Сознание, прикованное к плоти. Дневники и записные книжки 1964–1980 - Сьюзен Сонтаг

Аннетт [Майклсон] предпочла быть нечитаемой для других, представителем маленькой народности. (Говор, манеры, показная эрудиция.) Я не настаивала. Сама я стала читаемой.

* * *

Ну и что же пошло не так с планами самореформирования?

Четверо крупных авторов, которые живут сегодня:

Набоков, Борхес, Беккет, Жене

У него дырявый разум.

«Неформальная живопись».

Джаспер [Джонс о Дюшане]: «живописание точности + красота безразличия»

Искусство ли фотография? Или всего лишь ублюдок, выкидыш кинематографа. Ноэль утверждает, что когда он смотрит на красивую фотографию, у него возникает мысль: «Черт побери! Ну почему же ты не двигаешься?»

Фотография

Живопись ^ ^ Кинематограф

(Льюис Кэрролл) ([Анри] Картье-Брессон, Роберт Франк)

Может быть, удовольствие доставляет только живописная, постановочная, неестественная фотография. (Подобно Льюису Кэрроллу в XIX веке.)

Недостаток ли это, если фильм кажется набором фотографий, «belles images» [«прекрасных картинок»]? (Так в 1958 году в Восточном Берлине о [снятом в 1927 г. Сергеем Эйзенштейном] фильме «Октябрь» выразилась Гарриет.) Ср. эссе Бланшо об «Атенеуме».

…

Новалис… видел, что новое искусство представляет собой не целую книгу, а фрагмент. Искусство фрагмента – потребность во фрагментарной речи, не для затруднения общения, а ради возведения его в абсолют. (Тем самым мы получаем доступ к прошлому, к руинам.)

…

Альфред:

В середине предложения образуется пустота –

«нет ничего»

«У меня такое ощущение, что весь мир вслушивается в каждое мое слово».

«Сьюзен, что происходит[?] Мне это кажется очень странным».

«Ты от меня что-то скрываешь».

«Я думаю, что у меня сифилис. Или рак».

«Сьюзен, ты выглядишь очень грустной. Я никогда тебя такой не видел».

Танжер:

Страна Рифовых гор в красных + белых с полосками оборках, белая вата на вершинах – широкополая соломенная шляпа с четырьмя ниспадающими с вершины косами – загорелые гетры кожи

На рассвете в Танжере можно услышать кукареканье петухов – в городе полно ослов, за городом – верблюды.

Городская больница Медины – у стены, возвышающейся над морем. Должно быть, раньше это сооружение было крепостью: во внутреннем дворе стоят огромные ржавые пушки.

Бени-Макада – городская психиатрическая больница: [они] всех [пациентов] подвергают электрошоковой терапии.

Орсон Уэллс о своей девятилетней дочери: она может стать профессионалом; она очень милая девочка, у нее хорошие манеры. Профессионализм – это своего рода хорошие манеры…

…

[Алан Ансен сказал, что] в «Голом завтраке» фундамент повествования, обрисовка характеров + описание места постепенно размывается, превращаясь в раздутые фантастические проекции людей, мест + действий, с одной стороны, + в мудреные подстрочные примечания о наркотиках, болезнях + нравах определенных групп, с другой.

Что делает воображаемое доставляющим удовольствие приемлемым

для большинства людей, так это то, что никто, как правило, не хочет – по большому счету – чтобы воображаемое стало реальным. (Секс, мечты о славе и т. д.) Я считаю фантазии – о любви, сердечной теплоте, сексе – невыносимо болезненными, потому что я всегда осознаю, что это «всего лишь» фантазии. Я хочу – я проявляю желание – но ничего не происходит. Я хочу слишком многого.

[Владимир Нижний] «На уроках Эйзенштейна» (Лондон: изд. «Джордж Аллен и Анвин», 1962)

Танжер:

Старик в белом тюрбане с длинной светло-рыжей бородой (окрашенной хной)

Дерево баньян + старые пушки (примерно 1620-х годов) в садике возле площади Сокко Гранде

Женщина-водонос, торгующая чистой родниковой водой, которую она наливает в стакан – после чего бросает в него для вкуса несколько блестящих лавровых листьев

Гамид – брат Дрисса – отощавший – сидит в полосатой пижаме – свесив ноги с кровати в больничной палате – усы – одна нога, пораженная гангреной, в носке – все ногти одной руки покрыты хной – его мать + сестра, Фатима, принесли ему хлеба

Едят обычно из большой миски или кастрюли – погружая в нее руки – с куском хлеба в каждой

Индийские фильмы (спектакли), дублированные на арабском, европейские фильмы, дублированные на французском + испанском (Чине Люкс, Чине Алказар, Чине Риф, Чине Вокс, Чине Гойя, Чине Мавритания и т. д.)

