Намбандзин - Александр Васильевич Чернобровкин

который женщины завязывают на спине бантом), стеганную хлопковую хаори (куртка) и три пары таби (носки с отдельным большим пальцем), заплатив за все две серебряные моммэ. По пути к выходу приобрел за два мона пару лакированных деревянных гэта (туфли-табуретки) и пару соломенных дзори (тапки типа пляжных шлепанцев). Все это мой слуга донес до паланкина и сложил, привязав, на крыше паланкина.

Путь наш пролегал мимо облюбованного мной пожарища. Там опять остановились, и я сходил за кучу недогоревших бревен, принеся с собой под сутаной глиняную бомбу диаметром сантиметров двадцать. Она была набита до отказа зерненным порохом, к которому через узкий носик был подведен длинный фитиль из пропитанной селитрой, конопляной пряди. Я спрятал бомбу в куче головешек, присыпав и фитиль, только кончик с сантиметр длинной торчал наружу. Даже если кто-то через пару минут зайдет сюда, чтобы посмотреть, что здесь делал намбандзин, увидит в лучшем случае жиденький дымок, просачивающийся между головешками. Я поджёг фитиль, убедился, что горит медленно, но без проблем, и вернулся к паланкину, по пути молча кивнув Като Данзё, стоявшему на противоположной стороне улицы. Он молча кивнул в ответ и пошел к рынку.

Кстати, этот жест у японцев обозначает не только и не столько согласие, сколько подтверждает, что тебя услышали. Я сперва попадал впросак, думая, что японец соглашается со мной во всем, а потом выяснялось, что просто подтверждал, что слушает мою ересь. При несогласии с собеседником, не качают головой, а машут рукой из стороны в сторону. Отказываясь что-то делать, скрещивают руки перед грудью или лицом, а на близком расстоянии — указательные пальцы. Говоря о себе, японцы не тычут пальцем в грудь, как европейцы, а касаются кончика носа.

Рабыня позабавила стражников у Крепостных ворот, которые, уверенные, наверное, что не говорю по-японски, со смешками спрашивали друг у друга, зачем мне нужна девушка⁈ Как я понял, европейские проповедники уже заработали репутацию любителей мальчиков. Теперь мне стали понятны смущенные взгляды односельчан, когда я отказался от их девиц, и радостные улыбки членов моей группы, когда я сказал, зачем купил рабыню.

В этот момент и громыхнуло так, что почти все инстинктивно втянули головы в плечи. Стражники тут же забыли обо мне и девушке, уставились в ту сторону, где прозвучал взрыв. Наверное, там сейчас поднимается черное облако, но от ворот не было видно. По приказу старшего караула пять стражников побежали в ту сторону. Они ничего не найдут. Взрыв всего лишь должен отвлечь внимание тех, кто охраняет нашу жертву.

Паланкин медленно последовал по дороге, ведущей к провинции Ига. Рабыня семенила сзади и чуть сбоку, чтобы видеть меня. Я спиной чувствовал ее взгляд. Девушка слышала насмешки стражников и теперь, видать, пыталась найти ответ на их ехидный вопрос.

Удалившись от города километра на три, я приказал остановиться.

— Как тебя зовут? — спросил я свою покупку.

— Ханако (Дочь цветка), — поклонившись, представилась она.

— Садись, а я пройдусь пешком, — приказал я.

— Господин, я не смею занять твое место! — испуганно произнесла Ханако.

— Вдвоем мы не поместимся, а моей жене не положено идти пешком, — сказал я и подтолкнул ее к паланкину.

Ханако счастливо улыбалась, неумело занимая место в будке: быть женой интересней, чем служанкой педика.

Носильщики тоже обрадовались: новая ноша была раза в два легче.

На ночь мы остановились в лесу неподалеку от дороги. Там нас догнали соратники. Като Данзё молча кивнул мне. Один жест вместо тысячи слов.

12

Сезон дождей в Японии состоит из двух частей. Первая длится с мая до конца июля. Японцы называют ее сливовым дождем, как и китайцы, у которых позаимствовали поэтический образ. Считается, что в это время на берегах реки Янцзы опадают желтые сливы, влага из которых превращается в дождевые капли. Вторая часть с августа по сентябрь и, поскольку обошлось без китайцев, воспринимается буднично.

Название первой, конечно, красивое, а вот сами дожди — не очень, особенно, когда льет, как из пожарного шланга, часа два подряд. Сказать, что я промок до нитки — выразиться слишком мягко. В кожаных туфлях без каблуков, изготовленных по моему заказу, хлюпало так, будто шагаю по луже. В придачу к ним прилипло столько грязи, что ноги передвигал с трудом. Почва в Японии по большей части каменистая, но я каким-то образом умудрился найти липкую глину и испачкаться в ней по уши. Самое обидное, что проливной дождь смывал всё, кроме грязи с моей обуви и одежды. Это была плата за то, что решил поучаствовать в операции, хотя мог бы командовать из укрытия, то есть ждать в сухом месте, когда отряд выполнит мои приказы. Я искренне уверен, что этот вид терроризма пока не освоен японцами, могут ошибиться, а второй попытки не будет. Каждая капля дождя, упавшая на мою голову, размывала уверенность вместе с искренностью.

Замок располагался на крутом холме у подножия горы. Вокруг холма ров шириной метров пять. Постоянного притока воды в него нет, но в сезон дождей заполнен до краёв. Мы переправились через него на маленьком плоту, изготовленном из подручных средств в лесу неподалеку. В это время и начался дождь. С трудом мы вскарабкались по размокшему, крутому склону холма, после чего довольно легко — на крепостную стену. Одни из моих подчиненных забрался на нее с помощью когтей-сюко и — ашико и спустил оттуда нам веревку с мусингами. Когда я поднялся последним, мои соратники уже заканчивали зачистку крепостной хода и надвратной башни и дождь лил на полную силу. Дальше начались проблемы. Нам надо было снять часовых, восемь человек, которые охраняли двор. До дождя они, тихо болтая, прохаживались парами с зажженным факелом от одного края выделенной им стены для охраны до другого. Несколько десятков шагов туда, несколько обратно. Иногда останавливались на углу, чтобы перекинуться шутками с другой парой, дежурившей у соседней стены. Пошел дождь — и все потушили факелы и спрятались под навесом у входа в тэнсю (главную башню), напоминавшую трехъярусную пагоду. Для синоби убить одновременно и без шума двух человек — не проблема, а вот нападение сразу на восьмерых, стоявших кучно, тихим быть не может. Крики разбудят остальных воинов замка, а охрана есть на каждом ярусе, плюс какое-то количество в казарме — и нам придется уносить ноги, не выполнив задание, к которому готовились несколько дней. Поэтому нам и пришлось прятаться на сторожевом ходе стены, дожидаясь окончания дождя.

Собак во дворе замка нет. Мы извели всех за предыдущие двое суток. Я подстрелил из лука