Укрой меня от замыслов коварных; Делирий; Возвращайтесь живыми!; Шанс на независимость - Василий Головачев

— Всё нормально, — пробормотал Роман, мысленно дав команду «альбатросу» изменить форму.

Теперь унц висел у него на груди на цепочке в форме своеобразного медальона, похожего на орден Андрея Первозванного.

Остановились перед светофором, справа от которого висел большой рекламный щит.

— Обрати внимание, — сказал вдруг Ылтыын.

Роман посмотрел на щит.

«Удар по яйцам!» — было крупно написано на плакате под рисунком двух куриных яиц и перечёркнутой ценой. Ниже рисунка шла другая цена, поменьше.

— Что? — не сразу сообразил Роман.

Ылтыын мелко засмеялся.

— Отвлекись, жизнь продолжается, судя по этой рекламе. Главное — не получить удар по яйцам!

Роман усмехнулся.

— Вон ты о чём… да, забавная реклама.

— И не такое встречается. Не передумал ехать в пасть к волку?

— Мы и сами кусаться умеем.

— Это верно.

«Лэнд Фьючер» — Алтыну удалось разжиться новейшим японским джипом — резво устремился по Горьковскому шоссе в сторону Нижнего Новгорода, набирая скорость.

Роман перестал искать ауру Юны, расслабился, откинув голову на валик сиденья.

— Как там Афоня? — вспомнил он про полковника.

— Ничего, выходит из ступора, — сказал эскимос. — Я звонил ему, утешал. Мужик сильно переживает в связи с последними событиями, обвиняет себя.

— Он не виноват. Сведения из него вытянули под гипнозом.

— Мы–то понимаем, но он упрямый, снова подал в отставку.

— В «контору»?

— И в «контору», и к нам. Ни там, ни там отставки не приняли. Если бы не Шехерезада, всё могло быть гораздо хуже.

— Надо с ним повидаться.

— Повидаемся, — бодро пообещал Ылтыын, добавляя Роману уверенности в правильности собственного решения.

Проехали Ногинск, Павловский Посад.

Ылтыын сбросил скорость, искоса глянул на пассажира.

— Не обидишься, если спрошу?

— Валяй.

— Уверен, что справишься?

Роман помолчал. Душа корчилась, звала Юну, ждала ответа, рвалась в бой, уверенности ни в чём не было, хотелось убить сразу всех, кто мешал жить, улететь в соседнюю галактику, забыть обо всём… и это мешало трезво оценивать обстановку.

— Не уверен.

— Тогда, может быть, позвоним Харитонычу?

— Странно, что он нас не ищет. Собирался быть на базе после обеда, а сейчас уже шестой час пошёл.

— Занят, наверно. Предлагаю такой вариант. Останавливаемся у машины с номером «сто одиннадцать», я выхожу…

— Ты останешься сидеть, — перебил Ылтыына Роман. — Выхожу я. Понадобишься, я тебя позову.

— Хорошо, — после короткой паузы сказал Юря.

Стемнело, когда они въехали в Малую Дубну. У пункта ДПС свернули направо, к Орехово–Зуево. Проехали автобусную остановку, домики посёлка слева. По обеим сторонам дороги начался сосновый лес.

— Что–то никого не видать, — озабоченно проговорил Ылтыын. — Не кинули нас, случайно?

— Впереди, метров сто пятьдесят.

— Понятно.

Спрашивать, откуда пассажир знает, где их ждут, эскимос не стал.

Дорога освещалась плохо, поэтому микроавтобус «Бальфур» был почти незаметен на фоне леса справа. Ни фары, ни габаритные огни у него не горели.

Ылтыын остановил машину в двадцати метрах от джипа.

— Ближе?

— Не надо. Выключи свет.

— Ни пуха, висв.

— К чёрту, шаман! — ответил он, открывая дверцу.

Подходя к микроавтобусу, он уже знал, что в кабине сидят четверо, вооружённые до зубов, что один из них обладает паранормальными способностями, что он и является вожаком группы и очень опасен.

Кроме того, в лесу, недалеко от того места, где остановились машины, прячутся ещё два типа, упакованные в комбинезоны десанта, и один из них держит машину Ылтыына на прицеле.

Роман замедлил шаг.

«Алтын, беги!»

Хлопнула дверца впереди стоящего «Бальфура», на обочину дороги выбрался грузный здоровяк весом больше ста двадцати килограммов, одетый в чёрную дутую куртку.

Роман оглянулся. И в этот момент джип с сидящим внутри Ылтыыном взорвался!

На долю секунды Роман опередил взрыв, почуяв толчок тревоги в сердце, но предпринять ничего не успел.

«Лэнд Фьючер» подскочил вверх, подхваченный вихрем пламени, упал набок, загорелся.

Взрывная волна толкнула Романа в объятия мужика в куртке.