Городское казино возле бульвара Пастера

7/9/1965, Танжер

под кайфом = «упоротый», «в отключке»

Альфред: принял решение не питаться вне дома (боязнь быть отравленным), на днях вечером не захотел пить кофе у Дрисса; намерен продать свою машину; считает, что его паспорт недействителен (фотография); сломал часы Дрисса, так как подумал, что в них может быть спрятан микрофон –

«Шайтан» = арабское слово, означающее дьявола (ср. «сатана») – является вам во сне, не дает закричать

…

Селяне на ослах, покидающие Танжер в прошлое воскресенье днем – приезжали на рынок – по улице, ведущей из Медины к проспекту Испании в порту

…

Официант в рест[оране] окропляет розовой водой посетителя, которому он только что подал мятный чай – затем льет розовую воду в чай

«нана» = мята

«аттай» = чай

б’салемма = до свидания (шалом)

…

посыпать кускус корицей + сахаром (отдельно)

Альфред думает, что он – гермафродит.

В прошлом году, когда он «рехнулся», он выслал 50 экземпляров своей книги рассказов родственникам + соседям – «чтобы они узнали меня, ведь я всегда скрывался, из-за своего уродства; я хотел разоблачиться» – в том числе своему отцу (по адресу его адвоката), умершему, когда ему было 14

«Подозреваю, что писатель из меня никудышный. Мои книги не продаются. Я не такой хороший писатель, каким себе казался».

«Знаете, никто не пишет книги в одиночку. Все книги – плод совместного труда».

«Я думал, что заслуживаю смерти. Я предал евреев. Однако следующим вечером Авессалом (работает в «Льве + ящерице») угостил меня бокалом малагского вина».

…

В Танжере бывали: Сэмюэль Пипс (см. дневник), Александр Дюма, Пьер Лоти, [Николай] Римский-Корсаков, [Камиль] Сен-Санс, Эжен Делакруа, [Андре] Жид → Гертруда Стайн, Джуна Барнс, Теннесси Уильямс, (Сокко-Чико в «Камино Реал»), Пол Боулз и т. д., и т. д.

Оккупация Танжера португальцами (1471–1662) – изгнаны в 1662 году английским флотом графа Сэндвича + войсками графа Питерборо. Англичане, уничтожив большую часть города, покинули его в 1684-м – их прогнала армия Али бен Абдаллаха – представители его династии правили городом до 1844 года, т. е. город был «марокканским».

[Алан Ансен] о Берроузе –

«Мягкая машина»: действие разворачивается на боевых постах (идеология книги проносится мимо нас на пути к невосстановимости). Вкратце, исконной витальностью завладевают авторы «сценариев жизни», которые накладывают на живые организмы «смертные узоры» (сценарий жизни можно понизить в значимости, но даже лучший из них враждебен и ведет к скованности) в целях самовозвеличивания. Жертвы восстают, говоря невпопад или необдуманно + метая обратно в противника слово + образ

Мерцающая машина Иэна Соммервиля

Машина сновидений Брайона Гайсина

Поместить в центр вращающейся подставки электрическую лампу, зажечь и накрыть ее цилиндром с прорезями (некоторые или все прорези могут быть закрыты разноцветным прозрачным материалом) + запустить вращающуюся подставку. Пристально смотреть на цилиндр

Результатом должна стать фрагментация изображения, эквивалентная фрагментации звуковой дорожки, что достигается методом нарезки. (Еще одна разновидность «контроля», содержащая, скорее, намек нежели строгую регламентацию, состоит в рассмотрении взаимосвязи между звуком + образом – сонет Рембо «Гласные».)

На рассвете в Медине – марокканец с перерезанным горлом, лежащий на спине в подсобке кафе: кто-то прикрыл рану на его горле фиговыми листьями

Бесконечное уныние обеденного зала ресторана «Вилла де Франс» – «марокканский декор, трио венгров (рояль, скрипка, исполнитель, сочетающий игру на контрабасе + ксилофоне). «Французская кухня», не оставляющие чаевых английские туристы из низов среднего класса, плюс сумасшедшие (безумная, краснолицая немка в очках, которая ест в одиночестве + жалуется на еду; два американца, один ростом примерно 145 сантиметров с огромной головой, другой высокий, коротко подстрижен + очки, рано повзрослевший, похож на профессора-адъюнкта в каком-нибудь провинциальном колледже)

– сцена напоминает обеденный зал для пассажиров второго класса на «Карпатии» в середине 1930-х годов. Стройные официанты-марокканцы в фесках, говорящие на плохом французском –