Горький аромат фиалок. Роман. Том второй - Кайркелды Руспаев

– Майра, – он с трудом поднимал растоптанное настроение, – Виолетта Владимировна хочет сообщить тебе что-то важное. Она принесла радостную весть, готовь суюнши. (по казахским обычаям дается что-то вроде выкупа принесшему добрую весть, обычно деньгами)

– Да?! – Майра изобразила на лице подобие радушия, проходя в комнату к Виолетте, – Что это за весть, Виолетта Владимировна?

И, как паинька, присела на краешек дивана, на котором, на другом его конце, сидела Виолетта. Девушка взяла себя в руки и заставила себя улыбнуться, а ведь как хотелось запустить в это оплывшее жирком лицо, в это воплощение лицемерия связкой ключей и высказать этой мегере все, что она о ней думает.

Как часто прямолинейным, открытым людям приходится кривить душой, говорить не то, что думают, изображать не то, что чувствуют, ради тех, кого они любят, ради тех, кого они щадят и не могут огорчить. И Виолетта изобразила улыбку и заговорила приветливо. Она не могла просто отдать ключи Майре, она должна была открыть глаза этой неблагодарной женщины на то, каким сокровищем та обладает, дать ей понять, как несправедлива она к мужу, рассказать, какой Бекхан человек, какой редкий специалист, и как его ценят на новом месте. Виолетте многое хотелось сказать этой женщине, не подозревающей о счастье быть женой такого человека, но она сдержанно поведала о том, что руководство фирмы, ее президент оценили по достоинству труд нового начальника охраны и решили премировать его новой четырехкомнатной квартирой.

И она, достав из сумочки ключи, передала их Майре. Та не вникла в то, что услышала и, повернувшись к Бекхану, спросила:

– Что – нам дают квартиру?

«Не вам, не тебе, а твоему мужу!» – как хотелось Виолетте выкрикнуть это.

– Да, Владимир Иванович подарил, – подтвердил Бекхан.

– Не подарил, а премировал, – возразила Виолетта, – Это не подарок, а премия. Бекхан Кенжеевич заработал эту премию, именно заработал!

– И?.. – Майра все еще не понимала, до нее не дошло, что у них теперь новая квартира.

– И я приехала, чтобы отвезти вас туда; Бекхан Кенжеевич не знает, где это здание. Мы недавно его сдали.

– А где это?

– В центре, по улице Ауэзова, – объясняла Виолетта, – Возле ЦУМ – а. С другой стороны площадь и акимат.

И добавила, с удовольствием отметив, как изменилось лицо Майры:

– Давайте съездим туда, сами посмотрите.

– Когда?

– Да прямо сейчас!

Майра бросила быстрый взгляд на Бекхана, и отправилась переодеваться. Виолетта и Бекхан переглянулись.

«Что же вы так пасуете перед ней? – спросили ее глаза, – Ведь она не стоит и мизинца вашего!»

Бекхан ответил печальной улыбкой, говорившей о том, что уж так сложилось у них с самого начала.

Квартира была шикарной. Планировка, отделка, санузел – все было высшего, европейского класса. Окна выходили на солнечную сторону, из них открывался великолепный вид на город и реку. И площадка перед дверью была просторной.

Майра не могла скрыть своего восторга. Она не могла поверить, что все это великолепие принадлежит ей. Переходя из комнаты в комнату, из кухни в просторную и светлую залу, оттуда в спальню, посещая туалет и ванную, Майра прикасалась к стенам, словно опасалась, что они нереальны, что все это великолепие – лишь мираж и вот-вот исчезнет, растворится в воздухе.

Она, наконец, почувствовала себя счастливой. Квартира, благоустроенная! Новая! Четырехкомнатная! В центре! Это было пределом ее мечтаний. Даже в самых смелых своих мечтах не могла она представить, что сможет когда-нибудь обладать таким богатством.

Конечно, пройдет совсем немного времени, пройдет эйфория, и лицо ее вновь обрюзгнет, теперь от груза новых забот; перед ней станет архиважный вопрос – обстановка. Мебель, посуда, бытовая техника, вещи, достойные такой квартиры, потом потянутся заботы о содержании такой огромной жилплощади, наступят будни уборки, чистки, и прочих неприятных вещей. Нужно будет оплачивать свет, газ, воду и отопление. Но это будет потом, о таких «мелочах» она еще не думала. Сейчас Майра взошла на пик счастья.

Как мало нужно женщине для счастья! Дай ей сносное жилье, обстановку, обеспечь одеждой и продовольствием – и все. Она счастлива и удовлетворена жизнью вполне. Правда, мужчине тоже необходимы перечисленные блага. Но ему их мало для настоящего счастья! Ему нужна еще любимая работа, ему необходим успех в своем деле, нелишне для него признание хотя бы окружающих его людей. А главное – признание женщины. И ее любовь. Любовь женщины, и, подчас, не одной.

