Бойцовская честь - Алексей Макеев

– Хотел их убить? – спросил я, глядя на мужчину.

– Убить? – удивился тот, недоуменно приподняв брови. – Нет. Просто я подумал, что было бы неплохо, если бы тот мальчишка, которого вся эта банда отправила в тюрьму, появился здесь. С автоматом – и перестрелял к чертям собачьим этих бандитов в форме, которые пили водочку, жарили шашлычок и ржали. – Мурат поморщился. – И меня. За то, что стоял и смотрел. И ничего не сделал, хотя мог. – Он выпил еще стопку. – На следующее утро я поехал на рыбалку. Даже не знаю зачем – просто сел в машину, прихватил с собой рыбацкий сундучок со всем необходимым и поехал. На дороге меня остановил мент, я был еще пьяный, но когда он увидел мое удостоверение, то решил не связываться. Потому что я таких, как он, тоже сажаю. Иногда за дело, иногда статистика поджимает. Я вообще не профессиональный рыбак. Рыбачу пару раз в год. Вот и пошел, что называется, «подумать». А если точнее, мне было просто тошно все эти чертовы рожи видеть. – он выпил еще одну стопку, налитую молчаливо сидящим Петровичем, и проговорил: – Я специально так пошел по льду – чтобы провалиться. Я знал, как не попасть в беду. Мне даже хотелось, чтобы это произошло, – а там… да кто меня искать будет?! Хватятся, найдут машину, подумают, что шел пьяный прокурор, провалился под лед и сдох. «Так ему и надо, гниде, – скажет следователь. – Значит, есть кто-то там наверху». ДА! Так и скажет! Не тонут прокуроры ЗАО г. Москвы. Так, побултыхаются и выкарабкиваются.

– Значит, так надо, – кивнул Петрович, который выпил не меньше порядком охмелевшего Мурата, но держался хорошо в отличие от Алекса, который уже практически заснул на столе.

– Мальчишке тому не надо, а мне, говнюку, надо, – ухмыльнулся прокурор. – Ему какой Петрович поможет? А ведь есть он, этот Владислав, который таких, как мы, без разбору мочит. Есть! – Он помахал пальцем и чуть не слетел со стула.

– Кто есть? – подскочил я с места.

– Владислав, уборщик такой дряни, как мы, – хмыкнул Мурат.

– Коля, нашему гостю уже нехорошо. – Петрович поднялся и посмотрел на меня. – Давай ты его потом про своего Владислава расспросишь?

– Потом он уже вряд ли расскажет, – тяжко вздохнул я, глядя на прокурора Мамедова, который возглавлял районную прокуратуру ЗАО города Москвы. К моменту, когда мы с Петровичем собирались его отвести в постель, он уже заснул.

После разговора мы стали укладываться спать – сначала оттащили Мурата, затем отнесли Алекса, который оказался слабее всех в распивании водочки под разговоры. Когда все уже уложились, я долго ворочался на месте, затем принял решение, которое принимает любой курящий человек, когда не может уснуть, – пойти покурить. Вот так вот я и устроился с пачкой сигарет на крыльце, пуская дым в черное небо. Ночь была невероятно тихая – ни дуновения ветерка, просто штиль, в котором было круто вот так вот сидеть, курить и думать о своем. Сидящий рядом Лед услышал далекий вой и завыл в ответ. Я погладил маламута по мощной шее и проговорил:

– Не грусти, самый добрый потомок волков в мире.

В ответ Лед только сильнее затянул древний протяжный вой, известный еще его предкам. Скрипнула дверь, и на крыльцо вышел Андрей. Усевшись рядом, он сказал:

– Смотрю, тебя история задела.

– Да нет, – пожал я плечами. – Жалеть мужчину – только оскорблять. Остается выслушать и забыть.

– Может быть, – кивнул Андрей, глядя на иссиня-черное небо над нашим оплотом цивилизации.

– Как ты?

– Да не знаю. – Полтавский грустно усмехнулся. – Какая-то тоска, что ли… трудно объяснить… Ладно, чего там – меня тоже задело.

Словно в подтверждение слов Андрея, Лед снова завыл.

Андрей подключил радио к колонкам, и в комнате раздался голос ведущего:

– Подъем! Здравствуй, великий город! Так, Настя, что там у нас по Полтавскому… ага! Вот Газета. ру со ссылкой на агентство Рейтер: «Следственный комитет возбудил уголовное дело по статье «Похищение человека». Напомню, что несколько дней назад из своей квартиры пропал доктор Смолянинов, тот самый врач, который проводил обследование организма Андрея Полтавского. Самый громкий скандал вокруг лиги «F-1» разгорается с новой силой – главным подозреваемым в похищении проходит сам Полтавский, который предположительно инсценировал свое отравление, чтобы получить крупную сумму денег. По версии следствия, боец лиги «F-1» сам отравил себя, чтобы получить деньги от выигрыша на тотализаторе…»

Выдернув шнур, Полтава воскликнул:

– Нет, вы слышали?! Это я сам себя отравил?!

