Подвластные дьяволу. Столкновение - Курбан Гереев

– Давай, малыш, не подведи меня! От этого проекта зависит наше будущее, твое тем более! Понимаешь?..

– Есть, шеф! – сказав это, Майкл с удовлетворением вышел из кабинета.

Глава 5

Теперь надо было встретиться с виновником событий и главным козырем в новом телевизионном проекте – исламским террористом. Майкл хорошо помнил совет мистера Брайта. Почему-то у профессора было чувство уверенности, что террорист согласится сотрудничать с телеканалом. Слово-то какое «сотрудничать». Майкл уже думал, как следователь из силовых структур. В официальных сообщениях проходила информация, что Халида Абдулазиза аль-Халиля поместили в спецблок нью-йоркской тюрьмы, находящейся на острове Рикерс (Rikers Island). Воспользовавшись Интернетом, он узнал, что Рикерс – это остров-тюрьма в проливе Ист-Ривер, относящийся к Нью-Йорку, к районам Куинс и Бронкс. Расстояние до другого берега составляет восемьдесят метров (до края взлётно-посадочной полосы аэропорта Ла Гуардия (La Guardia). Эта тюрьма является самой крупной исправительной колонией в мире, обходится американским налогоплательщикам в восемьсот шестьдесят миллионов долларов в год. Также она занимает шестое место в мире в категории «Самые страшные тюрьмы на планете». Здесь царят насилие и жестокость, особенно часты столкновения на расовой и межэтнической почве, часто случаются бунты, подавляемые войсковыми спецподразделениями. В этой тюрьме любого заключенного, попытавшегося напасть на сокамерника или оказавшего сопротивление охраннику, приговаривают к дополнительному сроку заключения.

Уже сидя в машине, чтобы дорога не казалась скучной, тем более в такое место, Майкл заговорил:

– Джон, вы когда-нибудь слышали о тюрьме на Rikers Island?

– Да, слышал. Жуткое местечко. А зачем это вам?

– Это потому, что мы сейчас с вами поедем туда, чтобы повидаться кое с кем.

– Люди, побывавшие там, поговаривают, что в этой тюрьме опаснее, чем в самых криминогенных местах Нью-Йорка.

Раньше Майклу никогда не приходилось сталкиваться с этими «увеселительными» заведениями. Ну и слава богу! В этот момент он почему-то вспомнил героиню Джоди Фостер Клариссу из фильма «Молчание ягнят». Фрагмент, где она одна шла по узкому коридору тюрьмы, а слева и справа к ней из клеток тюремных камер протягивали руки убийцы, маньяки, психопаты и прочие. «О-ох! Жуткое зрелище!»

К этой тюрьме вела только одна не обозначенная на карте дорога по мосту. Прибыв туда, Портман передал соответствующие документы охране, которая, просмотрев их, попросила его подождать. Через пять минут к нему вышел сотрудник в форме капитана и представился:

– Капитан Тэд Батлер. Нас уже осведомили обо всем. Право, не думал, что наше телевидение решит сделать из этого негодяя героя.

– Почему именно героя?

– Пройдемте сюда, – говоря это, Батлер открыл железные двери из стальных прутьев. – Ну как же? Каждый, кто попадает в ящик, на следующий день становится героем. Так… а теперь встаньте сюда. Всего лишь меры предосторожности. Вытащите из карманов все, что у вас есть, и положите на стол.

Майкл делал все, что от него требовалось.

– Это ошибочное мнение, капитан! Люди, на которых он покушался, должны знать, почему он это сделал.

– Не скажите… Поднимите руки… Выше… Посмотрите на меня… Откройте рот… Шире.

Майкл понимал, что все это было необходимо, но так как сам он впервые подвергался этим процедурам, это было хоть и неприятно, но интересно.

– Все, закончили! Идите за мной.

Они шли с ним по темному узкому коридору, каждые двадцать пять – тридцать шагов Батлер открывал железные двери и закрывал за Майклом. Отсюда точно не сбежишь. Кругом стояла такая тишина, что стук каблуков капитана звучали в этой полутемноте, как звуки хронометра. Капитан остановился и подошел к железной сетке слева. Таких камер было много, но, похоже, кроме них, никого здесь не было. Он открыл и эти двери.

– Вот он, ваш герой. Проходите, не бойтесь, он у дальней стены, прикован. Я постою здесь…

Майкл прошел внутрь. В камере было абсолютно темно, из-под потолка шел слабый свет, но постепенно глаза начинали привыкать к темноте. Он разглядел узника, он лежал спиной ко входу, подложив под голову правую руку.

Ощущение было не из лучших, здесь тяжело дышалось, и Майклу вдруг захотелось поскорее с этим закончить и выбраться наружу, на свет, на свободу, наконец. Поэтому он начал не откладывая:

– Здравствуйте!..

Арестант повернулся. Лица его не было видно. Оттуда послышался слабый звук с хриплым вздохом.

