Плененные шахматами - Степан Давыдюк

– Вы нарочно отдали эту ладью или «зевнули»? – спросили Белявского после игры болельщики.

– Нарочно я только беру! – ответил гроссмейстер.

* * *

Английский гроссмейстер Джозеф Блэкберн, играя с польским маэстро Шимоном Винавером на Лондонском международном турнире 1883 года, «зевнул» нарочно. У Винавера была безнадежная позиция, он решил использовать свой последний шанс: подставил коня. Если Блэкберн возьмет его, то последует нападение пешкой на ферзя с выигрышем партии.

Один из зрителей спросил Винавера:

– Зачем вы подставили коня?

– Кто знает? Может быть, Блэкберн возьмет его!

Как только это было сказано, Блэкберн улыбнулся и, к изумлению Винавера и большой забаве зрителей, действительно взял коня. Через мгновение Винавер понял шутку коллеги, напал пешкой на ферзя и тут же… сдался! Истина восторжествовала.

* * *

Самые неожиданные «зевки» можно встретить в практике любителей. Завершался длительный турнир с большим числом участниц. Среди всех шахматисток своим бодрым внешним видом выделялась лишь одна. Еще бы, в эндшпиле у нее было решающее преимущество: два коня и две пешки за ладью.

Белые решили, что наносят завершающий удар и сыграли 1. Кc6+?, но не учли, что пешка «d5» связана. Последовало взятие 1. …Л:c6. Все это видел тренер шахматистки, подставившей коня. Он сначала сильно разволновался, но потом успокоился. Шансы на выигрыш потеряны, но на пути достижения ничьей у белых нет никаких проблем. Партия продолжалась. На 2. Кb4 черные возвратили на место ладью 2. …Лc8, а белые вновь, теперь уже второго, поставили коня на «c6». 3. Кc6+?? Естественно, и вторая жертва была принята 3. …Л:c6.

Тренер прошел по турнирному залу, снял со столиков несколько белых коней и, подойдя к своей подопечной, сказал:

– Возьми еще!

* * *

Белорусская шахматистка Елена Заяц международным мастером стала в 18 лет (1988 год). В детстве она любила наступать. Прямой атакой на короля, главную роль в которой играл ферзь, Лена завершила большинство партий. Одну из первых официальных встреч (Барановичи, 1979 год) 10-летняя Лена начала уверенно. Ее тренер Татьяна Александровна Позняк спокойно покинула турнирный зал, однако не прошло и двух минут, как услышала, что за спиной кто-то всхлипывает. Тренер обернулась и увидела воспитанницу.

– Ты проиграла?

– Нет, – ответила Лена и сквозь слезы стала что-то объяснять.

Из всего сказанного Татьяна Александровна поняла одно лишь слово «ферзь».

– Ферзя «зевнула»? – спросила тренер.

– Нет, я «зевнула» размен ферзей.

Размен ферзей в ту пору для юной шахматистки был равноценен… его потере.

Конец – делу венец

Когда на доске остается небольшое количество фигур, партия вступает в свою заключительную стадию – эндшпиль. Ошибаются те, кто считает, что окончания просты. Даже малофигурные позиции таят в себе много загадок.

Одна шахматистка, мастер, славилась умелой игрой в эндшпиле. В очередной турнирной партии она получила окончание, которое несложно выигрывалось. Однако неожиданно последовали многочисленные размены и появилась реальная перспектива остаться с двумя конями против «голого» короля. А это ничья.

Но соперница упорно старалась сохранить последнюю пешку. Отложить бы в этот момент партию, и выигрыш был бы обеспечен. Однако мастер согласилась на предложенную ничью.

– У вас же был выигрыш, – сказал разочарованный исходом партии тренер.

– Как? Ведь от мата двумя конями можно элементарно защититься.

– Да, но там же была пешка.

Мастер иронически взглянула на тренера и «пояснила»:

– Так ведь пешка у нее…

Многократный победитель чемпионатов Белоруссии, международный мастер Вячеслав Дыдышко в юности, будучи кандидатом в мастера, получил против одного перворазрядника ладейный эндшпиль без двух пешек. Изобретательной игрой и не без помощи противника он сначала выровнял положение, а затем победил.

– Как вам это удалось? – спросили удивленные болельщики.

– С этим шахматистом эндшпиль без двух пешек все еще выигран.

– А без трех? – поинтересовались любопытные.

– Без трех, – улыбнулся победитель, – вероятнее всего, была бы ничья.

* * *

Чтобы выиграть окончание король, слон и конь против короля, надо знать, как загнать одинокого короля в роковой угол. В одном командном соревновании киевский мастер Евсей Поляк не справился с этой задачей в отведенные правилами 50 ходов, и партия закончилась вничью.