Грубая рука схватила его за плечо, рванула к микроавтобусу, у которого отъехала в сторону дверца салона.

— Залазь!

Время для Романа остановилось. Им овладел такой бешеный гнев, что он мог бы, наверно, разорвать здоровяка в куртке пополам голыми руками! В последний миг, когда он готов был начать движение , его остановил бестелесный пси–импульс, прилетевший из леса:

«Рома, я в порядке, не психуй!»

Он выдохнул застрявший в лёгких воздух, расслабился.

— Гады!

Его снова толкнули в спину, умело и больно:

— Залазь, хрен, быстро!

На этот раз Роман не стерпел.

Переход в состояние боевого транса, не требующего сознательных действий, длился не больше десятых долей секунды.

Не понадобилось и дополнительного освещения: света горящего джипа было более чем достаточно.

Здоровяк стоял прямо за ним, упираясь одной рукой в позвоночник, а второй выворачивая локоть Романа.

Картина ответа сложилась в голове сама собой, без участия сознания.

Локоть правой руки поршнем врезался в грудь встречающего, заставив его с хаканьем отступить.

Роман сделал мгновенный разворот, ударил ступнёй в лодыжку противника и нанёс ещё один удар — кулаком через спираль второго разворота — в висок мужика.

С утробным уханьем тот улетел с дороги в канаву.

Кто–то выскочил из «Бальфура». В лицо Роману сунули пистолет:

— Замри! Пристрелю!

— Убери! — тихо, но с нажимом пси–воздействия, ответил Роман. — Покалечу!

Из микроавтобуса высунулся ещё один пассажир. И хотя голова у него была гладкая, как бильярдный шар, Роману показалось, что он его где–то видел. Спустя мгновение он понял, что перед ним тот самый главарь команды киллеров, навестившей его в Москве, в квартире волейболиста.

— Садитесь, Роман Евлампиевич. Не стоит демонстрировать навыки мастера рукопашного боя, не ваш уровень. И не в ваших интересах.

Небо дохнуло холодом. Показалось, что облачная пелена на пару мгновений опустилась чуть ли не на голову, придавила лес, дорогу и всё, что двигалось и стояло на ней.

Роман понял, что гладкоголовый опирается на пси–поле экстраформации, протянувшей свои ментальные «щупальца» издалека, может быть, даже из–за рубежа.

— Где моя жена?

— Садитесь.

Из канавы, матерясь, выбрался здоровяк в куртке, держась за голову.

В спину уткнулся ствол пистолета.

— Если вы не перестанете тыкать в меня пушкой, — проникновенно сказал Роман, — я вас…

— Превратите в червяков, — насмешливо закончил безволосый. — Парни, спрячьте ваши стволы, клиент сердится, а человек он решительный.

Дуло пистолета перестало сверлить спину.

— Где моя жена? Я хочу её видеть!

— Увидите через двадцать минут.

Роман помедлил, ища слабенький светлячок ауры Ылтыына (как он успел незаметно выскочить из джипа?!), влез в салон микроавтобуса.

Следом забрались оба спутника безволосого, держа в лапах пистолеты.

Дверца скользнула на место, «Бальфур» зарычал и устремился прочь от горящего джипа, у которого уже начали останавливаться машины.

— Где она?

— Недалеко, — сел напротив Романа безволосый. — Не волнуйтесь, она в надёжном месте и под хорошей защитой. Вряд ли вам удастся найти её в ментале, даже с вашими немалыми пси–запасами. Поговорим?

Взгляд собеседника стал острым, как остриё копья. Он нёс угрозу, презрение, скепсис и одновременно жуткий холод безразличия ко всему на свете. Назвать такой взгляд пси–атакой было нельзя, скорее командир группы захвата прощупывал противника, но пси–манипулятором он был сильным. Только теперь Роман сообразил, что его безволосый облик рождён импульсом пси–воздействия (почти «засос»!), в то время как физически вожак выглядел чуточку иначе.

Правда, при этом он был излишне самоуверен и не осторожен.

— Скиньте маску, — усмехнулся Роман, — господин Мессир.

Брови собеседника взлетели на лоб.

— О–о, даже так, господин Волков? Или Шмелёв? Как вас лучше называть?

— Не имеет значения. О чём вы хотели со мной поговорить?

— Откуда вы знаете, что меня зовут Мессир?

— Рахмадил Мессир, албанец, хотя, по большому счёту, вы являетесь потомком рефаимов в десятом–одиннадцатом колене. Нет?

Безволосый озадаченно почесал бровь. Глаза его налились чернотой, черты лица поплыли, преобразив облик, на вытянувшейся вверх голове проступили чёрные волосы. Теперь он стал тем самым рептилоидом, которого Роман впервые увидел в квартире Воли Тимошенко.