Плененные шахматами - Степан Давыдюк

Приезжая на соревнования, шахматисты обязаны привозить с собой справки о состоянии здоровья. На Всесоюзный отборочный турнир 55-го чемпионата СССР (Павлодар, 1987 год) большинство участников приехало без таких справок. На запрос: «Как поступить?» из Госкомспорта СССР последовал ответ: «Не допускать!»

Если бы судьи так поступали, то в турнире высшей лиги 55-го чемпионата СССР (Москва, 1988 год) победителем стал бы Михаил Таль. Он единственный из участников привез справку, что здоров. Правда, после первого тура экс-чемпион мира заболел и выбыл из соревнования.

Как объясняли некоторые участники, победителем 26-го первенства СССР Тбилиси, 1959 год) Тигран Петросян стал благодаря праву на болезнь. Он заболел первым и пропустил 3 тура. Потом болели другие участники, но пропустить партию с Петросяном не могли, так как в этом случае не успевали вовремя закончить турнир.

Актуальной проблемой научных исследований является психология шахмат. Тонким психологом был второй чемпион мира Эммануил Ласкер. Начисто отвергал роль психологии в шахматах его современник Акиба Рубинштейн. Возможно, это и явилось одним из главных факторов, повлиявших на то, что талантливый польский шахматист не стал чемпионом мира.

Индивидуальность шахматиста неизбежно проявляется как в процессе обучения шахматной игре, так и при подготовке к соревнованиям, а также во время игры за доской. Любой анализ собственного творчества или творчества соперников будет неполноценным, если в кем не будут учтены психологические, медико-биологические аспекты. Более опытные шахматисты, как правило, сознательнее и с большим эффектом используют данные научных исследований, учитывают все в многогранной шахматной подготовке.

Проблемы на первом ходу

Что может быть в шахматах проще, чем выбор первого хода? Даже великий комбинатор Остап Бендер, начиная игру, на всех досках своего знаменитого сеанса в Васюках, был убежден, что первый ход 1. e2-e4 никакими неприятностями ему не грозит.

Все-таки проблемы на первом ходу возникают, причем не только у любителей, но даже у мастеров и гроссмейстеров.

Неожиданно возникли проблемы на первом ходу в турнире по переписке у грузинской шахматистки Ксении Гогиавы. В феврале 1953 года она уехала в Минск на командное первенство ВЦСПС. В Тбилиси из разных городов страны стали поступать открытки. Не получив ответа, некоторые противники стали присылать повторные письма, выражая при этом недовольство.

Брат Ксении Николай, инженер-полковник, человек очень пунктуальный и большой любитель шахмат, чтобы избавить сестру от неприятностей, решил ей помочь. Он взял книгу Алехина и всем отправил за белых 1. e2-e4, а за черных на 1. e2-e4 послал 1. …e7-e5.

Удивленный недовольством сестры, Николай широко раскрыл глаза и вскрикнул:

– Что ты? Так же Алехин играл, а тебе не нравится?

Длительные объяснения, почему Ксении не подходят избранные братом ходы, не убедили Николая, и он заявил:

– Я не хочу, чтобы ты учила Алехина, когда ты играешь. Я хочу, чтобы ты играла так, как Алехин.

Ксения серьезно задумалась. Перспектива целиком поменять дебютный репертуар ее не устраивала. Набралась смелости и написала всем партнерам, что произошла ошибка, что переписку вела не она, а сосед, совершенно не знающий шахмат. Некоторые простили, но нашлись такие, которые и знать не хотели: «Мы уверены, что ваш сосед играет не хуже вас».

Они были правы. Ведь дело до сих пор имели не с соседом и не с братом, а с самим Алехиным.

* * *

Неразрешимые проблемы первым ходом создала себе, будучи школьницей, эстонская шахматистка Татьяна Фомина. В очередной турнирной партии ей предстояло играть с соперницей, которая неизменно на 1. d2-d4 отвечала 1. …f7-f5. Несколько часов со своим тренером Татьяна готовила гамбит Стаунтона. Чтобы вселить уверенность ученице и подчеркнуть силу хода 2. e2-e4, тренер, показывая первый раз вариант, со стуком продвинул на два поля королевскую пешку. Эту манеру переняла ученица. Всякий раз, когда на доске стояло 1. d2-d4 f7-f5, она, что есть силы, «припечатывала» пешку к полю «e4». Множество многоходовых вариантов было разобрано, вникали во все тонкости.

Подошло время играть, соперницы сели за столик и пожали друг другу руки. Тренер облегченно вздохнул и вышел из турнирного зала. Вдруг он услышал стук каблучков. Вслед за ним, рыдая, бежала его ученица.

– Что случилось?

– Я пошла e4 сразу… – сквозь слезы ответила девушка.