– Парень, я тебе одно скажу, – хмуро сказал Мурат, который внимательно слушал радиостанцию, – если надо будет, они докажут, что ты Гитлеру помогал в сорок первом.

– Ну это же чушь! – почесал я затылок. – Они же сами себе противоречат! Если бой признан несостоявшимся – ставки возвращают! Полтавский априори не мог отравить себя, чтобы получить прибыль для этого! В этом нет здравого смысла! Да и зачем тебе похищать этого врача?!

– Это карательная система, – пожал плечами Мурат. – Какой в ней смысл можно искать?

– И какой у меня есть выбор? – спросил Андрей.

– Я могу тебе помочь, – спокойно проговорил прокурор. – Поверь, у меня есть нужные связи для того, чтобы это дело расследовали по-настоящему.

– Я справлюсь сам, – ответил Полтава после нескольких минут молчания и, с гордым видом подхватив перчатки, вышел из домика.

– Гордый, – покачал головой Мурат.

– Идиот, – добавил Алекс.

– В его случае равнозначно, – согласился прокурор, глядя вслед Полтавскому. – Упрямый и гордый. Как я в принципе.

Весь оставшийся день я думал, что нужно сделать. Сидеть на месте и вечно прятаться не выйдет, судя по тому, как разгорается скандал, просто так замять это дело не выйдет. Как ни странно, ситуация вокруг Андрея стала разгораться все сильней и сильней. Я искренне привык к тому, что новость свежа и горяча только до одного-единственного случая – до появления более горячей темы. Сами помните, сколько бывало скандалов, которые будоражили общественность, а потом вдруг затмевались более яркими событиями.

А тут все наоборот. Словно снежный ком, события стали накручиваться одно на другое, и вместо простого отравления тут уже и обвинение в похищении человека, да и если верить радио – единственному источнику информации на острове, то так называемое дело Полтавского становится чуть ли не основной темой для дискуссий в многочисленных программах и передачах федеральных каналов. Просто ждать, когда все сойдет на нет, уже бессмысленно. Остается только искать выход.

Как ни странно, я его нашел при помощи самого Андрея.

* * *

Снова увернувшись от моего удара, Полтавский сделал несколько ложных выпадов и одним броском отправил меня в сугроб. Подняв меня на ноги, Андрей кивнул и снова замер в стойке, ожидая атаки. Уже через несколько мгновений я опять оказался в снегу. Правда, на этот раз неудачно – Полтава всегда спарринговал очень аккуратно и не превращал нашу тренировку в избиение, а просто шлифовал технику приемов и ударов до автоматизма. Во время моих попыток его побить (иного названия нашим спаррингам я не нахожу) иногда он, словно робот, уклонялся от ударов, безошибочно предугадывая каждый мой маневр. Что там, мне, разряднику, с Андреем не конкурировать: Полтава – это машина. Так что приходилось каждый раз бить, бить и бить в надежде эту машину хотя бы остановить. Короче говоря, этот автоматизм меня и привел к идее о том, что нужно делать.

Вторую нашу схватку я не помню. Вроде все шло как обычно – я бил под разными углами, постоянно менял темп, в то время как Андрей только умело оборонялся, время от времени легко обозначая удары, когда я открывался. А потом я уже оказался на снегу и крутил головой, в то время как Андрей и Алекс ссорились прямо над моим поверженным телом. Открыв глаза, я услышал:

– Ну ты идиот, Полтавский! Тебе лечиться надо! – возмущался Алекс.

– Я не специально, у меня на автомате рука вылетела! – уныло проговорил Андрей.

– Эй, педики! – рыкнул я, приподнявшись на снегу. – Хватит! Помогите мне!

– О! Очнулся! – заорал Алекс, поднимая меня на ноги. Стоило мне принять горизонтальное положение, Леха ткнул пальцем в сторону Андрея, виновато стоящего с перчатками в руках. – Он тебя убить хотел! Давай его федерации сдадим! За его пустую боксерскую голову обещают пятьдесят тысяч баксов! А! Давай его сдадим?! – Алекс подозрительно прищурился и еще раз ткнул пальцем в сторону Полтавского. – Он нас всех подставит! Я его насквозь вижу! Лютый зверь!

– Ник, ты это… – Андрей виновато развел руками. – Я не хотел. Я легко руку бросил, а ты челюсть подставил. И как-то того… сошлось.

– Я же говорю – дурак, – поддакнул Алекс, доставая телефон. – Смотри, я на видео снял! Смотри! – начал он мне тыкать свою мобилку буквально в лицо.