Гарри Поттер и филосовский камень - Джоан Роулинг

«Ты уже видела его, Джинни, и бедный мальчик не в зоопарке, чтобы вы таращились на него. Это он, действительно, Фред? Откуда вы знаете?»

«Спросили его. Увидели его шрам. Он действительно там – как молния».

«Бедный – не удивительно, что он был один, а я-то думала. Он так вежливо спросил, как пройти на платформу».

«Да ладно тебе, думаешь, он помнит, как выглядит Сам-Знаешь-Кто?» Их мать вдруг сказала очень сурово:

«Я запрещаю вам спрашивать его, Фред. Нет, даже не смей. Как будто ему нужно напоминать об этом в самый первый день в школе».

«Все в порядке, не боись!» Прозвучал свисток.

«Торопитесь!» – сказала их мать, и трое мальчиков вскарабкались на поезд. Они выглянули из окна для прощального поцелуя, и их маленькая сестра начала плакать.

«Не надо, Джинни, мы пришлем тебе сотню сов».

«Мы пришлем тебе туалетный стульчак из Хогвартса».

«Джордж!»

«Просто шутка, мам». Поезд тронулся. Гарри видел машущую рукой маму мальчиков и их сестру, наполовину смеющуюся, наполовину плачущую, она бежала, чтобы не отстать от поезда, пока он не набрал скорость, потом отстала и махала им вслед. Гарри смотрел, как она исчезает за поворотом. Дома мелькали в окне. Он был взволнован. Он не знал, куда едет, но это должно было быть лучшим событием его жизни. Дверь купе сдвинулась, открываясь, и вошел младший рыжий мальчик.

«Здесь кто-нибудь сидит? – спросил он, указывая на место напротив Гарри. – Везде занято». Гарри покачал головой и мальчик сел. Он глянул на Гарри, затем быстро отвернулся к окну, притворяясь, что не смотрел. Гарри увидел черную точку на его носу.

«Эй, Рон». Вернулись близнецы.

«Слушай, мы собираемся пойти в середину поезда – у Ли Джордана гигантский тарантул».

«Да», – пробормотал Рон.

«Гарри, – сказал другой близнец, – мы не представились? Фред и Джордж Висли. И это Рон, наш брат. Увидимся позже».

«Пока», – сказали Гарри и Рон хором. Близнецы закрыли дверь купе за собой.

«Ты действительно Гарри Поттер?» – выпалил Рон. Гарри кивнул.

«Ох – хорошо, я подумал, что это одна из шуток Фреда и Джорджа, – сказал Рон.

– И у тебя действительно есть – ну знаешь…» Он указал на лоб Гарри. Гарри откинул назад челку, чтобы показать шрам. Рон пристально посмотрел.

«Это где Сам-Знаешь-Кто…»

«Да, – сказал Гарри, – но я абсолютно ничего не помню».

«Совсем?» – спросил Рон нетерпеливо.

«Ну – вспышку зеленого света, но больше ничего».

«Ничего себе», – сказал Рон. Он сидел и смотрел на Гарри некоторое время, затем, как будто внезапно понял, что делает, снова быстро посмотрел в окно.

«В вашей семье все волшебники?» – спросил Гарри, для которого Рон был так же интересен, как и он для него.

«Гм – да, я думаю так, – сказал Рон. – Я думаю, мамина вторая кузина, она – бухгалтер, но мы никогда не говорим про нее».

«Так ты уже должен знать кучу всяких магических штучек». Было ясно, что Висли – одна из тех старинных волшебных семей, про которые говорил бледный мальчик с Диагон аллеи.

«Я слышал, ты жил с магглами, – сказал Рон. – На что это похоже?»

«Ужасно – то есть, конечно, не всегда. Мои тетя, и дядя, и кузен, просто невыносимы. Хотел бы я иметь трех братьев волшебников».

«Пять, – сказал Рон. Почему-то, он помрачнел. – Я шестой в нашей семье иду в Хогвартс. Можно сказать, мне есть к чему стремиться. Билл и Чарли уже отучились – Билл был главным префектом, а Чарли капитаном квиддитчной команды. Теперь Перси – префект. От Фреда и Джорджа много неприятностей, но они получают хорошие отметки, и все думают, что они забавны. Все ожидают от меня того же, что и от них, но если дождутся, это будет уже совсем не так здорово, потому что они ведь были первыми. И потом, с пятью братьями у тебя никогда не будет ничего нового. У меня старая форма Билла, старая волшебная палочка Чарли, и старая крыса Перси». Рон достал из своей куртки жирную, серую спящую крысу.

«Его зовут Скабберс и он абсолютно бесполезен, он почти никогда не просыпается. Перси получил сову от папы за то, что стал префектом но они не могли позволить… я хочу сказать, Скабберс достался мне взамен». Уши Рона порозовели. Он, видимо, решил, что сказал слишком много, потому что вернулся к разглядыванию пейзажа за окном. Гарри не считал, что быть не в состоянии позволить себе сову это стыдно. В конце концов, у него вообще не было никаких денег еще месяц назад, он так и сказал Рону, и про старую одежду Дадли и про подарки ко дню рождения. Это, казалось, ободрило Рона.