Без нее, без любви, ему никак нельзя! Все, включая любимую работу, дело всей своей жизни, успех, деньги – со всем он готов расстаться ради этой любви. Любовь женщины – вот единственный, великий стимул, заставляющий мужчину лезть из кожи вон, чтобы заработать кучу денег, добиться успеха и широкого признания или хотя бы узкого круга людей. И ради этой любви он готов на все – на любое страшное преступление, на любой смертный грех, готов загубить свою бессмертную душу. Все мы возмущались, читая о предательстве Андрия из «Тараса Бульбы», но он лишь наглядная иллюстрация. Гоголь, конечно же, был великим знатоком душ человеческих, и он точно подметил сущность мужчины. И, конечно, олицетворением настоящего мужчины был именно Андрий, а не Остап, и даже не Тарас. Только настоящий мужчина готов бросить к ногам любимой женщины, прекрасной женщины все, включая и свою честь.

Итак, Майра почувствовала себя счастливой, и взгляды ее, обращенные к Бекхану, довольно потеплели. Виолетта, незаметно наблюдавшая за ней, за ее реакцией, заметила, как Майра, может быть сама того не замечая, стала улыбаться, стала невзначай прикасаться к мужу, восхищаясь той или другой деталью, вызывая при этом отчетливое чувство ревности у нее самой.

Виолетта ходила за супругами, давала разъяснения насчет отдельных материалов, импортной сантехники и прочего, и радовалась вместе с ними. И при этом мысленно ставила себя на место Майры. Как всякая женщина, и она мечтала, может быть бессознательно, о своем уютном супружеском гнезде. И теперь перед ней возникали воображенные картины, в которых уже она, осматривая свою квартиру, прижималась признательно к мужчине, мужу, которым в тех видениях выступал Бекхан.

Когда они возвращались в офис, она деликатно заметила:

– А у вас строгая жена.

На что Бекхан ответил грустно:

– Да, уж.

– Вы, наверное, очень ее любите, – предположила Виолетта, дополнив про себя: «раз позволяете так с собой обращаться».

– Да… – Бекхан так произнес это короткое слово, словно хотел сказать: «Нет, скорее нет».

«Вряд ли, – сомневалась Виолетта мысленно, – можно любить такую мымру».

А вслух сказала:

– А она вас?

Бекхан улыбнулся.

– Как тебе сказать? – он на миг взглянул на спутницу и тут же перевел глаза на дорогу – они ехали в плотном потоке машин, не позволявшем отвлекаться, – Ты, вероятно, поняла, что у нас с ней непростые отношения. Когда-то все было совсем не так, и Майра была совсем не такой. Долго пересказывать нашу с ней историю, да тебе и неинтересно будет. В чем-то есть и ее вина, но в главном все же считаю виновным себя. Ты, должно быть, думаешь, почему я позволяю так с собой обращаться?

Взгляды их встретились, и девушка смутилась.

– Это трудно объяснить. Просто я приучил себя не перечить Майре, так лучше. И для меня, а главное, для нее. Она очень нервная, и, если ее не щадить, с ней может случиться срыв, удар…

Бекхан замолчал. Виолетта, не то спросила, не то предположила:

– Вы ее жалеете…

– Да, – подтвердил Бекхан, – Ей сейчас нелегко. Она обо всем думает, переживает. Детям нужно учиться, они хотят хорошо одеваться, всего не хватает, и все эти неурядицы бьют в первую очередь по ней.

Виолетта задумалась. «Как он великодушен! Как снисходителен к жене и как требователен к себе. Да, таким и должен быть настоящий мужчина. Сильный мужчина. Эта Майра… она думает, что унизила его в моих глазах. Как она глупа! Такого человека нельзя унизить.»

Тормоза резко взвизгнули – Бекхан увернулся от подрезавшей его машины, и Виолетта очнулась от своих дум.

– Как вам квартира? – сказала она, посчитав, что молчание становится неприличным, – Понравилась?

– Еще бы! Дворец, а не квартира! До сих пор не могу поверить. Майра довольна. А как обрадуются дети! Представляю их ликование.

Он притормозил у светофора, но тот поменялся на зеленый, и не успевший остановится автомобиль, проскочив перекресток, устремился вперед, затем перестроился и свернул в переулок, где припарковался на стоянке перед офисом «Мотивации».

День рождения дочери Аликеев превратил во вселенский пир. В огромном зале его загородного особняка гости походили на обитателей муравейника. Мощный гул от десятков голосов заглушал рулады небольшого оркестра. Прибывшие на праздник Бекхан и Майра казались серыми воробьями среди пестрых попугаев. Глаза рябило от множества разнообразных нарядов расфуфыренных женщин, постаравшихся перещеголять друг дружку. И сколько амбиций на лицах современных матрон!