Последний политик. Внутри Белого дома Джо Байдена и борьба за будущее Америки - Franklin Foer

демократами Манчин прочитал в газете The Washington Post статью Ларри Саммерса, бывшего министра финансов, бывшего президента Гарварда, давнего экономического оракула демократических администраций. Постинаугурационное сияние Байдена оградило его от критики со стороны коллег-демократов. Но Саммерс, который гордился своим контраррационализмом, написал запрещенную вещь: "План спасения" опасно раздулся.

С интеллектуальной точки зрения, Саммерсу было сложно выступить с такой критикой, что он и признал в своей статье. Еще в администрации Обамы Саммерс был ведущим архитектором неадекватного Закона о восстановлении 2009 года и согласился с тем, что его пакет стимулирующих мер должен был быть больше. Но его беспокоит то, что администрация Байдена усвоила уроки той ошибки.

По расчетам Саммерса, Байден собирался потратить в шесть раз больше, чем требовалось экономике для восстановления, что он назвал " макроэкономическим стимулированием в масштабах, приближенных к уровню Второй мировой войны". Положив столько денег в карманы работников, они стали бы более разборчивыми в предложениях о работе, на которые соглашались, или вообще решили бы не работать. Чтобы привлечь работников, фирмам придется поднять зарплаты, а затем переложить расходы на потребителей в виде повышения цен. Американский план спасения, по его мнению, "вызовет инфляционное давление такого рода, какого мы не видели уже целое поколение, с последствиями для стоимости доллара и финансовой стабильности".

В статье был и другой аргумент, который привлек меньше внимания. Выдвигая столь масштабный законопроект, Байден усложняет себе задачу одержать следующую победу в Конгрессе. Он тратит свой капитал на законопроект, наполненный временными мерами, в то время как таким, как Джо Манчин, сложнее терпеть будущие расходы на долгосрочные инвестиции, необходимые для решения проблемы изменения климата и облегчения бремени жизни рабочего класса.

Ларри Саммерс был важен для Джо Байдена. Он был представителем элиты, чьего уважения Байден жаждал. В администрации Обамы Байден лоббировал его кандидатуру на пост председателя Федеральной резервной системы, который в итоге достался Джанет Йеллен. Но Байден также не мог не думать о том, что Саммерс всегда будет считать его интеллектуально неполноценным. Даже когда он ухаживал за Саммерсом, Байден говорил помощникам, что подозревает его.

Вместо того чтобы отмахнуться от критики или побороться с ней, Байден позвонил Саммерсу и обрушился на него. Его молодые помощники, многие из которых работали с Саммерсом в администрации Обамы, погрозили кулаками, когда узнали о вздорном опровержении президента. Байден поставил их старого наставника на место. Но какой бы катарсис ни вызвал звонок Байдена, аргумент Саммерса останется в памяти Манчина - и это был правдоподобный анализ - независимо от того, захотят ли младшие помощники признать этот факт или нет.

 

-

Охваченный страхом, что он не может позволить себе потерять ни одного голоса в Сенате, что президентство Байдена может провалиться, так и не начавшись, Рон Клейн не мог выдержать более трех часов сна.

Но к первой неделе марта, когда истекал срок действия временного повышения пособий по безработице, принятого в начале пандемии, Чак Шумер придумал сделку, которая должна была устранить оставшиеся разногласия между фракциями и обеспечить победу законопроекта. Умеренные хотели, чтобы пособие по безработице на сайте было снижено с 400 до 300 долларов. Шумер мог дать им это. В обмен он убедил их согласиться с тем, что эти пособия будут освобождены от федерального подоходного налога, что повысит их стоимость и порадует прогрессистов. В начале пятницы, 5 марта, Шумер вынес законопроект на голосование в Сенат, уверенный, что он быстро пройдет.

Однако в то утро Манчин прочитал законопроект, и ему не очень понравилось то, что в нем было. Он сказал Шумеру, что может проголосовать за республиканскую поправку, предусматривающую гораздо более жесткие пособия по безработице, чем содержащиеся в законопроекте , - поправку, которая разрушила бы наконец-то достигнутый Шумером компромисс и поставила бы под угрозу само существование законопроекта.

Хуже того, Манчин высказал свои опасения уже после того, как Сенат начал голосовать по законопроекту. В кабинете Шумера в Капитолии с его масляными полотнами и креслами в стиле рококо по комнате начали летать ругательства. Пятидесятый и решающий голос за законопроект требовал изменений, которые взорвали бы программу Байдена. Не видя никаких быстрых решений, директор Шумера по политике Джерри Петрелла крикнул: "К черту. Давайте переведем эту чертову штуку в режим кворума". По сути, Шумеру пришлось бы оставить голосование в подвешенном состоянии, пока он пытался утихомирить Манчина.

К полудню пятницы Сенат так и не смог собрать кворум. Парад демократов попытался мягко подтолкнуть его к отступлению. Республиканцы с ликованием обсуждали его затруднительное положение. Джон Тун, сенатор от Южной Дакоты, пошутил: "Надеюсь, к нему применима Женевская конвенция ".

Байден воздерживался от личного давления. Но его терпению был положен предел. Он снял трубку и передал Манчину строгое послание. Он заявил очевидное: "Джо, если ты не согласишься, то ты меня просто кинешь. Ты нужен мне в этом деле. Найди свой путь к "да" в этом вопросе".

Чтобы спасти Манчину победу, Шумер согласился с тем, что законопроект прекратит выплату пособий по безработице на несколько недель раньше, чем предполагалось в последнем варианте законопроекта, - ровно настолько, чтобы Манчин смог отступить от края пропасти.

Когда на следующее утро законопроект был принят - после самого долгого голосования в новейшей истории Сената, - Байден признал, что финал " не всегда был красивым". Хотя Манчин сопротивлялся порыву попросить о льготах для родного штата, Байден попытался его вознаградить. Через две недели после принятия "Плана спасения" Байден назначил жену Манчина сопредседателем Региональной комиссии Аппалачей (Appalachian Regional Commission), что является оплачиваемой должностью. Более месяца спустя Джилл Байден посетила Манчина в Западной Вирджинии в сопровождении актрисы Дженнифер Гарнер - президентская версия визита Шумера в "Почти рай".

Но не беспорядок привлек внимание. Это была агрессия Байдена. Он предложил один из самых дорогих, самых самозабвенно прогрессивных законодательных актов в истории Америки и быстро принял его без каких-либо значительных уступок. Байден довел до предела то, чего могли добиться его пятьдесят голосов в Сенате. Заголовок статьи в журнале Slate объявил законопроект " первым шагом к президентству в стиле Рузвельта".

 

7.

Нормальные люди

 

В офисе с советниками COVID Байден хотел узнать, "что он говорит?".

Все знали, кого он имел в виду. Байден взял на себя обязательство исключить слова "Дональд Трамп" из своего лексикона и (как хотелось бы) из публичного дискурса, как будто он непроизвольно увеличит власть своего предшественника, безобидно произнося его имя. Байден пошутил, что будет говорить только о "бывшем парне". Но вслух он задался вопросом, не нужен ли