Рейтинговые книги
Читем онлайн Ян Жижка - Григорий Ревзин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 81

Придворные паны начинают ерзать на своих сиденьях. А Гус продолжает:

— Разве не равны все люди? Почему допускают король и его вельможи столько несправедливостей к крестьянству?

— И где это, — восклицает проповедник, — научились за убийство крестьянина откупаться пятью копами грошей?! И так ли уж дешев человек, который кормит всю страну? Откуда взялось такое, что мещанин дороже поселянина на десять или пять коп грошей, а пан — на пятьдесят коп грошей дороже рыцаря?

В конце проповеди всю силу своего красноречия Гус отдает наболевшему делу — отношениям между пришлым и коренным населением. Гус говорит о том, что вот он много лет боролся за права магистров-чехов в университете:

— Много лет терпели мы, магистры-чехи, в нашем Пражском университете хулу и поношение от магистров-немцев… Народ пражский знает: у немцев там, в совете университета, было три голоса, у чехов — только один… Как же было честному человеку не восстать против такого порядка? В парижской Сорбонне управляют французы, в Болонском университете — италийцы, а у нас, в чешской столице, университетом долгие-долгие годы правили пришельцы немцы…

— А я говорю вам: чешский народ должен быть в Чехии головой, а не хвостом! Немцы пусть будут хозяевами в Вене, Кельне, Гейдельберге, где угодно, только не у нас в Праге! Ведь бог каждому племени выделил особую землю, чтобы одну часть имел чешский род, другую — баварский, третью — венгерский…

— Я ратовал за то, чтобы в совете нашего университета голоса магистров-чехов перевешивали немецкие голоса. А когда наш владыка, король Вацлав, издал два года тому Кутногорский декрет, чтобы три голоса в университете были у чехов, а один — у немцев, повсюду, на всех перекрестках немцы стали кричать: «Гус уговорил короля прогнать немцев из Каролинума!» Но то горькая клевета на всех нас, чехов! Двери и кафедры Каролинума остались открытыми для всех достойных! Мы никого не гнали! Это немецкие магистры, гордецы, потерявши власть над нашим чешским университетом, сами покинули Прагу!

— Но я, — продолжал Гус, — стоял и стою на твердом, как скала, порядке божьем и человеческом. Чешский народ в своей чешской земле должен спокойно управляться своими обычаями и законами, без помехи со стороны пришельцев.

— Говорю по совести, — заканчивает Гус, — пусть никто не скажет, что, раз кто немец, он тем самым и плох… Если бы я узнал немца, который ратует за добро больше, нежели мой родной сын, — он был бы мне милее брата. Добрые священники из иноземцев мне милее, чем недостойные из чехов, и добрый немец мне милее, чем злой брат!

Гус сошел с кафедры.

Королевский кортеж вернулся в замок, толпы пражан покинули часовню.

Но долго еще и в Праге и в отдаленных углах Чехии толкуют слова вифлеемского проповедника, страстно спорят о каждом его положении.

А Жижка, слуга королевы, помыслами своими далек от дворцовой жизни: он думает о судьбах Гуса и Чехии.

VI. КОСТЕР В КОНСТАНЦЕ

Я слабый, немощный гусь, на место которого истина выслала уже многих орлов и соколов.

Из письма Яна Гуса.

Папская тиара украсила голову Иоанна XXIII с 1410 года. Этот человек, в миру Валтасар Косса, в молодости был морским разбойником. Нравы пирата привнес он и в управление церковью. Подкупный, жестокий, развратный, он обратил Рим, и до него не блиставший добродетелью, в грязный вертеп, в ту «вавилонскую блудницу», против повадок которой стали открыто роптать в городах и селах католической Европы.

Католический мир задыхался от зловонных испарений, струившихся с берегов Тибра[21]. Кафедры богословия Сорбонны, Оксфорда, Болоньи, напуганные растущим повсюду возмущением, советовали, пока не поздно, перестроить церковь «во главе и членах ее», иначе прогнившая храмина католичества рухнет под напором сомнения и ересей.

Но Иоанн XXIII далек от мысли о какой-либо церковной реформе. У него других забот по горло: со всех сторон покушались на его власть и богатство. Житья не давали «антипапы» — Григорий XII и Бенедикт XIII. Но больше всего хлопот и страху от неаполитанского короля Владислава, который вторгся с сильным флотом и войском в папские владения и грозил, овладев Римом, поступить с Иоанном XXIII по обычаю его старой профессии — повесить на мачте под черным флагом вниз головой.

Для войны с Владиславом нужны полчища наемников, а для вербовки их — груды золота. Иоанн разослал во все углы Европы буллы с объявлением крестового похода против «клятвопреступника», «проклятого изменника» короля Владислава. Тому, кто даст на крестовый поход денег, папа предлагал индульгенцию — свою квитанцию на полное отпущение грехов[22].

К середине 1412 года в Прагу прибыл из Рима папский посланец. Ему надлежало наладить в Чехии самую широкую торговлю индульгенциями.

Под барабанную дробь и громкие выкрики зазывал монахов в трех главных пражских церквах началась дешевая распродажа папских индульгенций. Папа грозил отлучением всякому, кто посмел бы противиться этой торговле. А король Вацлав дал торговцам свои охранные грамоты.

Против финансовой операции Рима восстал Гус. С вифлеемской кафедры стал он метать громы. Это возымело действие. В церквах, где происходил торг, то и дело раздавались оскорбительные выкрики против папы. На улицах приверженцы Гуса устраивали враждебные Риму шествия и маскарады. Студенты рядились в одежды публичных женщин и, подражая монахам, зазывали покупателей, потрясая ворохом бумажек, изображавших индульгенции.

Советники городского управления Старой Праги, богатейшие немцы, купцы, патриции решили дать урок строгости смутьянам. Их биричи[23] изловили трех юношей, нарушавших своими богохульными выкриками торговлю папских агентов. На площади Старой Праги палач отрубил им головы.

Так пролились первые капли народной крови.

Гус со своей кафедры взывал к пражанам:

— Братья мои и сестры! Я не возьму всего золота, которым наполнили бы эту часовню, за трех героев, смело восставших против пасти антихриста. Братья и сестры, вы познали истину, не давайте же отпугнуть себя от нее никакими угрозами.

Советники пражской ратуши рассчитывали усмирить Гуса и его последователей страхом. Но казнью трех юношей они достигли обратного.

Тысячи пражан собрались вокруг ратуши Старой Праги. Они громко обвиняли папу, требуя сурового наказания людей, повинных в казни трех юношей.

Иоанн XXIII, узнав, что Гус посмел посягнуть на его доходы, стал с тех пор непримиримым врагом Гуса. Никакие самые дерзкие вероисповедные ереси не могли итти в сравнение с этим грехом Гуса — прямой атакой на финансовую операцию Римской курии.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 81
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Ян Жижка - Григорий Ревзин бесплатно.
Похожие на Ян Жижка - Григорий Ревзин книги

Оставить комментарий