– Почему ты не гнал короля в нужный угол? – спросили у него товарищи по команде.

– Я-то гнал, да он туда не шел… – ответил растерянный мастер.

* * *

Немало ошибок было допущено выдающимися шахматистами Хосе-Раулем Капабланкой и Верой Менчик в элементарном ладейном окончании на турнире в Гастингсе в 1929 году.

Менчик сыграла 1. …Лa6? Это проигрывает. Ничью давало 1. …Лb8! Капабланка на ошибку отвечает ошибкой. 2. Лd7? Выигрывало 2. Крf8+. 2. …Лa8! Теперь у черных все в порядке: позиция опять ничейная. 3. Лe7 Лa6? Менчик вновь ошибается, и ее позиция становится проигранной. Необходимо было играть 3. …ЛЬ8. 4 .Крf8+ Крg6 5. f7 Лa8+ 6. Лe8 Лa7 7. Лe6+ Крh7 8. Крe8?? Невероятно. Капабланка легко выигрывал после 8. Лe1, на что могло последовать 8. …Лa8+ 9. Крe7 Лa7+ 10. Кра6 Ле6+ 11. Лe6 Лa8 12. Лe8 Лa6+ 13. Кре5.

8. …Лa8+ 9. Крe7 Ла7+? Решающая ошибка, пятая по счету за девять ходов. После естественного 9. …Крg7 впору было соглашаться на ничью. 10. Крf6. Черные сдались.

После Капабланка пошутил:

– Шахматы – трудная игра: кое-кто так и не может научиться хорошо играть. Я как раз из таких.

Этот пример – редкое исключение в практике чемпионов.

* * *

В эндшпиле все чемпионы мира были сильны. Капабланка же считался виртуозом окончаний. Это была его стихия.

Вячеслав Рагозин во время второго международного турнира в Москве (1935 год) отложил в худшей позиции партию с Эммануилом Ласкером. Анализировать Рагозину помогал Михаил Ботвинник. Многочасовой кропотливый труд казалось увенчался успехом: ничья была найдена.

Чтобы окончательно убедиться в этом, шахматисты решили проконсультироваться у Капабланки. Основные варианты анализа уверенно демонстрировал Ботвинник. Экс-чемпион мира, улыбаясь, внимательно следил за передвижением фигур и в знак согласия кивал головой. Как только добрались до конечной позиции, которую Ботвинник и Рагозин считали ничейной, Капабланка, обращаясь к Рагозину, сказал:

– Такой «ничейный» финал приведет вас к поражению.

Ботвинник и Рагозин вновь углубились в анализ и вскоре убедились, что Капабланка прав. Они были потрясены. То, что оба не могли понять в течение длительного анализа, Капабланка оценил мгновенно.

При доигрывании Ласкер допустил неточность, и Рагозину удалось добиться ничьей.

* * *

83-летний шведский гроссмейстер Эрик Лундин переиграл в легкофигурном окончании чемпиона Норвегии среди юниоров Руне Юрхуса на личном первенстве Скандинавских стран (Фарерские острова, 1987 год).

– В начальной стадии партии, – поведал ветеран репортерам, – мой юный соперник поставил передо мной множество проблем, поскольку теория дебютов сильно изменилась с тех пор, как я стал за ней следить. Но, к счастью, господа теоретики пока еще не добрались до эндшпиля и не успели отменить преимущества двух слонов перед слоном и конем при наличии проходных пешек на разных флангах.

* * *

После завершения партии между двумя любителями, за ходом которой наблюдал Эммануил Ласкер, чемпион мира похвалил одного из них:

– Вы неплохо играете эндшпиль.

– Доктор, – обратился тот к Ласкеру, – скажите, пожалуйста, как мне проявить это умение на других стадиях партии?

– Внушите себе, что перед вами эндшпиль только с большим количеством фигур, и все будет в порядке, – серьезно ответил чемпион, но улыбка слегка тронула его губы.

Тугодумы

В 1851 году в Лондоне состоялся первый международный шахматный турнир. В его организации было много необычного: играли без контроля времени на обдумывание ходов, на каждую партию назначался специальный секретарь. Он обязан был не только записывать ходы, но и фиксировать все, что происходило во время партии.

В одном из «побочных» турниров встретились два противника, решивших «передумать» друг друга. Партия, естественно, затянулась. Даже по истечении десяти часов игры до ее завершения было еще далеко.

Совсем неожиданным оказался финал этой встречи. Незадолго до полуночи секретарь сделал в протоколе последнюю запись: «оба шахматиста заснули».