Нимформация - Джефф Нун

Подальше отсюда. На Южное кладбище. В тихое убежище. Он всегда уходил туда, спасаясь от гнева мастера. Кто мог подумать, что довольно скоро… Нет, об этом рано говорить.

Бенни бродил по кладбищу, разглядывая имена на мраморе, даты рождений, дни смерти и яркое сияние вокруг завода домино, находившегося в отдалении. Почему все хорошее всегда находится в отдалении? Он вытащил носовой платок Дейзи, взглянул на пятно крови и понюхал его. На губах заиграла улыбка. Может быть, пойти потанцевать этим вечером? Естественно, он так и поступил.

Играй и выигрывай

Субботний вечер, Плат-филдз. Дейзи шла по набережной вдоль запруженного лодками озера среди голых деревьев и кричащей детворы. Когда небо начало темнеть, угрожая новым дождем, она снова задумалась о судьбе маленькой нищенки. Целия? Кажется, так ее звали? И дождь пошел. Занудливая морось.

Над фонарем в прохладном воздухе сражались две рекламки. Это был их брачный ритуал — хруст мандибул и порочная жестокость. Дейзи знала, что блурпс размножались, покусывая друг друга. Бабочка-домино спаривалась с бабочкой-кэрри. Какой мутирующий слоган мог получиться от этого союза? Куриные костяшки-тикка? Домино по-мадрасски?

Она потеряла работу. Отныне никаких лишних пьюни на досуг. Только ссохшееся студенческое пособие. Только математика. Задания, которые нужно сдавать в понедельник утром, и нежелание их выполнять. Числа стали вдруг чужими — слишком трудными и холодными. Рана на руке. И день рождения, которое она отметит горьким плачем, без посторонних, без гостей. Падение души, подвешенной на нити одиночества. Рядом крякали утки, где-то хлопала крыльями сова, мокрые ветви деревьев дрожали под ветром и дождем. Дейзи сунула руку в пакет и поискала носовой платок, чтобы вытереть слезы. Затем она вспомнила, что отдала его Сладкому Бенни. Платок с пятнами крови, «Теперь тебе будет о чем вспоминать». Подлец! Он сделает анализ ее ДНК. Покопавшись в вещах — просто чтобы успокоиться — она нащупала что-то твердое и теплое. Дейзи с удивлением вытащила посторонний предмет и посмотрела на костяшку домино, одна половинка которой была мертвенно-кремовой, а вторая оставалась черной, с пульсирующими пятью очками. Домино вибрировало призовой полужизнью.

Внезапно Дейзи поняла, куда ей следует пойти. Через час она уже стучала в дверь дома, который находился в Дройлсдене — северо-западном районе Манчестера.

— А-а, это ты, — сказал ее отец. — Что нужно?

— Ты звонил мне.

— Я? Наверное, тебе лучше войти.

Комната, слабо освещенная дистрофичными огнями газовой плиты. Ни одной включенной лампы, никаких картин, никакого разнообразия красок. Вокруг только серый цвет. Кушетка в гостиной, покрытая пыльным одеялом. Кровать отца. Рядом с кушеткой кастрюля, наполненная мочой. Его туалет. На полу среди пустых бутылок и засохших пятен рвоты виднелись кучи мусора и дюжины кремовых костяшек домино.

Мертвые кости. Мертвый отец.

— Ты все еще играешь? — спросила Дейзи.

— Я, как каждый старый педик, хочу узнать, что такое счастливая жизнь.

— Ты считаешь себя старым? И сколько тебе лет?

— А ты не знаешь, дочь?

— Наверное, где-то около пятидесяти. Нет, я забыла.

— Домино — моя единственная забава.

— Как тут воняет!

— Такова наша жизнь.

— Нет, жизнь не такая.

— Между прочим, тебя здесь поставили на ноги.

— Скорее, сбили с ног. Откуда ты узнал мой телефонный номер?

— По своим каналам. Вполне официально.

— Ты звонил в университет? Они не раскрывают личных данных.

— Даже одинокому отцу?

— Значит, теперь они знают, что ты жив.

— Не вижу в этом ничего плохого. Я не поверил своим ушам, когда секретарша сказала, что меня считают погибшим. Я заверил ее, что наполовину жив. Мне пришлось обратиться в высшие инстанции. Я имел приятную беседу с профессором Хэклом.

— Он не стал бы говорить с тобой.

— О, нам было что вспомнить. Максимусу и мне. Ведь вместе учились.

Эта новость ошеломила Дейзи, и она решила промолчать.

— Мне захотелось сыграть с тобой в домино, — продолжил отец. — Вот почему я позвонил. И еще я хочу, чтобы ты обыграла меня. Только ради этого я еще и живу. Давай сыграем.

Он открыл коробку, высыпал на грязный стол двадцать восемь костяшек и размешал их двумя руками.

— Выбирай свои косточки.

— Играть на выигрыш? — спросила Дейзи.

