Что видела собака: Про первопроходцев, гениев второго плана, поздние таланты, а также другие истории - Малкольм Гладуэлл

Получив его, Льюис уселась за чтение. В самом начале пьесы ее внимание привлекла фраза «Это был один из тех дней». Так часто говорил один убийца, о котором Льюис писала в своей книге. Но она сочла это обычным совпадением. «Далее я наткнулась на эпизод, где женщина по имени Агнета Готтмундсдоттир пишет в самолете письмо своему другу невропатологу Дэвиду Нэбкусу. И вот тогда-то во мне и зародились серьезные подозрения, и я поняла, почему столько людей советовали мне сходить в театр».

Льюис подчеркивала строчку за строчкой. Она работала в медицинской школе Нью-Йоркского университета, и психиатр из «Застывших» работала там же. Льюис и Пинкус проводили исследование травм головного мозга среди 15 заключенных камеры смертников, и Готтмундсдоттир и Нэбкус делали то же самое. Однажды, когда Льюис беседовала с серийным убийцей Джозефом Франклином, тот обнюхал ее с явным сексуальным намеком. В пьесе серийный убийца по имени Ральф обнюхивает Агнету Готтмундсдоттир. Однажды во время беседы с Тедом Банди Льюис поцеловала его в щеку. В некоторых постановках «Застывших» Готтмундсдоттир целует Ральфа.

«Там была вся моя книга, — рассказывает Льюис. — Я читала пьесу и понимала, что в ней говорится про меня. Мне казалось, меня обокрали, надо мной надругались в извращенной форме. Словно кто-то украл — я не верю в душу, но если бы она существовала, — словно кто-то украл мою сущность».

Льюис так и не выступила после показа. Зато наняла адвоката. И приехала из Нью-Хейвена, чтобы посмотреть «Застывших».

«В своей книге, — говорит она, — я описываю, как торопливо выбегаю из дома с черным портфелем и двумя черными блокнотами, и в начале пьесы она — Агнета — выбегает из дома с большой черной сумкой и портфелем, торопясь на лекцию». Льюис писала о том, как в детстве укусила сестру в живот. На сцене Агнета фантазирует о том, чтобы напасть на стюардессу и «впиться ей в горло». После окончания пьесы актеры вышли на сцену, чтобы ответить на вопросы зрителей. «Кто-то из зала задал вопрос: "С кого Брайони Лейвери списала своего психиатра?" — вспоминает Льюис — миниатюрная женщина с огромными, широко распахнутыми глазами ребенка. — И один из актеров, исполнитель главной мужской роли, ответил: "Она вроде бы прочитала о ней в английском медицинском журнале". Я бы не возражала, если бы она написала пьесу о психиатре, интересующемся лобной долей и лимбической системой. Так многие делают. По телевизору я постоянно вижу сюжеты на эту тему в "Законе и порядке" или "С. S. I.", и там используется материал, который разрабатывали мы с Джонатаном. Это замечательно. И было бы вполне приемлемо. Но она сделала куда больше: она взяла эпизоды из моей личной жизни, и именно поэтому я считаю, что мои права были нарушены».

По совету адвоката Льюис составила перечень всех сомнительных, по ее мнению, мест в пьесе Лейвери. Он занял 15 страниц. Первая страница была посвящена тематическому сходству между «Застывшими» и книгой Льюис «Виновен по причине невменяемости». Второй раздел содержал 12 примеров, насчитывающих в сумме 675 слов, почти дословного сходства между отрывками из «Застывших» и отрывками из журнального биографического очерка о Льюис. Опубликованный 24 февраля 1997 года в журнале New Yorker, этот очерк назывался «Испорченные» (Damaged). Его автором был я.

2

Слова принадлежат тому, кто их написал. Немного найдется этических понятий еще проще этого, особенно сейчас, когда общество все больше энергии и ресурсов направляет на создание интеллектуальной собственности. За последние 30 лет были утверждены законы об авторском праве. Суды с большей охотой стали обеспечивать защиту интеллектуальной собственности. Голливуд и звукозаписывающая индустрия помешались на борьбе с пиратством, а в научных кругах и издательском деле плагиат из дурной литературной манеры превратился почти что в тяжкое преступление. Когда два года назад Дорис Керне Гудвин поймали на копировании отрывков из книг других историков, ее попросили выйти из состава комиссии Пулитцеровской премии. А почему нет? Если бы она ограбила банк, ее бы уволили на следующий же день.