– Я тележурналист с Пятого канала и хотел бы поговорить с вами вот о чем.

– Мне не о чем с вами разваривать, – резко ответил арестант.

Майкл не забывал, с какой целью он сюда пришел.

– Нет-нет. Вы меня неправильно поняли. Я от имени нашего телеканала хотел бы сделать вам предложение, понимаете…

Теперь стало ясно, что заключенного это удивило, и он, подняв голову и повернувшись, стал присматриваться к Майклу.

– Это что? Новый способ ФБР выудить из меня показания? Пытки ушли в прошлое?

– Я еще раз повторяю, я журналист с телевизионного канала. Прошу вас вначале только выслушать меня, а затем принять решение… Мы хотели бы сделать цикл передач о том, что движет вами, мусульманами, ваша цель, как вы пришли к этому и так далее, то есть это будет простое интервью.

– Один вопрос, который я задам в рамках так вами называемого взаимовыгодного сотрудничества…

– Да, пожалуйста. Я слушаю вас…

– ФБР всегда, делая предложения, говорит о том, что я получу взамен. А что я буду иметь с этого? Вы выступите на суде в мою защиту, чтобы отпустили меня? Или дадите мне кучу денег, которых мне негде будет потратить?

– Нет, этого я вам не могу гарантировать, денег тоже.

– Ну, тогда какая у меня, верующего человека, может быть сделка с кяфирами (неверными)? Почему вы всегда хотите, чтобы другие делали так, как хотите вы, а вы не хотите к ним даже прислушаться? Ведь это сделка, а сделка должна быть обоюдовыгодной?

Такой оборот точно был не на пользу дела. Майкл чувствовал, что если так пойдет и дальше, то такого рода разговор не даст нужного результата, поэтому он старался сделать все, чтобы Аль-Халиль дослушал его до конца.

– Послушайте…

– Я вас достаточно послушал. Уходите…

– Мы предлагаем вам участвовать в цикле передач, где вы просто будете отвечать на вопросы, интересующие всех. Люди имеют право знать, почему вы пошли на это, что движет вами, ваши цели и так далее.

– Что меня двинуло на такой поступок? Вы имеете в виду – взорвать кафе? Вы так говорите, как будто моя вина уже доказана…

– Извините, я не так выразился…

– Конечно, я буду отвечать, а вы уберете оттуда неугодные вам ответы и преподнесете зрителям конфетку в угодном вам и власти ракурсе. То есть что я прилюдно признаю свою вину. Так, что ли? Ведь сегодня подделать мой голос для вас, телевизионщиков, не составляет труда? Повторяю, я не иду на сговор.

Сказав это, Аль-Халиль повернулся спиной к Майклу.

«Он упрям, ну а я еще упрямее!» – подумал Майкл.

– Мы бы не успели сделать всего, что вы говорите. Просто не успели бы, зритель понял бы, что это подделка! Не успели бы по той простой причине, что вы будете отвечать на вопросы в прямом эфире…

Заключенный стал снова медленно поворачиваться к Майклу.

– В прямом эфире? Это кто же вам позволит такое? ФБР пошло на это? Хм…

– ФБР тут как раз ни при чем, они, наоборот, хотели помешать этому, но имеются более высокостоящие инстанции, которые за свободу слова готовы пожертвовать чем угодно. Кстати, и они тоже хотят получить ответы. В этом заключаются интересы многих граждан, как нашей страны, так многих других.

Узник, подняв голову вверх, с руками было сложнее, так как из-за того, что он был прикован, он не мог поднять рук выше плеч, воскликнул:

– Воистину пути Аллаха неисповедимы! Аллаху Акбар! Мне надо подумать над вашим предложением. Завтра я вам дам ответ, только у меня есть одна просьба к вам.

– Да, конечно, я вас слушаю…

– Прежде чем я дам вам ответ, я хотел вас попросить об одной услуге. Принесите мне, пожалуйста, Коран на арабском языке.

– Конечно, я сейчас же займусь этим, вернусь в город и привезу вам Коран. До свиданья.

Но Аль-Халиль уже не слышал его, он отвернулся и ушел в себя. Майкл понял, что тот принялся за молитву, и что его нельзя отвлекать.

Майкл, удовлетворенный разговором, резко повернулся и вышел к капитану. У него было ощущение, что капитан, находясь постоянно среди этого железа и бетона, сам стал таким же не имеющим чувств. Батлер молча запер дверь, и вместе они направились обратно. Майкла уже начало мутить от того, что кругом, кроме железа и бетона, ничего не было. Ему хотелось поскорее выйти отсюда, но сознание того, что надо будет еще раз сюда вернуться за ответом, не давало ему покоя. А на самом деле не все так уж и плохо, ведь на другой чаше весов у него было потенциальное согласие террориста. Тот не откажется от интервью! Майкл забрал свои наручные часы, мобильный телефон и портмоне и вышел. О Господи! А вот и белый свет, солнце, свобода!