— Ставкой будет твоя жизнь. Кстати, с днем рождения.

Значит, он помнил. Жаль, что не было подарков.

Диджей Доупджек обрабатывал толпу в «Змеиной норе». Медленный раж крутого танца. Десять часов вечера. Суббота. Взгляните на этого парня. Какие чудеса он вытворяет на проигрывателях, выпуская заводной винил и превращая толпу в идеальное уравнение. Движение и кайф, создающие ритм.

Джо и Бенни созерцали это безумие из комфортабельной кабинки на втором этаже — их любовного алькова, полностью оплаченного сезонным билетом Крокуса. Заключив друг друга в объятия, неразлучные, как и прежде, они смотрели на большой экран клубной Видеосистемы, наслаждаясь танцем, бушевавшим внизу. Кроме того, они могли слушать музыку через квадросистему динамиков с персональным эквалайзером и регуляторами громкости.

Упиваясь технобитом, Сладкий Бенни добавил громкости.

— Это лучший вечер Доупджека. Джо, ты только послушай басы. Какая крутизна!

— Я слушаю, слушаю.

Джазир Малик тусовался в зале, внизу, в окружении шума, толпы и музыки, ревевшей в ушах вместе с гулом ультрачеснока. Две дольки этого растения превращали человека в горячее и разноцветное существо! Но где гвоздь программы?

А вот он, их кумир! Как будто небеса взорвались от криков и свиста.

Фрэнк Сценарио вышел на сцену. Сверкающий синий костюм, немного скошенные черные очки и желтая фетровая шляпа. Он сделал свое знаменитое па: раз-два, раз-два и плавное скольжение. И даже старина Джо Крокус в своей кабинке приподнялся на кушетке, снизойдя придвинуться к экрану, чтобы лучше рассмотреть непревзойденного и самого крутого перца из всех ныне живущих людей…

Твои числа мелькают в уме.Их танец, словно свет во тьме.Мои мысли прикованы к Леди Удаче.Все остальное ничего не значит.

Затем диджей Доупджек отыграл классный сэмпл — микс Билли Холидей и Эллы Фитцджеральд с тяжелым басом, заимствованным из рок-баллады Кертиса Мэйфилда. И снова песня Фрэнка о том, как нелегко отдаваться обстоятельствам:

Я просто пешка в твоей игре, моя любовь,Обманутый парень, не таящий злости.Все твои хитрые ходы, моя любовь,Дают мне только проигрышные кости.

Сладкий Бенни слушал лирику, затаив дыхание. Джо Крокус с трудом сохранял строго выверенную непоколебимость. Джаз Малик извивался в когтях танца. На нем был его любимый костюм, сидевший точно по фигуре и хорошо сочетавшийся с очками и фетровой шляпой. Он во всем копировал Фрэнка — от стиля до его знаменитого па.

Раз-два, раз-два и плавное скольжение.

Между прочим, Дейзи Лав стояла у стены и видела все, что происходило на сцене: выступление певца и чары диджея, который заводил толпу красивой сексуальной музыкой. Да, Дейзи была здесь; она пришла, несмотря на прежние отговорки, пришла, переполненная неудачами дня, болью в руке, мыслями об отце, потерей работы — и с призовой костяшкой в кармане. Она рискнула, понадеявшись на то, что Сладкий Бенни сдержит обещание и внесет ее имя в список приглашенных лиц. Так оно и оказалось. Вышибала пропустил ее в клуб, благословив хриплым шепотом: «Свободный проход. Хорошая музыка. Любовные прикосновения. Вперед, подружка, исполни свое желание».

Любовные прикосновения и исполнение желаний? Да, у нее имелись такие желания. Она приехала сюда прямо от отца, проиграв ему все игры. Печально было видеть, как ее некогда сильный и неукротимый отец дрожал и ежился в приступах похмелья. Она не получила любви, не получила объяснений, зачем он позвонил ей после стольких лет молчания. Кроме слов о том, что она должна обыграть его — хотя бы раз. Как будто она могла это сделать…

Одинокая девушка.

Дейзи скромно стояла у стены и наблюдала за происходящим в зале. Когда Фрэнк под громкие аплодисменты покинул сцену и после того, как диджей Доупджек завел лихорадочный микс, скрестив на двух деках «Давай продолжим это» с «Моим милым Валентайном», она протолкалась к бару и заказала апельсиновый сок.

Все верно, апельсиновый сок. Чтобы выглядеть крутой девчонкой с крепкой отверткой в бокале.

— Дейзи! Ты пришла!

Голос за ее спиной. Рука на плече. Джаз Малик, с серебристым полумесяцем улыбки на смуглом лице.

— Ты пьешь апельсиновый сок? Ах, любимая, позволь мне влить в него присадку? Немного водки, как ты думаешь? Водка с апельсиновым соком. Я слышал, это любимый напиток Джо Крокуса.

— Мне и так нормально. Что с тобой случилось?