Я работал над «Испорченными» всю осень 1996 года. Встречался с Дороти Льюис в ее кабинете в больнице «Бельвью», просматривал видеозаписи ее бесед с серийными убийцами. Однажды я встретился с ней в Миссури. Лыоис давала показания на процессе против Джозефа Франклина, который взял на себя, помимо всего прочего, ответственность за попытку убийства активиста гражданских прав Вернона Джордана и порномагната Ларри Флинта. В ходе судебного заседания была показана видеозапись интервью Франклина одной телевизионной станции. Его спросили, испытывает ли он раскаяние. Я писал: «"Не могу этого сказать, — ответил тот. Потом помолчал и добавил: — Я сожалею лишь о том, что это незаконно". — "Что незаконно?" — "Убивать евреев", — ответил Франклин так, словно у него спросили который час».

Этот диалог был почти дословно воспроизведен в «Застывших».

Льюис, говорилось далее в статье, не считала, что Франклин полностью отвечал за свои действия. Она рассматривала его как жертву неврологической дисфункции и физического насилия, имевшего место в детстве. «Разница между преступлением зла и преступлением болезни, — писал я, — это разница между грехом и симптомом». Эта фраза дважды повторялась в «Застывших». Я отправил Брайони Лейвери факсимильное сообщение:

«Мне приятно служить источником вдохновения для других писателей, и если бы вы попросили моего разрешения процитировать — пусть даже произвольно — мое произведение, я с удовольствием сделал бы вам одолжение. Но копирование материала без моего ведома является кражей».

Но стоило отправить письмо, как меня одолели иные мысли. По правде говоря, я не чувствовал себя обворованным, хотя утверждал обратное. И не злился. Узнав об отголосках своей статьи в пьесе «Застывшие», я заметил своему приятелю, что это> мол, единственный способ для меня попасть на Бродвей — и шуткой моя фраза была только наполовину. В какой-то степени я считал заимствования Лейвери комплиментом. Драматург поумнее изменил бы все намеки на Льюис и переписал бы мои цитаты так, чтобы оригинал нельзя было опознать. Но разве было бы лучше, если бы Лейвери исказила источник своего вдохновения?

А вот Дороти Льюис по вполне понятным причинам была недовольна и даже подумывала о судебном иске. И чтобы повысить свои шансы на успех, она попросила меня передать ей копирайт на мою статью. Сперва я согласился, а потом передумал. Льюис говорила мне, что хочет «вернуть свою жизнь». При этом получалось, что, для того чтобы забрать свою жизнь, она должна была приобрести ее у меня. Выходило как-то странно.

Потом ко мне в руки попал текст «Застывших». Я пришел от него в полный восторг. Понимаю, это соображение едва ли будет признано уместным. И тем не менее: совершенно не ощущая того, что у меня украли мои же слова, я чувствовал, что они стали частью какого-то более грандиозного замысла.

В конце сентября разразился скандал. Times и Observer в Англии и Associated Press в Штатах опубликовали материалы о предполагаемом плагиате Лейвери, и вскоре эту историю подхватили газеты по всему миру. Брайони Лейвери попалась на глаза моя статья, которая не оставила ее равнодушной, и она использовала эту статью, создавая собственное произведение. А теперь ее репутация была загублена. Это казалось не вполне справедливым.

3

В 1992 году группа Beastie Boys выпустила песню под названием «Pass the Mic», которая начиналась с шестисекундного сэмпла, взятого из композиции «Choir» 1976 года. Композиция принадлежала джазовому флейтисту Джеймсу Ньютону. Этот фрагмент представлял собой эксперимент в так называемой технике «мультифоника», когда флейтист с силой дует в инструмент и одновременно поет фальцетом. В «Choir» Ньютон играл на флейте «до», потом пел «до», «ре-бемоль», «до» — и искажение чрезмерно выдуваемого «до» в сочетании с его пением порождало удивительно сложный и запоминающийся звук. В песне «Pass the Mic» Beastie Boys повторили фрагмент Ньютона более 40 раз. Эффект получился потрясающим. В мире музыки произведения, охраняемые авторским правом, делятся на две категории: запись исполнения и оригинальная композиция, на которой строится исполнение. Предположим, вы написали песню в стиле рэп и в качестве сэмпла хотите использовать хор из «Piano Man» Билли Джоэла. Сперва вам придется обратиться к звукозаписывающей студии за разрешением использовать запись «Piano Man», а затем получить разрешение у Билли Джоэла (или того, кому принадлежат права на его музыку) на использование оригинальной композиции. В случае с «Pass the Mic» группа Beastie Boys получила разрешение первого вида — права на использование записи «Choir», — но не второго. Ньютон подал в суд и проиграл дело. Причина, по которой он потерпел поражение, помогает понять, в чем заключается суть интеллектуальной собственности.