«… и пока Хагрид не сказал мне, я ничего не знал о том, что я волшебник и о моих родителях или Волдеморте…» Рон открыл рот от удивления.

«Что?» – сказал Гарри.

«Ты сказал имя Сам-Знаешь-Кого! – произнес Рон, потрясенный. – Я думал уж ты-то…»

«Я не пытаюсь быть храбрым или что-нибудь в этом роде, называя его имя, – сказал Гарри, – я просто никогда не знал, что не должен. Понимаешь, что я хочу сказать? Мне надо учиться… Могу поспорить, – добавил он, высказывая впервые что-то, что сильно волновало его в последнее время, – могу поспорить, я буду худшим учеником класса».

«Не будешь. Куча людей приезжают из семей магглов, и они быстро учатся». Пока они разговаривали, поезд выехал из Лондона. Теперь он летел мимо полей, где паслись коровы и овцы. Они немного помолчали, глядя как мелькают поля и дороги. Около половины первого в коридоре что-то прогрохотало, улыбающаяся женщина сдвинула дверь их купе и спросила:

«Что-нибудь перекусить, мальчики?» Гарри, который не завтракал, вскочил на ноги, уши Рона снова порозовели и он пробормотал, что у него с собой бутерброды. Гарри вышел в коридор. У него никогда не было денег на конфеты, и теперь, когда его карманы звенели золотом и серебром, он был готов купить столько батончиков «Марс», сколько смог унести – но «Марса» не было. Зато были Бобы Берти Боттс с Любым Вкусом, Лучшая Дующаяся Жвачка Друбла, Шоколадные Лягушки, Тыквенный Пирог, Котелковые Кексы, Лакричные Палочки и множество других странных вещей, которые Гарри никогда не видел. Не желая пропускать что-нибудь, он взял понемногу всего и заплатил одиннадцать серебряных Сиклей и семь бронзовых Кнутов. Рон смотрел, как Гарри принес все это в купе и свалил на свободное сиденье.

«Голодный, что ли?»

«Очень», – сказал Гарри, откусывая большой кусок тыквенного пирога. Рон вытащил большой пакет и развернул его. Внутри было четыре сэндвича. Он вытянул один из них и сказал:

«Она всегда забывает, что я не люблю говядину».

«Меняю на это, – сказал Гарри, беря пирог. – Возьми…»

«Тебе не понравится, она невкусно готовит, – сказал Рон. – У нее никогда не было много времени, – добавил он быстро, – понимаешь, пять сыновей».

«Давай, бери пирог», – сказал Гарри, у которого никогда прежде не было ничего, что он мог бы разделить с кем-нибудь. Это было здорово, сидеть с Роном, и есть всю дорогу пироги, кексы, и конфеты, которые он купил (сандвичи лежали забытые).

«Что это? – спросил Гарри Рона, держа пакет шоколадных лягушек. – Они не настоящие, нет?» Он начинал чувствовать, что ничто его не удивит.

«Нет, – сказал Рон. – Посмотри, какая там карточка. У меня нет Агриппы».

«Кого?»

«Ох, конечно, ты не знаешь – в шоколадных лягушках есть карточки, понимаешь, для коллекционирования – знаменитые волшебницы и маги. У меня около пятисот, но нет Агриппы и Птолемея». Гарри развернул свою шоколадную лягушку и вытащил карточку. На ней было лицо человека. Он носил очки в форме полумесяца, имел длинный, кривой нос, и густые серебряные волосы, бороду, и усы. Под изображением было написано: Албус Дамблдор.

«Так это Дамблдор!» сказал Гарри.

«Не говори мне, что ты никогда не слышал о Дамблдоре! – сказал Рон. – Могу я взять лягушку? Я смог бы получить Агриппу – благодарю». Гарри повернул свою карточку и прочитал: Албус Дамблдор, в настоящее время директор Хогвартса.

Многие считают его величайшим магом современности, Дамблдор особенно известен за победу над темным колдуном Гриндеволдом в 1945, за открытие двенадцати способов использования крови дракона, и работы в алхимии в соавторстве с Николя Фламелем. Профессор Дамблдор обожает камерную музыку и боулинг.

Гарри перевернул карточку и увидел, к своему удивлению, что лицо Дамблдора исчезло.

«Он ушел!»

«А ты что думал, он будет торчать здесь целый день? – сказал Рон. – Он вернется. Нет, у меня уже есть Моргана, у меня их около шести… хочешь эту? Ты можешь начать собирать». Глаза Рона неотрывно смотрели на кипу еще не развернутых шоколадных лягушек.

«Давай сам, – сказал Гарри. – Но знаешь, в мире магглов, люди остаются на фотографиях».

«Правда? Они что, совсем не двигаются? – изумился Рон. – Странно!» Гарри смотрел, как Дамблдор вернулся обратно на карточку и ласково улыбнулся ему. Рон был больше занят уничтожением лягушек, чем разглядыванием карточек знаменитых волшебниц и магов, но Гарри не мог отвести от них взгляд. Скоро у него были не только Дамблдор и Моргана, но и Хегист Вудкрофт, Алберик Граннион, Цирцея, Парацельс и Мерлин. Он наконец оторвался от друиды Клиодны, которая почесывала нос, чтобы открыть пакет Бобов с Любым Вкусом.