегнула олимпийку, открыв чёрную футболку с дерзким принтом в виде какой-то жуткой японской маски. — Ну хоть в июле лето началось. А то весь май и июнь холодрыга... Реально, в феврале иногда ночи теплее были, чем этим летом.

— Заходи. — Незаметно дёрнув за её спиной за секретную верёвку, скрытую в зарослях дикого винограда, я открыл щеколду.

— У-у-у-у... Да у тебя тут как в избушке бабы-яги! — Войдя в тёмное помещение, девчонка первым делом обратила внимание на пучки трав, развешанных по стенам и под потолком. — Запах-то какой...

— Это от авитаминоза. И вместо лекарств. Иначе на одних консервах и печеньках долго не проживёшь. — Я снял рюкзак с арбалетом и вытащил пистолет на верстак, собираясь его разобрать и почистить. — Аптеки-то в городе уже давно полупустые. Весной заболевшие всё подряд жрали в надежде вылечиться.

— Ага... Пока печень не отказывала. — Кира покосилась на оружие и нерешительно шагнула вглубь помещения. — Вот мы с Ромкой и тогда тоже в город лишний раз не совались. Повсюду эти несчастные доходяги валялись со своей холерой или поносом. Некоторые даже уже штаны перестали снимать... Фу... Как вспомню... Куда можно сесть?

— Вот. — Я указал на старое кресло и начал выкладывать на стол перед ним свои припасы. — Вода там на крыше в баках, если нужно. Лестница сзади. Туалет знаешь где.

— С родника воду таскаешь? — Девчонка присела на подлокотник, всё ещё зачарованно разглядывая ароматные веники.

— Для душа с реки, она ближе и давно стала гораздо чище. Плюс дождевая. Для питья родник. И росу собираю.

— У тебя душ есть??? — Она распахнула и без того широкие глаза. — Я думала может просто умывальник какой...

— Бак на крыше нагревается от солнца. Сейчас, кстати самое время, если хочешь. Вон за той дверью. Уже тёплый должен быть.

— Э-э-э-э-э!!! — Издав странный звук, набиравший высоту и громкость ближе к концу, Кира распахнула указанную дверь и действительно обнаружила небольшое помещение, которое я отвёл под душевую.

Обернувшись, она опять издала этот возглас, означавший, видимо, смесь недоверия, восторга и удивления:

— Э-э-э-э-э!!!

Я протянул ей чистое полотенце:

— Давай быстрее. И много не лей, я тоже хочу. Шампунь там на полке травяной, можно использовать. Жоры на него не реагируют, я проверял.

— Э-э-э-э-э!!! — В очередной раз лишившись дара речи, девчонка метнулась к своему