Чёрные колдуны - Роберт Говард

— Эй, орлы! Каким ветром занесло вас сюда?

Он узнал афгульских воинов. Заслышав его окрик, они придержали коней и задрали вверх бороды, разглядывая фигуру человека на кромке скалы. Не сомневаясь, что афгулы признают его, Конан не стал терять времени:

— Гоните ваших кляч за мной, быстро, как только можете! Мы идем на Имш!

Его действительно узнали. Но вместо ожидаемого приветствия из сотен глоток вырвалось лишь одно слово, усиленное эхом:

— Предатель!

От этого вопля Конан похолодел, словно его окатили ушатом холодной воды. Он видел искаженные ненавистью лица людей, еще недавно признававших его своим вождем, обнаженные сабли, которыми они яростно размахивали… И ничего не мог понять.

— Вы что, белены объелись?! — рявкнул киммериец, перекрывая рев афгулов.

Дикие вопли были ему ответом, косматые воины поднимали коней на дыбы, выкрикивая страшные проклятия и грозя киммерийцу оружием. Да заткнитесь, хвост Нергала вам в глотку! — снова проревел варвар. — Пусть кто-нибудь один объяснит, в чем дело.

Вперед выехал худощавый старшина и, придерживая расходившуюся лошадь, презрительно сплюнул.

— Что ты хочешь знать, предатель? Это мы тебя спрашиваем: где семеро наших вождей, плененных в Пешкаури?

— В тюрьме наиба, где же еще, — растерянно отвечал Конан.

Старик погрозил ему обнаженной саблей.

— Врешь! Они были бы живы и здоровы, если бы мы не поверили твоим лживым речам, шакалье дерьмо, что ты сторгуешься с наибом и выкупишь наших товарищей. Ты не дал нам напасть на Пешкаури и отбить наших братьев!

— Я говорил тогда и говорю сейчас, глупцы, — сердито отвечал киммериец, — их повесили бы прежде, чем вы успели бы подойти к стенам…

Их не повесили! — вскричал старый афгул. — Вазул в соседней клетке видел, как они погибли. Наиб прислал чернокнижника, и тот умертвил наших братьев своим страшным колдовством!

От неожиданности Конан чуть не свалился с коня. Он ожидал чего угодно, только не этого.

— Это ложь! — крикнул он, стараясь придать своему голосу как можно больше уверенности. — Наиб никогда бы не осмелился прибегнуть к помощи колдуна. Когда я говорил с ним прошлой ночью…

Он тут же понял, что зря сказал об этом. Яростные вопли и дикий вой афгулов заглушили его слова.

Старшина завертел над головой саблей, требуя тишины. Потом вновь обратился к Конану:

— Да! Ты поехал к нему один, чтобы предать нас! Наиб купил тебя! Мы послали разведчиков искать тебя, когда ты не вернулся вовремя, но они наткнулись на вазула, который бежал из тюрьмы через дверь, которую разломал маг. Он все рассказал нашим людям, встретившим его в Забаре. Когда они вернулись в Гхор, мы оседлали коней и пристегнули сабли…

— И намереваетесь пустить их вход? — спросил Конан. — Учтите, Чундер Шан привел в горы много своих воинов.

— Они не уйдут от мщения! За каждого нашего брата — по сотне кшатриев! Но сначала мы разберемся с тобой! Убейте предателя! — приказал он своим людям, бешено сверкая глазами.

Снова послышались воинственные крики, в скалу под ногами Конана ударилось несколько стрел. Он поднялся в стременах, пытаясь перекричать шум, но только махнул рукой, поворотил коня и, злобно выругавшись, поскакал прочь. Разъяренные, изрыгающие проклятия афгулы погнали лошадей вдоль подножия скалистого гребня, не сразу сообразив, что смогут подняться на него лишь по тропе, ведущей вдоль высохшего русла и делающей большой крюк. Поняв ошибку, старшина направил отряд на тропу с тем, чтобы перехватить киммерийца. Часть своих людей он послал назад, приказав спешиться у откоса, попытаться взобраться на него и отрезать Конану путь к отступлению.

Впрочем, варвар сразу разгадал их маневр. Добравшись до противоположного края ущелья, свернул влево по узкому карнизу, усыпанному мелким щебнем, зловеще похрустывающим под копытами коня. Любой неосторожный шаг легко мог увлечь всадника в бездну. Мало кто отважился бы ехать этим путем, но для Конана это был единственный способ избегнуть встречи со своими бывшими товарищами. Сейчас он двигался в обратном направлении и вскоре поравнялся с провалом, оставленном колдунами на дороге, идущей по уступу на противоположной стороне ущелья.

Конь испуганно заржал, и киммериец еле удержал его, балансируя в седле и стараясь не смотреть в зияющую слева пропасть. Впереди на карнизе что-то темнело. Осторожно приблизившись, Конан разглядел искалеченное тело человека: сквозь лохмотья виднелись страшные глубокие раны, лицо превратилось в кровавую маску, и все же он узнал Хемсу.

Лишь темные боги, ведающие судьбами чернокнижников, знали, каким образом Хемса смог выбраться из-под обвала и взобраться по почти отвесным скалам на узкий карниз. Или они сами перенесли его сюда? Со смешанным чувством страха и любопытства киммериец спешился и склонился над телом.

И вдруг разбитые губы калеки приоткрылись, обнажив остатки зубов, веки дрогнули, и на Конана глянули подернутые мутью приближающейся смерти глаза, в которых все еще бился огонек сознания.

— Где они? — прохрипел маг, и на губах его выступила кровавая пена.

На своем веку киммериец повидал немало раненых. Ему случалось наблюдать, как воин с отрубленной рукой или расколотым черепом продолжал сражаться, пока не падал замертво, одолев врагов. Но этот человек просто не мог быть живым. Его грудная клетка была раздавлена, сквозь лохмотья коричневой тоги торчали раздробленные кости, и все тело имело такой вид, будто его пропустили сквозь жернова чудовищной мельницы. И все же он не сдавался, желая знать о своих врагах.

— Вороны улетели в гнездо на горе Имш, — ответил киммериец, вновь испытав уважение к силе поверженного мага. — И забрали с собой Деви.

— Я дойду! — хрипел чернокнижник. — Дойду и прикончу ублюдков Черного Круга! Отомщу им за смерть Джитары… Убью самого властелина, всех, всех…

Но даже его железная воля не могла больше двигать искалеченное тело, в котором не осталось ни одного целого сухожилия, ни единого мускула, не изодранного в клочья. Речь его стала невнятной, изо рта потекла струйка темной крови.

— Ступай туда, — бормотал Хемса, — убей всех…

— Туда и направляюсь, — отвечал Конан. — Хотел прихватить своих афгулов, но они обратились против меня, так что придется действовать в одиночку. Вырву из когтей демонов девчонку, даже если придется разнести их гору по камням. Не думал, что наиб осмелится убить моих людей после того, как я захватил саму Деви Вендии, но, видимо, ошибался. Он поплатится головой. Жазмина уже не нужна мне как заложница, и все же…

— Да падет на них проклятие Изиля! — выдохнул Хемса окровавленным ртом. — Иди, я умираю… Подожди… возьми это…