* * *

Начать партию своим излюбленным ходом сопернику американского гроссмейстера Уильяма Ломбарди удалось не сразу. Открывая турнир, первая в истории города Линкольна женщина-мэр сделала за него первый ход движением пешки от ферзя на два поля. Свой выбор она объяснила так:

– Я – первая женщина на таком посту, поэтому пошла пешкой не от короля, а от «королевы».

Тур начался, а соперник Ломбарди исчез. Оказалось, что он никогда не начинал партии ходом пешки от ферзя и не знал, как играть дальше. Только после того как ему объяснили, что этот ход был лишь символическим и он может «переходить», партия началась…

* * *

Очень просто поступил в аналогичной ситуации аргентинский гроссмейстер Мигуэль Найдорф. Последний тур командного матча советских и аргентинских шахматистов (Буэнос-Айрес, 1954 год) посетил президент Аргентины. Перед началом игры, попозировав фотографам, он поднялся на сцену и, подойдя к столику, за которым сидели Найдорф и Бронштейн, сделал за аргентинца первый ход 1. e2-e4. Найдорфа не смутило, что его шахматные вкусы разошлись со вкусами президента. Как только президент отвернулся для ответа корреспондентам, гроссмейстер переменил ход на 1. d2-d4.

* * *

В день первого тура этого же соревнования команда советских шахматистов собралась утром в гостинице, чтобы определить, какие дебюты играть вечером. Беседовали с каждым по порядку. Затруднений ни у кого не возникало, пока очередь не дошла до Бронштейна.

Молодой гроссмейстер неожиданно заявил, что не знает, как начать игру.

– Но ведь ты же две недели готовился к встрече с Найдорфом! Как все-таки думаешь играть 1. e2-e4 или 1. d2-d4? – спросили коллеги у Бронштейна.

– Я, конечно могу пойти 1. e2-e4 и выиграть, но ведь это же скучно) – последовал ответ, повергнувший десятерых гроссмейстеров в недоумение.

Все же, несмотря на «скуку» предстоящего выигрыша, Бронштейну посоветовали начать партию ходом именно королевской пешки. Он так и сделал. Партия закончилась быстрой победой советского шахматиста.

С тех пор в интересах команды Бронштейн стал играть в международных матчах самое «скучное» для него начало.

* * *

В 1561 году испанец Руи де Сегура Лопес издал «Книгу об изобретательности и искусстве игры в шахматы». В дебютном разделе по поводу 1. c2-c4 он писал:

«Этот ход настолько плох, что даже самый скверный игрок никогда не сделает его, находясь в здравом уме и твердой памяти».

Несмотря на такую характеристику, международный мастер Карл Карльс (ФРГ) белыми играл только 1. c2-c4.

Явившись на очередную партию небольшого турнира, он сел за доску и взялся за пешку «c», чтобы двинуть ее вперед, но пешка осталась на месте…

Шутники, зная о привычке мастера, приклеили пешку к доске.

За ходом ход

Какое продолжение изберет гроссмейстер? Нередко такой вопрос задают себе, глядя на демонстрационные доски, пытливые болельщики. Иногда ходы угадываются легко. Нана Александрия и Ирина Левитина в финальном матче претенденток (Москва, 1975 год), играя белыми, на первом ходу постоянно двигали королевскую пешку на два поля. Находчивый демонстратор смело делал этот ход на большой доске еще до прихода шахматисток.

Есть шахматисты, ходы которых чрезвычайно трудно угадать. Неоднократно играл в чемпионатах СССР мастер Николай Копылов.

Будучи очень сильным шахматистом, он отличался своеобразными довольно оригинальными взглядами. Его замыслы, избираемые им ходы настолько не вязались с общими представлениями, что однажды присутствовавшие в качестве зрителей мастера придумали забавную игру – старались угадать, какой ход сделает Копылов.

Это была нелегкая задача. Необычные замыслы мастера ставили в тупик многих знаменитых шахматистов. В XIX первенстве СССР (Москва, 1951 год) Копылов победил чемпиона мира Михаила Ботвинника, Пауля Кереса, Тиграна Петросяна.

* * *

Минский гроссмейстер Исаак Болеславский высоко ценил в шахматах красоту. На мемориале Алехина (Москва, 1975 год) Болеславский, кивнув на демонстрационную доску, сказал сидящим рядом зрителям:

– Смотрите, какой уродливый ход. Даже если он самый сильный, я бы его не сделал…

* * *

Необычную оценку своему первому ходу в партии с Хосе-Раулем Капабланкой (Москва, 1936 год) дал Эммануил Ласкер. Партия протекала при заметном преимуществе кубинца. К ничейному ее исходу Ласкер отнесся философски: «Капабланка, вероятно, мог сыграть лучше. Но где я мог сыграть лучше в этой партии – не представляю. Все время я играл лучшим образом и постепенно выравнивал положение. Очевидно, единственным моим слабым ходом был 1. …d5 в ответ на 1. d4».